По осколкам нашей любви
Шрифт:
После главного блюда, Скотт извинился и отлучился в уборную, и как только он исчез из поля зрения, я повернула голову в сторону Марко. Ресторан был слишком переполнен, чтобы я могла громко выкрикнуть его имя, поэтому просто ждала, когда он посмотрит на меня. Марко обернулся, и я помахала ему рукой.
Он слегка кивнул мне и удалился.
Я почувствовала это неприятие так остро, что даже на секунду потеряла возможность дышать.
Остальную часть вечера я больше не видела его, и все попытки быть собранной пали крахом, так как голова была забита одним Марко. Я не поняла, что произошло.
Скотт проводил меня домой, и при разговоре с ним я отделывалась односложными ответами. У двери я бесчувственно поцеловала его в щеку и исчезла в дверном проеме с беспорядочными мыслями и чувством вины, ощущая себя уставшей от всего произошедшего.
• ГЛАВА 5 •
— Мисс?
— Мисс Николс?
— Мисс!
Я вскинула голову, пытаясь собраться и сфокусировать внимание на классе, который удивленно смотрел на меня.
Черт. Я полностью отключилась. К несчастью, в последнее время это случается частенько. С тех пор, как нашла эту дурацкую фотографию с Марко, я практически попала под штурм воспоминаний о нем. Это сильно меня отвлекало и раздражало.
Я поморгала несколько раз, чтобы стереть образ Марко перед глазами, пока осматривала стол, пытаясь вспомнить, о чем, черт побери, я говорила.
Точно. «О мышах и людях»13 и символизме.
Притворяясь, что не предавалась дремоте в «чертогах забытой юности», я продолжила беседу, будто была полностью осведомлена, где я и чем мы занимались.
— Итак? — Я уселась на край стола. — Подводя итоги дискуссии символизма в этой книге, скажите, как вы думаете, почему Стейнбек назвал повесть именно так?
Я осмотрела класс третьего года обучения старшей школы: лица сосредоточены, брови нахмурены. Однако одно лицо, которое обычно было задумчивым, сегодня было безразличным. Табина Белл была одной из учеников, которая активно отвечала на вопросы. Она была оживленной и умной; я обычно полагалась на нее, потому что Табина заполняла расспросами и ответами неловкую тишину. Но во время занятия в классе, когда я ни на что не отвлекалась, замечала, что она просто смотрела вниз на стол, не издавая ни звука. Я решила не давить на нее. Очевидно, что что-то случилось.
— Ну же, ребята, подумайте хорошенько, — подгоняла я.
Прозвенел звонок.
— Хорошо, — сказала я, перекрикивая звуки нарастающих разговоров и шелест тетрадей. — Послушайте. — Я повысила голос, возвращая внимание ребят к себе. — Я хочу, чтобы вы подумали над этим и ответили завтра на уроке. Почему Стейнбек назвал книгу «О мышах и людях»? — Я была более, чем зла на себя. У нас не получилось обсудить это во время урока из-за меня, и знала, что, как минимум, девяносто процентов из них прогуглят ответ и воспользуются множеством правильных ответов, к которым они не придут сами.
Я наблюдала, как они торопливо собирали вещи, чтобы успеть на ланч, и взгляд пал на Табби.
— Табита.
Пересекая класс, она взглянула на меня с округленными от удивления глазами. Я махнула
— С тобой все в порядке? — спросила я тревожно. — Ты была до ужаса тихой сегодня. На тебя это не похоже.
Внезапно в глазах замерцали слезы.
— Я в порядке.
— Что-то на это не похоже. Если у тебя проблемы с предметом, то я могу помочь.
— С учебой все хорошо, — шмыгнула она. — Просто… — Ее губы задрожали. — Я видела, как Джек Райан целовал Наташу Дингвол утром.
Я скривила губы от неприятной новости. Джек Райан был на четвертом году, посещая урок английского вместе с Джарродом. В то время, как он был просто дерзким, Джек был напыщенным, невежественным маленьким засранцем, не уважающим женщин.
— Джек — твой парень?
Табби покачала головой, и я почти расслабилась.
— Нет… но я думала… — Она вытерла слезы, которые катились по щекам, и мне пришлось сдержать порыв обойти стол и обнять ее.
— Табби, — я наклонила голову, глядя ей в глаза с полной серьезностью, — сегодня тебе кажется, что наступил конец света. А завтра? Завтра уже не будет так казаться. Все будет хорошо. Я обещаю.
На лице можно было прочесть все, кроме убеждения; Табби лишь пробубнила благодарности и спокойно вышла.
Я расстроено посмотрела ей вслед, но знала, что она оклемается. Знала, потому что сама была на ее месте. Увиденное тогда опалило мое сердцем адским пламенем, но я была уверена, что время залечит все раны. Иногда, лезвие нахлынувших воспоминаний от глупых, старых фотографии может немного задеть шрамы.
— Вот ты где! — Аниша Пател, моя коллега и преподаватель английского языка в школе, бросилась ко мне, как только я вошла в учительскую. Она улыбалась, темные глаза блестели от волнения. — Пожалуйста, скажи мне, что у тебя нет пары на мою свадьбу, потому что у меня есть кое-кто на примете.
Я посмотрела на нее в замешательстве.
— Я приглашена?
Ниша была восхитительной. По правде говоря, у меня сложились хорошие отношения со всеми учителями, которые преподавали урок английского языка. Они не вели себя со мной высокомерно из-за того, что я была новичком; наоборот, с радостью приняли к себе в лодку. И все же мы с Нишей знакомы всего пару месяцев, и я не ожидала приглашения на свадьбу. Она говорила о ней каждый день так же как и о своем потрясающем женихе, Эндрю, который работает строителем и чей босс часто разрабатывает проекты для Брэдена с Адамом.
Ниша выглядела подавленной.
— Я не пригласила тебя? Конечно, пригласила, не так ли? — Она махнула на это рукой. — В общем, ты приглашена, без вариантов. Вот. — Она метнулась к сумочке, порылась в ней немного и вытащила конверт. — Пригласительное. — И протянула его мне.
— Это очень мило с твоей стороны, Ниша, — я улыбнулась, взяв его в руки, — но я совсем не ожидала приглашения.
— Тс! Конечно же, ты будешь на ней. Так тебя познакомить? — Она взволнованно хлопнула в ладоши. — Я знаю этого парня и все уши ему прожужжала про то, какая ты — великолепная, умная, забавная, и после неудачного опыта в прошлом ему просто необходима такая пара, как ты.