По дороге на Оюту. Наперегонки со временем
Шрифт:
– Зачем?
– заверещала я.
– Что ты делаешь, зараза ушастая?
На мои губы легла тяжёлая мужская рука. Миранец принялся меня умывать. Он делал это так качественно, что пена забивалась в мой рот.
– А это, чтобы не оскорбляла, - прошипел он, видя, как я сплёвываю мыло.
– Перестань, - украдкой прокричала я и тут же проглотила новую порцию мыльной воды.
Поняв, что возмущаться и сопротивляться бесполезно, выдержала экзекуцию до конца. Но стоило вырубить воду, как я попыталась врезать ему хорошенько в живот.
Мой
Миранец легко завернул мою руку за спину и, дёрнув, прижал меня к своей груди.
– Вот теперь будем знакомы, Криста Карс. Я привык знать всех в лицо. А на тебе было столько краски, что удивительно, как эта маска не растрескалась и не осыпалась на пол.
Удерживая меня одной рукой, второй он ухватил за подбородок и развернул к себе лицо.
– Вот это да, - мужчина странно вскинул брови, - а у нас тут премилая
малышка. Невинные глазки, пухлые губки. Да ты самая красивая детка из всех мною виденных.
– Я тебе не девочка, козёл.
– Хм, всё же стоит узнать, что значит это слово. Не нравится мне его интонация. Позвоню домой да спрошу у некровной сестрицы, она у меня землянка.
– Это плохое слово, дядя. Оно вам не понравится, - услышала я от двери, - мама ты смешная и мокрая.
Закатив глаза, я только фыркнула в их сторону.
– Ну, раз уж пошло такое интересное знакомство, то я Сунир ми Сол.
– Да мне по барабану, кто ты там, - проворчала я, - главное, довези меня до ближайшей нормальной перевалочной станции.
Его пальцы сильнее стиснули мой подбородок удерживая.
– Юла, а твоя мама всегда такая вежливая?
– премило пропел он.
– Мама хорошая, но когда она злится, то лучше смотреть мультики и не говорить ей под
руку.
– Ммм, какой хороший совет, - я снова услышала его смех.
– Но мама редко злится, - словно оправдывая меня, продолжила Юла.
– Только когда денег нет, и когда тётя Аника у нас живёт и грозится меня забрать. Но её уже нет. Она полетела в чёрную дыру.
– Забрать? А почему тётя тебя может забрать у мамы?
– миранец, ожидая ответ, снова взглянул на меня оценивающе.
Не успела я открыть рот, чтобы заставить Юлу замолчать, как моя мелкая нас сдала с потрохами.
– Потому что меня в роддоме выдали тёте, она моя настоящая мама. Но ей нужна не я, а деньги. А Криста, она крутая. Обо мне заботится. Мне больше нравится называть её мама. Она лучше и любит меня. А тётя Аника злая.
– Не надо так, Юла?
– мне не понравилась, что она говорит.
– Но она правда злая, - насупилась моя мелочь, - я видела, как она воровала с твоей счёткарты. А ещё она постоянно говорила, что я умру, и поэтому никаких документов мне никогда не выдадут. А она родит другого ребёнка, и папа будет ему рад, потому что он здоровый. Только дулю ей: мама не даст мне умереть. Вот так!
Глава 33
Услышав,
– Занятные у вас семейные отношения, - озадаченно протянул миранец.
– Не поверишь, сама в шоке, - выдохнула я.
– А сестра, в какую дыру отправилась?
– кажется, у капитана проснулось любопытство.
– Умерла, - честно призналась я.
– В день нашей с тобой первой встречи. Я домой возвращалась, а она там, на тротуаре, вокруг законники...
– И после этого ты ещё и в баре выплясывала?
– А что мне было делать? Сесть посреди улицы и рыдать. У меня дочь, слезами я её не прокормлю. Так что горе - не горе, а работу никто не отменял.
– Жестоко. Я так понимаю, родная мать Юлы имела неосторожность помереть, прежде чем ребёнка оформили, - он, наконец, выпустил меня из своих стальных объятий. Шагнув вперёд, прислонилась к косяку. Моя девочка притаилась возле двери и вслушивалась в наш разговор.
– Иди играй с планшетом, милая. Эти слова не для твоих ушей. Вырастешь и поговорим, а пока всего тебе знать ни к чему.
– Угу, - она недовольно кивнула и пошла на кресло пилота.
– И всё-таки, что за срочность? Почему вам так остро понадобилась именно Оюта?
Прикусив губу, я бросила на него несмелый взгляд. Вроде и тайны-то никакой нет, но всё это выглядело так, словно я сейчас буду на жалость давить.
– В тот же день доктор обследовал Юлу. Ей стало совсем плохо, - я проследила взглядом, как моя проказница забралась на мягкое кресло и активировала какую-то игрушку на планшете.
– В приюте вызвали врача. А после, как были готовы анализы, он предупредил, что сердечко моей девочки не протянет больше двух месяцев и показал мне стоимость операции. Я даже если себя в вечное рабство сдам, ещё и позволю разобрать своё тело на запчасти, этой суммы не соберу. Там столько нолей. Я даже не знаю, как это число назвать. Дофигальон, вот как-то так.
– Ну, наверное, доктор догадывался, что есть способы добыть такие деньги, - предположил миранец.
– Есть, наверное, - я пожала плечами, - но идти и выяснять времени у меня нет. Оттого, что я загремлю на десять, а то и двадцать лет в колонию, Юле легче не станет.
Он кивнул. Между нами повисло неловкое молчание.
– Ладно, я понял, что у вас там стряслось, - с этими словами мужчина вышел из санблока и отправился за своё привычное кресло. Уселся рядом с Юлой и положил голову на спинку. Вокруг него тут же вспыхнуло изображение карты звёздных систем. Одни точки на ней горели ярко, другие и вовсе было не видать, только название над ними подсвечивало голубым.