Плюшевые самураи (сборник)
Шрифт:
– Готова, – Мишутка обрадовался. – А тепер-рь подбирай стрелы – и ходу отсюда!
Ваня нашел стрелу, которой промахнулся, превозмогая дрожь в руках, вырвал вторую из еще шевелящейся осы. Они побежали по улице.
– Свер-рнем в пер-реулок, – предложил медвежонок. – Я там бр-родил – на соседней улице неплохой музыкальный магазинчик.
– А книжного там нет? – задыхаясь, спросил Иван.
– Тебе сейчас до этого? Сестр-ру не собираешься выручать?
– Я так… На будущее.
– Не интересовался я. У отца библиотека хор-рошая, – проворчал на ходу медвежонок.
Бежали шагов
– Далеко еще? – спросил Ваня.
– До осиного гнезда – как р-раз рукой подать. Давай ход сбавим.
Мишка остановился, тяжело переводя дыхание.
– А до центра?
– И центр-р уже близко. Только я смекнуть не могу, что твоей сестр-рице в гор-роде пожелалось, зачем гуси ее сюда потащили?
Ваня вздохнул.
– Ребенок, что с нее взять? Хотела попробовать то, что еще никто не пробовал. Диковинку. А Яга… Ну, ты же Ягу знаешь?
– Слышал. Они на медведей внимание не обр-ращают. Это гуси Ягам подчиняются, а люди, говор-рят, сами командовать Ягами могут, хоть они и железные.
– У нашей только нога железная.
– Это ты смотрел плохо. Вся она железная, только сверху пластик. Так и что Яга?
– Она пощелкала немного – наша Яга часто так делает, потом говорит: хочешь того, что из косточек вышло? А эта дуреха борщ любит, мама ей часто костный мозг в ложку выбивает. Она и говорит: хочу. Тут гуси ее и подхватили, потащили прочь.
Мордочка медвежонка вытянулась.
– Ваня, а Ваня, ты хоть пр-редставляешь, куда они ее понесли? Что это за косточки такие? И кому они пр-ринадлежат?
– Не представляю.
– Но как подумаешь – как-то стр-рашно, а?
– Боязно. Только мне без сестры никуда. Лучше уж вместе пропадем.
– Ладно, авось, не пр-ропадем. Я тебе точно пр-ригожусь.
Медвежонок взял в руки проволочки плеера, тоскливо посмотрел на них и повесил обратно на шею. Нельзя, никак нельзя было отвлекаться в городе на посторонние звуки.
Ваня, приметив шагах в двухстах высокий и почти целый дом, предложил:
– Может, поднимемся наверх, оглядимся?
– Дельная мысль, – не стал спорить Мишутка. – Вон, с того балкона…
Ближе к центру развалины не радовали глаз даже редкими деревьями. И травы здесь росло мало – только каменное крошево простиралось под ногами. Интересно, город на самом деле люди построили? Или его выгрызли в скалах трудолюбивые карлики?
Входа в хорошо сохранившийся дом, на верхние этажи которого собирались взобраться мальчик и медвежонок, не сохранилось. Он был засыпан щебнем – словно кто-то специально таскал сюда камни не один год. Уши медведя стали торчком, он огляделся по сторонам – но ничего подозрительного не заметил. А Ваня увидел небольшое окошко почти на уровне земли.
– Сюда! – предложил он.
Засунул голову в окно и сдавленно ахнул: внутри дома громоздились бочки. Они плотно прилегали друг к другу и, кажется, были пусты. Заглянувший в окошко Мишутка коротко бросил:
– Уходим!
– Почему?
– Ты что, не понял? Это осиные соты. По-моему,
Они побрели дальше по улице. Сильно хотелось пить. Ваня мог только представить, какая жажда мучила медвежонка, бродившего в этих развалинах уже второй день. Хотя, может быть, какая-то вода была в подвале, где он застрял? Дожди ведь идут даже над городом.
Мишутка вывалил язык – ему было жарко, но лапами переступал бодро, Ваня едва за ним поспевал.
– Вот подходящий дом, – медвежонок указал лапой на длинное здание, выходящее на улицу торцом. – Залезем, а если надо будет – по чер-рдаку можно даже на др-ругую улицу выбр-раться.
Вошли в широко распахнутый зев дверного проема. Каменная лестница хорошо сохранилась, а вот от дверей мало что осталось. Деревянные превратились в труху, металлические проржавели насквозь. По лестнице шли долго. Ваня насчитал девять этажей. Заглядывать в пустые квартиры было страшно, хотя, конечно, любопытно было узнать – как же раньше жили люди? Внутри жилища, а не на первом этаже, куда мог забрести, кто угодно, Ваня был в первый раз.
– Войдем в квар-ртиру, – сказал Мишутка, когда лестница кончилась. – Окна есть и на одну стор-рону, и на др-ругую.
Сверху было видно лучше, чем с холма, лучше, чем с дерева. Только куда смотреть? Каменные развалины, зеленая кромка леса – далеко они уже забрались… Пошли через квартиру, мимо изъеденных шкафов и каких-то странных коробок – одна была словно бы с огромным стеклянным глазом, – на другую сторону дома.
– Вот и центр-р, – кивнул медвежонок.
Центр города оказался неожиданно зеленым. Большие дома громоздились вокруг площади, заросшей деревьями – словно бы кусочек леса. Только лес этот был необычным – он пугал еще больше, чем развалины. Диковинные деревья, странные кусты…
– Яга говорила – налево, – прошептал Ваня.
Слева от центра вид загораживал большой дом, стоящий неподалеку.
– Не повезло, – заметил медвежонок. – Дор-рогу не видно.
– Дорогу не видно! – раздалось пронзительное шипение из темной кладовой.
Ваня бросился прочь, вниз по лестнице, Мишутка – за ним. А в квартире клубился сизый туман, потрескивало и похохатывало.
– Морок, – на ходу сказал Ваня. – Это же не страшно? Сейчас ведь день?
– А мы залезли к нему в логово, – ответил Мишутка. – Пр-ритаился, гад! В логове он и днем задур-рить-замор-рочить может! Может, мы сейчас и не бежим вовсе, а спим на полу в этой камор-рке! А он из нас силы сосет!
– Нет, я чувствую, мы успели убежать, – Ваня побледнел. – Кроме нас Аленушку выручить некому!
Выскочили на свежий воздух, на яркое солнышко. Вверху, в окнах потревоженного логова, словно бы клубился туман.
– Осматр-риваться больше не будем?
– Да уж наосматривались. Пойдем сразу туда, – Ваня кивнул на дом, закрывавший им обзор. – Я чувствую, Аленушка там.
По дороге в земле стали появляться какие-то подозрительные дыры. Вода их промыла, звери нарыли, или кто-то похуже зверей? Теперь уже Иван и не думал, чтобы закинуть оружие на плечо. Лук в одной руке, стрела – в другой. Мишутка подозрительно порыкивал.