По дороге в вечность
Шрифт:
– Когда едешь по Техасу, лучше не отличаться от техасцев, – растягивая слова на местный манер, добавляет Кэмрин.
Я не спорю. Сам я не горю желанием нахлобучить ковбойскую шляпу или надеть ковбойские сапоги, но на ней шляпа смотрится очень даже живописно.
На ночь мы останавливаемся в Лагранже, где вливаем в себя несколько порций местного пойла и слушаем потрясающий ансамбль, играющий кантри и рок. На следующий вечер мы посещаем клуб «Гилли», где Кэмрин катается на механическом быке Эль-Торро (сесть на настоящего я бы ей не позволил) и дразнит местных
Через пару дней, в часе езды от Лаббока, мы вынуждены остановиться. Спустилось колесо. Задним числом ругаю себя, что на заправке в Тайлере не попросил проверить состояние всех четырех.
– Дело дрянь, детка, – говорю я, сидя на корточках и разглядывая поврежденное колесо. – И запасного у меня нет.
Кэмрин стоит, прислонившись к машине. Ее лоб, щеки и шея блестят от пота. Солнце жарит нещадно. Вокруг – почти пустыня, где на целые мили не найдешь ни деревца, ни какого-либо иного укрытия. Равнина. Растрескавшаяся земля. Я очень давно не был на крайнем западе Техаса. Начинаю вспоминать, почему именно.
Потом выпрямляюсь, вспрыгиваю на капот и прошу у Кэмрин ее мобильник.
– Хочешь вызвать эвакуатор? – спрашивает она, подавая мне телефон.
– Это наша единственная возможность. – Пролистываю меню в поисках «Желтых страниц».
На сенсорной клавиатуре набираю слово «эвакуатор» и просматриваю результаты.
– Надеюсь, на этот раз к нам приедут, – говорит Кэмрин.
Набираю номер. Мне почти сразу отвечают, и пока я беседую с диспетчером, называя тип и размер колеса, Кэмрин достает с заднего сиденья свою бесподобную ковбойскую шляпу. Уже не для красоты, а чтобы защититься от палящего солнца.
Она садится на капот рядом со мной.
– Спасибо. Жду, – говорю я и заканчиваю разговор с диспетчером. – Сказали, придется ждать не меньше часа. А то и больше.
Кладу мобильник на капот и улыбаюсь Кэмрин.
– Чтобы не скучать, пока ждем эвакуатор, предлагаю тебе укоротить джинсы и сделать из них шорты вроде тех, что были у Дейзи Дьюк. И лифчик тебе сейчас ни к чему. Достаточно маечки. А потом ты бы…
– Нет, – заявляет она, приложив палец к моим губам. – Даже и не думай об этом.
Мы сидим, вертя головой по сторонам. Окружающий пейзаж не вдохновляет. Кажется, стало еще жарче, а может, все дело в том, что мы расположились прямо под солнцем, да еще на капоте черной машины, которая накаляется особенно сильно. Хорошо, что дует ветер, иначе бы мы спеклись.
Кэмрин снимает шляпу и устраивается поудобнее, прислонившись к лобовому стеклу. Она закладывает руки за голову и подтягивает колени.
– Эндрю, хочу добавить к нашему списку обещаний еще один пункт. Пятый. Если я умру раньше тебя, позаботься, чтобы меня похоронили в платье, которое мы купили на блошином рынке. Обуви вообще не надо. И пожалуйста, никакой косметики на лице. Ни теней для век, ни подведенных бровей. – Она наклоняет голову и вопросительно смотрит на меня.
– Но, насколько помню, в этом платье ты собиралась выходить за меня замуж.
– Да. – Кэмрин щурится и отворачивается от солнца. – Только пусть и хоронят меня в этом же платье. Некоторые люди считают: когда ты умираешь, в загробном мире ты снова переживаешь счастливейшие моменты своей земной жизни. Одним из таких моментов будет мое замужество. Жаль, что нельзя взять платье на тот свет.
Я улыбаюсь, потом снимаю с нее шляпу, прижимаюсь к ее виску и пытаюсь сделать так, чтобы шляпа укрывала нас обоих.
– Добавляю шестой пункт, – говорю я. – А если я умру раньше, сделай так, чтобы на моих похоронах исполняли песню «Dust in the Wind».
– Мы что, опять возвращаемся к прежней теме? – Кэмрин осторожно поворачивается, чтобы не уронить шляпу. – Из-за этого пункта я возненавижу очень хорошую песню. Можно сказать, классика рока.
– Знаю, – усмехаюсь я. – Но в фильме «Горец» есть такой эпизод: когда умирает его жена Тесса, фоном звучит эта песня. С тех пор она стала у меня чем-то вроде похоронного марша.
– Обещаю. – Кэмрин улыбается и отирает вспотевший лоб. – Раз уж мы коснулись списка, добавляю пункт седьмой. Ты видел фильм «Привидение»?
Я оглядываюсь на нее:
– По-моему, все его видели, исключая мелкоту, которой не исполнилось шестнадцати. Удивительно, что ты его смотрела, – добавляю я, пихая ее локтем.
– Любимый фильм моей мамочки. – Кэмрин хохочет. – «Привидение» и еще «Грязные танцы». Я их видела раз сто. Мама питала слабость к Патрику Суэйзи, а я была единственной, с кем она могла говорить о его мужском обаянии. Главное, ты видел этот фильм. Так вот: если вдруг тебя кто-то убьет, ты обязательно вернись, как это сделал Сэм, и помоги мне найти убийцу.
Я смеюсь и качаю головой. Шляпа слетает.
– Вот видишь, к чему привел разговор о фильмах? Ладно, обещаю: я вернусь и буду прикрывать твою задницу.
– Попробуй только не вернуться! – смеется Кэмрин. – Я разделяю мнение тех, кто верит, что их любимые после смерти продолжают находиться где-то рядом. У меня есть причины в это верить.
Уж не знаю, как бы я выполнил обещание. Там видно будет.
– Если ты просишь, то обещаю, – говорю я.
– Я требую.
– Номер восемь, – продолжаю я. – Не хоронить меня там, где холодно.
– Целиком согласна. И меня тоже!
Кэмрин снова вытирает вспотевший лоб.
– Полезли внутрь, а то изжаримся. – Спрыгиваю с капота и протягиваю ей руку.
Проходит два часа. Эвакуатор до сих пор не приехал. Начинает темнеть. Похоже, нам предстоит любоваться закатом в жаркой техасской пустыне.
– Так я и знала, – вздыхает Кэмрин. – Какого черта! Они что, издеваются над людьми?
И в эту же минуту ослепительно вспыхивают фары подъезжающей машины. Свернув с шоссе, она направляется к нам. Нашей радости нет предела. Мы вылезаем из салона и одновременно подмечаем интересную особенность: водитель эвакуатора – точная копия Билли Фрэнка. Мы молча переглядываемся.