Плохо, когда в имени Лорелея
Шрифт:
Пока она спускалась, план реабилитации хорошего настроения сложился сам собой. Овсяное печенье, теплое молоко и черно-белые фильмы с Питером О’Тулом – такое сочетание вылечит от любых душевных недугов и недомоганий. А еще шопинг. Сначала шопинг, потом О’Тул, и день вернется на круги своя. А при удачном раскладе закончится даже лучше, чем предполагалось.
«Выберу себе платье на завтра, а может и не одно», - успокаивала себя Ло и мысленно похвалила свою прозорливость. Она взяла верного «коня» Манфреда, а не такси, как собиралась с самого начала. Прыгать из одного желтого авто в другое с кучей пакетов не очень-то и удобно.
***
Два
«Но половина торгового центра еще впереди, - пыталась утешиться, по правде говоря, не особо расстроенная происходящим Ло, - а значит, либо я выполню свой изначальный план, либо паду жертвой индустрии моды», - что на деле выглядело не так плохо, как звучало.
Девушка вертелась перед зеркалом в попытках застегнуть платье (да, они попадались на пути торнадо Лорелея, но «выплевывались» стихией обратно, как недостаточно красивые, длинные, короткие, по фигуре…), как смартфон изверг из себя «Rein Raus» от прекрасного немецкого коллектива Rammstein.
– Привет, Нэтт. Я сейчас не в лучшем положении, чтобы болтать.
– Миришься со Стивеном, я надеюсь. И не обращаешь внимания на то, что мы наговорили тебе в клубе?
– Нет, стою в примерочной и разрываюсь между двумя платьями. Они оба прекрасны и, хоть убей, я не могу выбрать, в каком идти в оперу.
– Спроси у кавалера.
– Ты гений, Нэтт! Сейчас же напишу Ларсу.
– Кому? – слишком громкий вопрос Романофф чуть не заставил Лолу выронить телефон. Отвечая, она на всякий случай отодвинула его подальше от уха.
– Парню, с которым иду в оперу. Опережая твой вопрос насчет Стивена, нет, ничего хорошего моим попыткам склепать из этого отношения не светит. Сегодня я была у него, он даже не потрудился открыть мне двери, мы разговаривали через щель в дверном проеме. Круто?
– Так вот чем он так расстроен.
– Плевать мне, что его расстроило или растрогало! Ты что не слышишь меня? Я пыталась, звонила, писала, пришла к нему и что? Ни шагу на сближение. К черту все! И, вообще, на чьей ты стороне?
– А знаешь ли ты, что он попросил Фьюри найти ему работу?
– продолжила Наташа прерванную истерическими возгласами мысль.
– Давно пора. Пусть подвыпустит свой тестостерон на ком-то, может, тогда начнет воспринимать обычные вещи адекватно. Мне надоело это неловкое чувство, когда мы разговариваем, будто кто-то объелся психотропных препаратов. И этот кто-то не я, - опять вставила язвительный комментарий Лола и оперлась на стенку кабинки. Кричать, застегивать платье и дышать через раз оказалось изматывающим занятием.
– Работу подальше отсюда, - так же спокойно, будто и не прерывалась на рекламную паузу, вещала Нэтт.
– Он сказал, что пора ему пообтесаться в современном мире. Попробовать жить, как все. Давай подумаем, кому он пытается и что доказать. Фьюри нашел ему контракт на два года. Хочет отправить Стива тренировать новобранцев. Я попросила попридержать эту информацию до конца недели.
– Хочешь, чтобы я помешала ему меряться…жизненными достижениями
– На кого я, по-твоему, похожа?
– На девушку, в отчаяние кричащую на весь торговый центр, - ответила Нэтт, стучась в дверцу примерочной. – Пойди к нему навстречу, да, он трижды неправ, и он это поймет.
Стоило Наташе взяться за непослушный кусок ткани, как она застегнула все пуговки и молнии, а Лола наконец-то смогла оценить гениальность дизайнерской мысли. Черное классическое платье-карандаш, расклешенное от колена, приобретало некий бунтарский шарм благодаря грубым металлическим молниям, расходившимся от корсета и до подола. Молнии были весьма функциональны, открыв их, можно было не только показать ступни, еще в позапрошлом веке вводившие в экстаз противоположный пол (да, сейчас тоже полно фетишистов, но в далеком 19-том это не было девиацией), но и высвободить накрахмаленный фатин. Сверху над корсетом, оставляя простор для …назовем это фантазией…был воротник-стойка в духе китайского платья ципао, с пуговицами на котором Лола и проиграла борьбу.
– Может, ты и права, - согласилась Ло, немного утихомирив раздражение, - но Стив даже говорить со мной не хочет.
– А зачем, по-твоему, нужны подруги шпионки?
«Чтобы застегивать платья, выслеживать тебя в торговом центре, прикрывать перед братом, доставать советами о личной жизни», - начала вспоминать все варианты использования такой дружбы девушка, но вскоре поняла, что это под силу любой хорошей подруге.
– Готова выслушать твой коварный план, - сдалась Лола, - как только разделаюсь с тем, ради чего уже третий час убиваю в этом центре.
– Девушка потянулась за вариантом номер два.
«Викторианское кружево или корсет с молниями?»
Пока ждала ответ, она успела переодеться, снова не без помощи Наташи. На этот раз главной проблемой было не промахнуться мимо чехла и не запутаться в кружеве. Тут даже хваленая шпионская закалка не сразу помогла. Девушки долго крутили платье, пока поняли, где у него вход, а где выход, и как к нему подступиться. И не зря к нему так просто не найти подход, вид у него поистине королевский. Лола, не раздумывая, решила взять оба. Оставить их в магазине было бы бессердечно. «В каком бы я не пошла на «Тристана и Изольду», - решила Ло, - второе тоже дождется своего времени на променад».
– Выкладывай, - напомнила Лола подруге о предмете их разговора.
– Во-первых, не хочу никого из вас обидеть, но вы оба идиоты. Он, потому что ведет себя, как осел. Такой же упертый. А ты, потому что делаешь выводы и реагируешь сгоряча. Где твоя пресловутая нордическая выдержка?
– Я же не из Финляндии, Нэтт. Нордическая заторможенность – это не по моей части. Не родилась я севернее, уж извини. И о том фото с Зильваном я не сожалею. Даже если бы раскаивалась, как того требовали мои родственники, всегда можно сослаться на то, что у каждого аристократа должна быть своя придурь.