Плохие девочки не умирают

Алендер Кэти

Я поставила ногу на крышу и попробовала опереться на нее. Вдруг я почувствовала, как подо мной едет плохо закрепленная черепица, и ухватилась рукой о стену за занавеской, чтобы не упасть.

Я удержала равновесие, но во мне стала подниматься паника. Я посмотрела вниз с шестиметровой высоты. Голос зашептал медленнее и злее.

Внезапно я поняла, что не хочу играть.

Это была плохая идея. Опасная идея. Мои родители не будут мной гордиться. Они придут в ужас.

Я стала ощупывать рукой стену, пытаясь схватиться за что-нибудь, чтобы влезть обратно в комнату. Я не

могла сосредоточиться из-за голоса, который теперь грохотал в моей голове, ругая меня и умоляя: «Пойдем поиграем, пойдем поиграем, пойдем поиграем…»

И тут моя рука наткнулась на маленький кусочек металла, привязанный к ленточке. Он висел на крошечном гвоздике, вбитом в стену.

Я схватила его в руку, и голос замолчал.

Почувствовав прилив сил, я подтянулась и влезла в комнату. Закрыла окно, опустила задвижку и запрыгнула в кровать. Там при свете луны я стала разглядывать предмет, который держала в руке. Он оказался плоским серебряным сердечком, точнее — его половинкой, с гладким зигзагообразным краем. На нем были вырезаны буква Ш и часть буквы А, а ниже буквы М, Е и палочка, которая могла быть кусочком буквы Р или П.

Или Г.

Я обмотала ленточкой запястье и вцепилась в сердечко, как в талисман. Проснувшись утром, я подумала, что все это мне только приснилось, но амулетик по-прежнему был на моей руке.

После этого я еще много лет спала, положив сердечко под подушку. Мне всегда было интересно, откуда оно взялось в моей комнате и кому принадлежало раньше. Я его искренне полюбила и была уверена, что оно относится ко мне так же. Оно стало моим счастливым талисманом.

Голосов я больше не слышала.

Но после того как Бет с мамой переехали, я перестала верить в талисманы. Решила, что даже если удача и существует, ко мне она всегда поворачивается спиной. И лучше сказать, что все это выдумки, чем постоянно расстраиваться, что мне не везет.

Так что я положила амулетик в коробку с безделушками и забыла о его существовании.

Наш чердак — это тихий ужас.

Чего здесь только нет. Коробки со старой одеждой, порвавшееся постельное белье, потускневшие, затертые полотенца. Детские игрушки, которые перешли от меня к Кейси, а потом были спрятаны и забыты. Ненужные шкафы и кресла, прикрытые белыми простынями и блестящие при свете луны, словно призраки.

Наш чердак — кладбище домашних вещей. Там страшно находиться даже днем.

Поднявшись по лестнице и наступив на скрипящий пол, я сделала глубокий вдох, включила тусклый свет и осмотрелась.

Мне нужно было найти коробку с безделушками.

Которая была на чердаке… где-то на чердаке.

Задача казалась безнадежной. За те два года, что я не брала эту коробку в руки, на нее навалили примерно восемь миллионов других ненужных вещей.

Я кое-как пробралась к дальней стене, но ничего

не нашла. Подвинула старенькие розовые радиочасы, которые когда-то принадлежали Кейси, и потянулась за коробкой, которая стояла за ними.

Внезапно заиграла музыка. У меня сердце ушло в пятки, когда я поняла, откуда она звучит. Я посмотрела на радиочасы. Они показывали время — на экране светились красные цифры, — и в колонках играла песня в стиле кантри. При этом шнур был обернут вокруг прибора. Он не был включен в розетку.

Я резко обернулась, но на чердаке никого не было.

Певец продолжал петь гнусавым, дребезжащим голосом, хотя музыка то и дело почти затихала, и ее перебивал шум помех. Не думая, что делаю, я подняла руки перед собой. Неужели испугалась, что радиочасы сейчас полетят в меня, и решила, что таким образом смогу их отбить?

«И хоть мы не вместе» ты всегда в моем сердце, возвращайся, милая, домой…»

Я смотрела на радиочасы, боясь к ним прикоснуться. Что, если меня ударит током?

«Ведь дом там, где твое сердце…»

Музыка выключилась.

Я сделала шаг назад. Дом там, где твое сердце.

Эти слова встречались мне всю неделю. Картер сказал их тогда, в машине. Они попались мне в печенье с предсказанием. Они же были в заголовке книги, которую читала библиотекарь. Складывалось ощущение, что кто-то хочет мне что-то сообщить.

Но ведь… я же и искала сердце.

Дом там, где… твое сердце.

Дом.

Я посмотрела по сторонам. Мой взгляд упал на старый кукольный домик, засунутый между каркасом кровати и наставленными друг на друга коробками.

Нет, не может быть. Глупое предположение. Мне было неловко от того, что я вообще рассматриваю его всерьез. Я уже начинала злиться на себя, но все равно подошла к кукольному домику и заглянула в окошко.

Коробка с безделушками.

Дом — там… твое сердце.

Я стала на колени и при свете луны начала аккуратно доставать вещи из коробки, пока не добралась до маленького вельветового мешочка. Распустив завязки, я повернула его вверх дном. На мою ладонь выпал амулет.

Я вернулась к себе в комнату и провела следующий час, разглядывая талисман, который когда-то был для меня самой ценной вещью в мире. Думала, как такое возможно: маленькой девочкой я любила его всем сердцем, а он, оказывается, раньше принадлежал такому ужасному человеку…

Без десяти двенадцать я услышала, как мама загоняет машину в гараж. Когда она поднялась, я зашла в ее комнату и закрыла за собой дверь.

У меня появился план.

— Ой, Алексис, — проговорила она, зевая. — Ты почему еще не спишь?

Можно мне поспать сегодня с тобой?

— Ну… конечно, можно. У тебя все хорошо?

— Да, — соврала я. — Сейчас, только схожу выключу у себя свет.

Я закрыла дверь и отправилась к себе. Амулет лежал на комоде — там, где я его оставила. Поколебавшись несколько секунд, я положила его в карман, выключила свет и вышла в коридор.