Плохой парень
Шрифт:
— Все готово? Ну ты даешь, старик, гениально!.. Ой-ё-ё-о, дороговато, однако… Ладно-ладно, все в порядке, я ж не спорю. Все, без вопросов… Да, понял. О’кей. Слушай, Джас, мы тогда не будем к тебе заезжать, если ты не против, ну, знаешь, на всякий случай, береженого… вот именно… Да. Хорошо. Давай тогда пересечемся… где?.. Да, супер. Все, решили, на Хайгейт-Пондс. Найду, естественно. Все, хоп. Мы с утра пораньше выдвигаемся… Да, на колесах… Хорошо, отзвоню… Все тогда, будь. Старик, ты реально мой спаситель. — Он нажал отбой и бросил мобильник на кровать. Громко хлопнул в ладоши
Трейси никак не отреагировала, и он весело пояснил:
— Завтра с утра едем в Лондон, а далее… везде. В чужедальние страны. Куда захотим. Точнее, куда захочу я. В чем дело, зануда моя? Ты теперь навеки в печаль погрузилась? Заинька, мы и так в изрядной жопе, зачем же нам твоя унылая физия? Ты мрачнее, чем ливень на выходных в Блэкпуле.
— Джафф, — тихо выдавила Трейси, — я устала. И мне страшно. Я же здесь не для того, чтобы тебя веселить и подбадривать. Я твоя заложница, не забыл? И я хочу одного — попасть домой. Пожалуйста, не трогай меня.
— Опять завела свою старую песню, да? Может, сменишь ее? Давай, задвинься коксом, порадуйся, пока можно.
— Не хочу. Ничего.
— Ладно, смотри сама. У нас целая ночь впереди.
Трейси тихо содрогнулась. Вряд ли Джафф это заметил. Номер у них довольно просторный, но огромная кровать занимает в нем главное место. Трейси прекрасно могла бы поспать и в ванной, если сегодня вообще удастся заснуть, да как-то сомнительно, что Джафф на это согласится. Хотя бы потому, что не желает выпускать ее из виду.
— Давай телик включим? — предложила она.
— На хрена?
— Хочу новости посмотреть. Вдруг скажут что-нибудь насчет… ну, ты понял.
— Да ничего они не скажут, чего б мы сами не знали. — Джафф весело прошелся по комнате. — Ты голодная? Давай в номер закажем. Что будешь?
— Не знаю. Заказывай, что ты хочешь.
— О’кей. Пиццу будешь?
— Буду.
— Какую? С чем?
— Не знаю. Все равно.
— С грибами? С луком? С оливками? И с салями? А еще туда анчоусов и ананасов?
— Да, отлично.
— Хорошо. И бутылку вина. Я закажу бутылку красного?
— Да. Как ты хочешь.
— Как я хочу. Но вопрос не только в том, как хочу я, Франческа. Понимаешь, детка, мне нужно немножко и твоего ободрения. Я бы хотел знать, чего хочешь ты?
— Я тоже за бутылку красного.
— Отлично! Я заказываю пиццу и бутылку красного вина. Что-нибудь еще?
— Нет, достаточно.
— Ну, может, хоть воды нормальной? Черт их знает, какая у них тут вода. Тебе с газом или без?
— Да все равно, — еле выговорила Трейси. — Любая, хоть из водопровода.
— Значит, с газом! — воскликнул Джафф. — Правильно! Хорошо, хорошо!
У него подергивалась правая нога — от кокаина, на телефон он больше не обращал ни малейшего внимания.
— А как ты насчет Мэдисон?
— В смысле?
— Ну, блондинка, со стойки администратора. Американочка. Она сейчас освобождается. Такая лапочка. Придет к нам сюда? Я позову ее, а? Отличная девочка? Ты как?
— Да ты на меня не смотри. А она, скорей всего, уже занята.
— Ну, может,
— Я позвоню? — спросила Трейси. Она поднялась и подошла к телефону. — Мне нетрудно, если ты хочешь.
Джафф замахал руками:
— Очень умно. Уж конечно, у тебя есть тайный код — ты дашь понять Мэдисон, чтобы соединила тебя с отцом. Ты с ним в друзьях, да? Любишь его небось? А я своего ненавидел! Ну, не суть. Черт с ним. Короче, я сам позвоню.
Он заказал пиццу с зеленым стручковым перцем, острой копченой колбасой и курицей и бутылку вина. Повесив трубку, облизнул губы и подошел к Трейси так близко, что она невольно отшатнулась.
— Ну, а пока мы ждем, почему бы не заняться… кое-чем? Мы уже давненько ничего такого не делали. И у меня разыгрался аппетит. Ты как? Вдвоем нам тоже будет неплохо, верно?
— Ты что? — Трейси старалась не выдать охватившую ее дрожь. — Джафф, как ты можешь? После всего, что было? Да ты просто больной! Или шутишь.
Но он явно не думал шутить:
— Сейчас увидишь, больной я или здоровый.
Одной рукой он сжал ей горло, а другой опрокинул на кровать. Она упала на спину и в ужасе смотрела на его усмехающееся лицо.
Он точно не шутил.
Глава пятнадцатая
Энни казалось, что она пытается выплыть со дна океана, наверх, к свету, а вокруг клубятся в мутно-зеленом тумане неясные тени, колышутся склизкие водоросли, опутывают по рукам и ногам, не дают шевельнуться, тянут обратно. Она борется с ними, но тяжелая вода давит на грудь, сжимает ей легкие, и гнусные щупальца волокут вниз, в мрачные глубины. Она в отчаянии открывает рот — и вдруг высвобождается, а потом неторопливо, неуклонно начинает подниматься наверх, укутанная ласковым невидимым коконом. Ей хочется так плыть бесконечно, наслаждаясь теплом и покоем, но неожиданно вода расступается и легкие обжигает острый холодный воздух.
Сначала она испытала боль, потом накатила паника. Что-то закупорило ей горло и не давало дышать. Энни постаралась унять бешено колотящееся сердце и постепенно начала различать звуки: тихо гудели и жужжали медицинские приборы. Все хорошо, успокаивала она себя, я в больнице. Глаза медленно привыкали к приглушенному свету Ей показалось, что рядом кто-то есть — отец? — но потом она поняла, что одна.
Энни не могла вспомнить, как сюда попала, в голове остались только смутные обрывки событий, но ясно осознавала, что лежит в палате. Кровать была чуть приподнята, что облегчало обзор. Всю ее опутывали какие-то провода и трубки, в руке торчал катетер. Рядом с кроватью — капельницы с кровью, плазмой и каким-то прозрачным раствором. Посмотрев на монитор, она увидела, что давление у нее сто двадцать пять на девяносто один, а пульс сто два. Она глядела на мигающие экраны и успокаивалась — цифры немедленно это отразили: давление стало сто девятнадцать на семьдесят восемь, пульс упал до семидесяти девяти. Не надо нервничать, сказала себе Энни. Так оно будет лучше. Да и вообще все неплохо. Горло, правда, по-прежнему саднило, и дышать было немногим легче, чем на дне океана.