По обе стороны фронтира

Волков Алексей Алексеевич

Пленных стерегут всегда. Плюс – они же находятся не на самом краю вражеского расположения, а где-то в центре. Тут и незаметно выбраться, и удалиться, и угнать коня у врага… Даже не одно ку получается, а целых три. Как минимум.

То, что потерявшийся юноша сумел найти своих посреди прерии, всеми было воспринято как нечто естественное. Говорили же, каким путем пойдут. Как тут разминуться?

Лишь по признанию Бьющий Орел перешел к вопросам практическим. Понятно, сосчитать неприятеля Медведь не смог бы при всем желании, место у него было не то, но хоть кого в лагере больше, бледнолицых или апачей? Все

ли конные? Некоторые бледнолицые почему-то предпочитают воевать пешими. Но пешим далеко не уйдешь.

И, конечно, интересовало: сколько воинов томится в плену? Много ли раненых? Как с ними обращаются? Будут ли держать дальше или отдадут липан-апачам на растерзание?

Черный Медведь ответил, как мог. Планов он не ведал, что рассмотрел, то рассмотрел, правильно ли, сказать трудно.

Воин был справедлив – раненым оказывают помощь, всех стараются неплохо накормить, а вот что дальше будет… Но желали бы смерти, убили бы сразу. Апачи сторонятся, но бледнолицые ведут себя дружелюбно.

Новости успокоили. Раз пленных не трогают, по крайней мере пока, то вдруг да и остальным удастся сбежать? Или племя соберется с силами и попробует разрушить чужеродную крепость? А раз враги еще находились на месте, то теперь им ни за что не успеть на новую встречу. Следовательно, хитрость удалась. Крепостей поблизости вроде бы нет.

Ночь приближалась к половине. Теперь оставалось выспаться и еще до света пуститься в путь. В любом составе, однако, набег должен состояться. Иначе же все потом будут коситься да думать: вот где неумелые воины! Простейшего дела совершить не сумели!

Много ли времени требуется воину на отдых? Вроде только легли, но еще в темноте проснулись, оседлали коней и тронулись дальше.

Выходить при свете – плохая примета. Не повезет.

Не повезло и так, без всяких примет. Где-то совсем рядом должна была объявиться река, вдоль которой лежал дальнейший путь, однако к основным силам на полном скаку подскакал находившийся в дозоре Змей.

– Впереди апачи и бледнолицые. Солдаты. Нас заметили, готовятся к бою.

– Много их? – поинтересовался Бьющий Орел.

– Много. Больше, чем нас.

Те, кто находился рядом с вождем, напряглись. Не расслышавшие постарались оказаться поближе.

Если бы целью похода являлось сражение, любой из команчей не колеблясь устремился бы на врага. Однако воевать изначально никто не собирался, потому безнадежная схватка не имела смысла.

– Повсюду они, – констатировал вождь.

Спокойно, без видимой злости и досады. Истинный воин не должен зря демонстрировать чувства. Если это не радость победы и не торжество над противником.

Бьющему Орлу было хуже всех. Столько подвигов, столько побед, и все будет перечеркнуто одним походом.

Кто захочет следовать за вождем, от которого отвернулась удача?

У многих бы опустились руки. Однако Орел показал, что не зря столько лет возглавлял набеги на соседей.

– Мы уйдем в пустыню, – огласил он новое решение. – Там наш след будет потерян. Спустя несколько дней мы вернемся. Но совсем с другой стороны.

Принять участие в Большой Охоте необходимо, да только и дело требуется в любом случае довести до конца. А уж потом…

Северо-запад Тешаса вблизи границы

– Уходят,

ваше благородие!

Пот оставлял дорожки на пыльном лице урядника, однако выглядел казак бодро. Словно не было долгого утомительного преследования вторгшейся банды. Скорее даже не преследования в полном смысле – выпроваживания команчей за пределы российских территорий. Чтобы вновь не попытались свернуть к внутренним землям, а спокойно убрались бы восвояси.

Казаки и липан-апачи даже не особо скрывались, маяча в отдалении уходящего противника. Не приближались, хотя кое-кому из наиболее горячих этого хотелось. Так, напоминали о своем существовании и о том, что по пятам следует Сила.

Надо отдать должное команчам. Индейцы вели себя подчеркнуто спокойно, на рожон не лезли, просто ехали, словно не замечая идущего по пятам отряда. Мол, заблудились среди бескрайних трав, и теперь сообразили, опомнились, сориентировались, и теперь возвращаются к далекому становищу племени.

Даже охотились немного, если по пути попадалась достойная внимания дичь.

Ночью ощущалось некоторое напряжение. Ночевали, укрывшись за выдвинутыми дозорами, ожидая друг от друга нападения. Однако нервы у противников выдержали, никаких стычек не произошло. И вот теперь слова одного из дозорных прозвучали итогом всех последних дней.

Переспрашивать и уточнять Максимов не стал. Казакам он доверял полностью. Уж что, но раз проследили и доложили, значит, уверены в своих словах.

– До пустыни дневной переход, – дополнил доклад урядник.

Точной линии границы в здешних местах не имелось ни при испанцах, ни при новых властителях края. Граница – это когда на другой стороне имеется государство. Но какое государство на Великих Равнинах? Отдельные кочующие племена. Формально же линия владений Империи пролегала примерно где-то здесь.

– Что же, господа, похоже, наше дело сделано, – кивнул штабс-капитан. – Основным силам – дневка. Дозорам проследить дальнейший путь. Завтра разделимся. Карпову – вернуться за пленными, а мы пойдем прямиком в крепость.

На душе было легко, как бывает всегда после хорошо выполненной работы.

Часть вторая

Глава восьмая

Сан-Антонио, столица штата Тешас

– Присаживайтесь, Николай Николаевич, – Наместник кивнул на стоявшие в углу кабинета кресла, намекая на дружеский характер беседы.

– Благодарю, ваше сиятельство, – Муравьев с достоинством кивнул.

Резанов дружески расположился рядом с полковником.

– Завтра мы подпишем договор с индейцами арапахо, – спокойно сообщил граф. – Хотя предвижу нарекания из Петербурга, но речь идет не о присоединении новых территорий, а всего лишь о помощи тем, кто ее просит. Равно как о влиянии на прилегающих землях. Тут вопрос политический – кто сумеет подружиться с владельцами Великих Равнин.

– Я понимаю, Николай Петрович, – кивнул Муравьев. – Тем более не все там однородно. Только что получил донесение о попытке вторжения в Тешас со стороны команчей. Максимов извещает о поражении банды, но просит решить проблему в дальнейшем путем удлинения казачьей линии. Одной небольшой фортецией границу не перекрыть.