По краю огня
Шрифт:
— Клифф? — удивленно-встревоженно раздалось над его головой.
Молодой человек, щурясь, посмотрел вверх и увидел закутанного в плащ Энрике.
— Что с тобой? — спросил тот. Клиффорд вяло пожал плечами, отводя в сторону потухший взгляд. Энрике, подумав, подобрал плащ и присел рядом с товарищем на заснеженную ступеньку.
— Ты где был? — помолчав, спросил он.
— В ангаре.
— С Кэсс?
Вэдсуорт кивнул. Опять помолчали.
— Сказал ей?.. — нарушил тишину Энрике, и Клифф усмехнулся про себя — судя по тону, спрашивал
— Сказал, — бесцветным голосом проронил он, и Энрике шумно вздохнул:
— Нет?..
— Нет. Я для нее просто друг и ничего больше. Хотя, в общем, какая разница, она всё равно не поняла, что я имел в виду. Оно и к лучшему, наверное. Вышло бы совсем неловко.
Он снова улыбнулся — пустой, замороженной улыбкой. Энрике задумчиво сдвинул брови: как можно не понять, что тебе признаются в любви? Хотя…
— Не кисни, Клифф, старина, — ободряюще толкнув товарища локтем, сказал Энрике. — Ну, что ты? Это же Кэсс! Она еще совсем дитя, какой с нее спрос? Конечно, она тебя любит!
— Как друга.
— Пусть так, — Энрике решительно рубанул воздух ладонью. — Но и это уже немало. Брось расстраиваться, приятель! Всему своё время — рано или поздно Кэсс поймет, кто ты для нее на самом деле. Просто дай ей повзрослеть.
Клиффорд тихо вздохнул.
— Может, ты и прав, — пробормотал он, впрочем, без всякой надежды. — Ладно. Пойдем. Отбой, верно, вот-вот, хоть пару часов вздремнуть!
Он поднялся и, пряча лицо, сгорбленной черной тенью исчез за дверью казармы. Кадет Д’Освальдо невесело усмехнулся и опустил разом отяжелевший взгляд на носы своих сапог. У Клиффа было хоть что-то — в отличие от него самого, и на силу времени Энрике, увы, рассчитывать не приходилось. Он заплатил за тот поцелуй на Белом хребте, заплатил собственной кровью, но облегчение вышло недолгим. Орнелла знать его не хотела. И пусть у нее имелись на то веские основания, душевной тоски это не умаляло — напротив, день ото дня становилось всё хуже и хуже.
— М-да, — глухо проронил Энрике, вспомнив направленный ему в грудь арбалетный болт и золотые глаза, в которых стояла одна лишь холодная ненависть. — Вляпался ты, приятель…
В пустой и темной уборной было холодно. Сквозь матовые оконные стекла не проникал даже жиденький лунный свет — ветер к ночи усилился, и всё небо заволокли густые снежные облака. Кассандра, сидящая на подоконнике, натянула одеяло на голову и сунула заледеневшие ладони под мышки. От окна немилосердно сквозило, а уборная не отапливалась. И тонкое одеяло тут помогало мало.
«Придет или нет? — бездумно скользя взглядом по краям массивных умывальных тумб, думала девушка. — А если не придет? Если… Да нет же! Не могут боги забрать у меня их обоих сразу!» Она вспомнила Клиффорда и, понуро опустив плечи, закусила губу. Было начало первого ночи. И, может быть, старшекурсников уже подняли с постелей по фальшивой «тревоге», может быть, они уже прямо сейчас вскакивали в седла
«Зачем, во имя богов, там еще и кадеты? — в бессильной злости снова подумала девушка. — Они ведь войны даже не нюхали! Или опытными бойцами король жертвовать не готов?» На этой мысли у Кассандры противно засосало под ложечкой. А следующая, развернувшая перед ее мысленным взором серую казенную ленту сводки со списком убитых, и вовсе бросила в пот, несмотря на ледяной сквозняк. Кассандра зажмурилась. «Нейл! — в отчаянном приступе слабости воззвала она. — Ох, Нейл, пожалуйста, приди хотя бы сегодня! Ты мне так нужен!»
И словно в ответ на этот молчаливый призыв, за спиной ее по ту сторону стекла мелькнула крылатая тень. Тихий условный стук — три через два — победным гимном ударил в уши Кассандры. Пришел! Вспыхнув улыбкой, девушка единым духом слетела с подоконника и вцепилась в промерзшую насквозь задвижку. Поднатужилась, дернула хорошенько — рама пошла назад. В открывшуюся неширокую щель ворвался ветер. А следом за ним большая белая ворона, сложив крылья, призраком скользнула через подоконник прямо в объятия кадета Д’Элтар.
— Нейл, — прошептала Кассандра, прижимая птицу к груди. Та откликнулась знакомым переливчатым клекотом. — Я так боялась, что ты опять не придешь… Посиди здесь, я сейчас!
Усадив ворону на крайнюю тумбу, Кассандра прикрыла окно и бросилась к двери уборной. Выглянула в переднюю, махнула рукой зевающей у входа Орнелле — держи, мол, ухо востро! — и вернулась к окну. Фантом улыбнулся ей своими голубыми глазами.
— Ты не пришел в среду, — укоризненным шепотом сказала девушка, вновь опускаясь на подоконник. — Я почти до горна ждала.
«Прости, — проклацал по тумбе белый загнутый коготь. — Не смог. Отец вернулся».
— О! — встрепенулась Кассандра. — Наконец-то! И что, с его светлостью всё в порядке?
Ворона опустила глаза, но Кассандра успела увидеть то, что от нее прятали. Темные брови девушки взволнованно нахмурились.
— Нейл, — подавшись вперед, повторила она, — так всё в порядке?..
«Не совсем, — после паузы отозвался фантом. — Он болен. Сердце. Но сейчас уже получше. А как ты?»
Теперь уже кадет Д’Элтар отвела взгляд. И с долгим протяжным вздохом качнула головой:
— Я нормально, но Клифф… Я совсем ничего не понимаю, Нейл! — она понизила голос, наклонившись почти к самому клюву вороны. — Их забирают сегодня на запад, всех! В Хелвинд! Кадетов! Зачем?!
Птица склонила голову набок.
«Только кадетов? — дробным стуком раздалось в тишине. — А остальные наездники?»
— Их оставили! — едва не плача, воскликнула Кассандра. — Только мастер Тайрин и еще пара капитанов поедут с ними… Ох, Нейл! Если бы ты не пришел, я бы с ума сошла! Это всё… Оно неправильно, Нейл, понимаешь? Неправильно! Им нельзя в Хелвинд! Зачем? За что?