Плутовка
Шрифт:
— Нет, Генри, — произнес Данфорд решительно. — Не думаю, что тебе следует испытывать свои женские чары на Неде.
— Не следует, ты думаешь? — весело спросила Генри. — Мне кажется, что он очень удачная кандидатура.
— Это будет очень опасно для твоего здоровья.
— Что это значит? Не могу представить себе, что брат Белл может причинить мне вред.
— Это сделаю я.
— Ты? — Она чуть не потеряла дар речи. — Что ты сделаешь?
— Если ты думаешь, что я собираюсь отвечать на этот вопрос, у тебя
Генри не верила своим ушам.
— О Господи!
— Действительно, о Господи! Я хочу, чтобы ты выслушала меня, — прошипел он, грозно глядя ей в глаза. — Ты должна держаться на расстоянии от Неда Блайдона, женатых мужчин, и всех распутников в списке Белл.
— Включая тебя?
— Разумеется, не включая меня, — рявкнул он. — Я — твой чертов опекун. — Он закрыл рот, сам не веря в то, что, потеряв выдержку, накричал на нее.
Однако Генри, казалось, не услышала его сквернословия.
— Держаться подальше ото всех распутников?
— Ото всех.
— Тогда с кем же я буду флиртовать?
Данфорд открыл рот, чтобы перечислить имена. К его удивлению, ни одно не пришло ему в голову.
— Должен же быть хоть кто-нибудь, — настаивала она.
Он взглянул на нее. Как бы ему хотелось взять и стереть рукой это необычайно радостное выражение с ее лица. А еще лучше губами.
— Только не говори, что все лето мне придется провести исключительно в твоей компании. — Было нелегко, но Генри все же удалось произнести это без надежды в голосе.
Данфорд резко поднялся, увлекая и Генри за собой.
— Мы подыщем кого-нибудь. А пока мы отправляемся домой.
Не успев сделать и пару шагов, они услышали, как кто-то окликнул Данфорда по имени. Генри подняла голову и увидела чрезвычайно элегантную, чрезвычайно хорошо одетую и чрезвычайно красивую даму, направлявшуюся к ним.
— Твоя знакомая? — спросила она.
— Леди Сара-Джейн Уолкотт.
— Одна из твоих жертв?
— Нет, — раздраженно ответил он.
Генри сразу же разглядела предательский огонек в глазах дамы.
— А она была бы не против стать ею?
Он резко повернулся.
— Что ты сказала?
Генри спасла от ответа подошедшая леди Уолкотт. Данфорд поздоровался с ней и представил дам друг другу.
— Ты — опекун? — Леди Уолкотт была заинтригована. — Как очаровательно.
«Очаровательно?» — хотела переспросить Генри, но крепко сжала губы.
— Как трогательно с твоей стороны, — продолжала леди Уолкотт, дотрагиваясь до руки Данфорда, крайне вызывающе, по мнению Генри.
— Не знаю, насколько это трогательно, — вежливо ответил он, — однако не спорю, для меня это совершенно новый статус.
— Не сомневаюсь. — Леди Уолкотт облизнула губы. — Да, это не совсем в твоем стиле. Как правило, у тебя несколько иные отношения с молодыми дамами.
Генри так рассердилась, что чуть не зашипела от злости. Ее рука непроизвольно сжалась и разжалась как будто она готовила к бою когти, которыми с удовольствием бы вцепилась в лицо стоящей напротив дамы.
— Уверяю вас, леди Уолкотт, что нахожу свое новое занятие очень нужным и полезным.
— Полезным? Фи! Как скучно. Вам это скоро надоест. Приезжайте, когда это случится. Не сомневаюсь, мы найдем способ развлечься.
Данфорд вздохнул. В другой ситуации он бы, пожалуй, откликнулся на прозрачное приглашение Сары-Джейн, но в присутствии Генри он решил не забывать о своих новых моральных принципах.
— Скажите, — спросил он сухо, — как поживает лорд Уолкотт?
— Прозябает в Дорсете. Как обычно. Здесь ему делать нечего. — Она в последний раз обольстительно улыбнулась Данфорду, кивнула Генри и продолжила свой путь.
— Мне следует вести себя, как она? — скептически спросила Генри.
— Ни в коем случае.
— Тогда…
— Будь собой, — коротко ответил он, — просто будь собой и держись подальше от…
— Знаю, знаю. Женатых мужчин, Неда Блайдона и всех распутников. Если вспомнишь кого-нибудь еще, будь добр, скажи мне, я дополню список Белл.
Данфорд нахмурился. Всю дорогу домой Генри улыбалась.
Глава 13
Через неделю Генри была готова к выходу в свет. Каролина решила, что ее подопечная появится на ежегодном Линдуортском балу. Это всегда грандиозное событие, объяснила Каролина. В том случае если Генри добьется успеха, об этом узнают все.
— А если меня постигнет неудача? — спросила Генри.
Каролина ободряюще улыбнулась ей и сказала:
— Тогда тебе легко будет затеряться в толпе.
«Что ж, вполне логично», — подумала Генри.
Вечером, перед балом, приехала Белл, чтобы помочь Генри одеться. Они остановили свой выбор на платье из белого шелка, прошитого серебряной нитью.
— Все складывается очень удачно, — объяснила Белл, помогая Генри надеть платье. — Девушки, впервые появляясь в свете, должны быть в белом. Но некоторым совершенно не идет этот цвет.
— А мне? — быстро спросила Генри, испуганно глядя на Белл. Ей хотелось выглядеть идеально. Настолько идеально, насколько это возможно. Она очень хотела показать Данфорду, что вполне может быть той женщиной, которую он желал бы видеть рядом с собой здесь, в Лондоне.
— Конечно, идет, — ободряюще сказала Белл, прерывая ее размышления. — Мама и я ни за что не разрешили бы тебе купить его, если бы ты не смотрелась в нем совершенно волшебно. Моя кузина Эмма была на своем первом балу в фиолетовом. Многих это шокировало, но мама считала, что белый цвет придает ее лицу желтизну. Можно пренебречь традициями, когда это необходимо.