По обе стороны фронтира
Шрифт:
– Думаю, мы еще услышим об этом воине, – произнес Бьющий Орел.
Помолчал, вспомнил Джексона, возжелавшего за товар платы в виде скальпов бледнолицых, и добавил:
– И не только мы.
Глава восемнадцатая
Сан-Антонио, столица штата Тешас
– Хорошо-то как в городе, господа!
Маркес потянулся, словно кот. Подпоручика можно было понять. Роту наконец-то сменили, и теперь вместо крепостной глухомани вокруг был
Разумеется, службу никто не отменял. Поверки, экзерциции, ротные учения, теперь еще – батальонные и полковые, внешний вид… В отдаленном гарнизоне еще можно было позволить егерям некоторые вольности, все-таки глухомань, служба – не сахар, но здесь, на виду у самого разного начальства…
Зато вечером, если свободен от дежурства, можно позволить себе прогулку по городским улицам, визиты к многочисленным местным знакомым (включая дам, господа-с!), а то и посещение бала или хотя бы какого-нибудь салона.
Учитывая – балов пусть не столь много, однако почти каждую неделю хотя бы один да имеется, не жизнь – сказка!
Но сегодня никаких балов не намечалось, а тут еще заскочил оказавшийся в городе проездом Карпов, и офицеры решили посидеть немного в своей компании. Когда еще даст Бог увидеться с сотником? Казаков тоже гоняют по самым разным делам, даже куда больше, чем пехоту. Им достается и охранение, и сопровождение, и даже у себя в станицах приходится попутно следить за беспокойной границей.
– У нас в станице краше, – улыбнулся в усы сотник. – Вокруг лепота! Простор… Что еще надо казаку?
Понятно, на балах и званых вечерах Карпов чувствовал себя неуютно. Дворянин, однако, как и все казаки, обучался с детства не политесам, а исключительно военной науке. Потому с саблей на коне чувствовал себя намного лучше, чем посреди избранного общества. Зато среди офицеров никакого стеснения не было. Ну не умел Карпов танцевать, как полагается, так тут умение и не требовалось. Максимов ведь тоже балов сторонится, словно чумы. По той же самой причине. Откуда бывшему простому солдату знать великосветские науки? Да и очень ли они нужны? Пустое времяпровождение, если подумать.
– Мы же не казаки. Пехота, – подмигнул Блохин.
– Зато куда без вас?
Разумеется, немедленно последовал тост за содружество армии регулярной и нерегулярной. И вообще, всех, кто служит Государю на военном поприще.
– Я вот думаю, господа-с, – Максимов запыхтел трубочкой. – Те ироды, что поместье разорили, уж не наши ли знакомые-с?
– Вы скажете тоже, Матвей Матвеевич! – развел руками сотник. – Тех самых мы же вместе проводили. А мои молодцы и апачи еще и проследили до самой пустыни.
Штабс-капитан тяжело вздохнул. Налет на асиенду не давал ему покоя, словно он был лично виновен в случившемся. Тем, что позволил команчам ворваться
– Ушли, а потом пришли опять. Сделали здоровенный крюк да и проскочили там, где никаких постов нет-с.
– Матвей Матвеевич, – в который раз за последнее время вымолвил Блохин. – В таком случае какая разница, те ли, не те? Мы охраняли конкретный участок, а за всю границу мы не в ответе. Маловато для нее не то что нашей роты, а всего полка. Да и дивизии, если уж на то пошло.
– Дивизии хватит, – возразил Маркес. Покосился на гостя и добавил: – Если с казаками, разумеется. Только кто же там дивизию держать будет, словно их у нас целая сотня? Тогда уж проще собрать все население да выкопать бездонную широкую пропасть. Чтобы ни объехать, ни на коне перепрыгнуть. А на дне на всякий случай еще колья вбить.
– Шутки – шутками, – когда все отсмеялись, вставил Карпов, – однако ходят у нас упорные слухи, будто начальство еще казаков с Дона решило перебросить. Ежели смешать с теми же апачами, как раз границу кое-как прикроем.
– Не сезон, – скептически вымолвил Блохин. – Осень на дворе. Скоро навигация закроется. А ведь казаков еще перебросить к морю надо. Да вместе с семьями. Если бы они уже в портах были… Разве что на будущий год.
– А лучше собраться да и провести ответную экспедицию! – загорелся Маркес. – Пройтись по прерии, отыскать стоянки… Будут сопротивляться – преподнести урок. А главное, всех пленников назад вернуть. У них же женщины, дети…
Офицеры переглянулись с тайным сочувствием. Чувства подпоручика были вполне понятны. Только какие чувства могут быть там, где властвует политика?
– Наместник не разрешит-с, – высказал общее мнение Максимов. – Сейчас как раз стараются наладить мир с индейцами Равнин-с. Вон, и наш Николай Николаевич туда отправился…
– Он отправился к арапахо, а на нас нападали команчи, – воистину, никаких секретов в полку утаить было невозможно. – С команчами так просто не замиришься, господа! Они от века были нашей головной болью.
– Да уж! Хлебнем еще с ними горюшка-с.
– Или они с нами, – усмехнулся в усы Карпов. – Что-то в стычках верх явно не в их пользу будет. Разбойники степные, одно слово. И больше никто.
Но хлопот с разбойниками частенько больше, чем с регулярными войсками иного неприятеля… Войска что? Разбил, и победа. А разбойников еще отловить надо…
Веракрус
– Я вам говорю, Антон Васильевич, где-то они собирались это оружие выгрузить. И явно – в наших краях. Вон, в сельве до сих пор банды прячутся. Уж не им ли везли? – Врангель явно начинал горячиться, несмотря на хваленую шведскую выдержку.
Впрочем, шведом он был номинально. Даже языка предков отродясь не знал, хотя свободно беседовал на немецком, английском, французском. Это – не считая русского.