По приказу президента

Брэдли Шелли

– Я знаю. Он тоже. Мы готовы.

– Я так не думаю. Меня беспокоит, что Пол Хардинг может сам обратиться к журналистам со своей версией правды.

Она упомянула об угрозах Пола, но Зака они не особо волновали. Он сомневался, что Пол мог сказать что-то новое, но, на всякий случай, у них припасены несколько отвлекающих факторов. Когда они с Элизабет решат выйти из тени, то все внимание будет обращено на них.

А восставший из могилы Мэддокс повергнет прессу в такой экстаз, что ни на какие другие новости не обратят

внимания. У них были время и ресурсы, чтобы разобраться с Полом.

Он взял Элизабет за руку и направился в холл.

– Давай пообедаем сегодня у меня.

Потому что он хотел разложить ее и попировать ею.

– Зак, ты относишься к этому недостаточно серьезно.
– Ее каблуки застучали по полу, когда она поспешила за ним.
– Он был в ярости. Думаю, те угрозы были всерьез. Какое-то время он был вне игры, но у него остались связи. И он использует их против нас, если мы не поведем себя правильно.

Хорошо. Она хотела поговорить? Он мог это устроить. Он остановился посреди Фарфоровой комнаты и прижал ее к себе, наслаждаясь тем, как ее грудь прижалась к его.

– Мы следуем твоему плану.

Она немного запыхалась, когда подняла на него взгляд.

– И я все еще думаю, что это хороший план, но я не ожидала, что отец Джой так сильно расстроится. Меня беспокоит, что он может натворить.

Он убрал ее волосы и наклонился, чтобы поцеловать в лоб.

– Перестань беспокоиться. Мы будем следовать твоему плану, и все будет хорошо. Мы близки к тому, чтобы стать практически неуязвимыми. Еще несколько ходов, и они не смогут нам навредить.

Элизабет покачала головой.

– Не будь таким беспечным. Они все еще могут надавить на тебя из-за закрытия расследования ФАА. И из-за Гейба.

– Ага, но если они это сделают, у нас есть лучшие доказательства из всех. Гейб не мог убить Мэда, и я не мог его прикрывать, потому что Мэд не умер. Видишь ли, скоро у них больше не останется никаких секретов, которыми можно было бы меня шантажировать.
– Никаких… кроме его личности.

Но сейчас он не мог об этом думать.

– Господин Президент, вот-вот начнется частная экскурсия, - сказал Томас, указывая на зал.

Черт побери. На сегодня зал закрыли для свободного посещения, но, видимо, какая-то шишка назначила частный показ. Такое случалось нечасто. И это совпадение – настоящая невезуха.

И все же, если Зак сейчас отпустит Элизабет, то не увидится с ней до вечера. А это его совершенно не устраивало.

Он осмотрел комнату и нашел то, что искал - дверь.

– Спасибо за предупреждение, Томас. Нам надо всего несколько минут.

– Зак?
– Элизабет испугалась, когда он затащил ее в чулан. Это было идеальное место. Темно и тихо, и много пространства. – Что ты делаешь?

– Я весь день был хорошим мальчиком. Я сделал все, о чем ты меня просила. Поцелуй меня.
– Он нащупал на стене выключатель и включил свет. Он хотел ее увидеть.

Ее глаза были широко раскрыты.

– Ты хочешь, чтобы я тебя поцеловала? Здесь?

– Я президент США, и это мой дом. Я должен чаще и тщательнее его исследовать. Очень красивый чулан, тебе не кажется? А теперь поцелуй меня.

– Ты знаешь, к чему это обычно приводит.

Боже, он на это надеялся.

Зак одарил ее обаятельной улыбкой. Элизабет закатила глаза, но он уловил момент, когда она решила капитулировать. В одну секунду она застыла. А в следующую поднялась на цыпочки и коснулась его губами.

Все его тело окаменело и горело словно в лихорадке. Все чувства были сосредоточены исключительно на ней. Остальной мир исчез, и ему осталась лучшая его часть.

Он погрузил руки в шелк ее волос и позволил себе поцеловать ее так, как всегда жаждал. Он вкушал ее. Независимо от того, как часто они были вместе, он всегда хотел большего. Именно эта потребность заставляла его друзей бросать все дела каждый раз, когда их жены входили в комнату. Это была настоящая страсть. Она заставляла его почувствовать себя молодым, полным жизни и живым, возможно, впервые в жизни.

Он скользнул ладонями по изгибам Элизабет, проклиная разделяющую их одежду, с которой ему пришлось смириться.

– Зак, если мы собираемся это сделать, мы должны пойти в твою комнату, - прошептала она.

– Нет времени.
– Он слишком сильно хотел ее, чтобы останавливаться.

– Но сейчас сюда придут с экскурсией.

– Тогда тебе придется вести себя очень тихо, не так ли? Я знаю, как трудно тебе не выкрикивать мое имя во время оргазма, но придется найти способ промолчать, пока я заставляю тебя кончить.

– Зак…

Он подавил протест долгим, медленным поцелуем. Он играл своим языком с ее. Она поцеловала его в ответ, проведя руками по его спине. Если бы на нем не было пиджака, он бы почувствовал, как ногти касаются кожи.

Стоило Элизабет разгорячиться, она не сдерживалась. На следующее утро после того, как они впервые занялись любовью, она была в ужасе от того, что пометила его, но он весь день наслаждался легкими царапинами, оставленными ее ногтями. Каждый укол боли напоминал ему, что именно он был тем мужчиной, который заставил ее потерять хладнокровие. И никто другой.

Чулан, в котором они оказались, на самом деле был больше похож на небольшую мастерскую. Вероятно, здесь хранили фарфор, который не выставлялся. Здесь был хороший прочный стол идеальной высоты. Он поднял ее, прижимая к себе. В два шага он подошел к столу и усадил ее, потому что знал, как быстро завести ее.

– Что ты…

– Мы достигли особенно прекрасной части Белого дома, - раздался женский голос, доказывая, что дверь между ними не была звуконепроницаемой.

Элизабет ахнула, когда он с озорной ухмылкой приподнял ее юбку.