По приказу президента
Шрифт:
– Тихо, - прошептал он ей в губы.
– Ты не можешь издать ни звука - ни вздоха, ни хныканья, ни стона, - иначе они будут удивляться, что здесь происходит. Ты хочепшь устроить этим людям настоящий тур в закулисье Белого дома?
– Нет. – Выдохнула она, и в тусклом свете он увидел, как ее глаза вспыхнули жаром.
Зак сунул пальцы под кружевное белье.
– Приподнимись.
Она сделала, как он просил, приподняв попку, чтобы он мог стянуть с нее трусики. Он ласкал гладкую шелковистую кожу длинных стройных ног. Он любил целовать каждый их дюйм, пока продвигался к самой
Женщина, ведущая экскурсию, продолжала рассказывать о коллекции фарфора, пополненной Линкольном, но Заку было все равно, что происходило за пределами этой маленькой комнаты.
– Я мог бы сказать им, в чем заключается настоящая жемчужина этого места.
– Он упал на колени и раздвинул ей ноги. Он уже чувствовал запах ее возбуждения, и от этого его член напрягся и заныл.
– Есть одна вещь, которая может заставить президента сделать что угодно. Мы должны ее изучить. Я уже упоминал, как сильно мне нравятся эти туфли?
Сегодня на ней были фиолетовые туфли на шпильке. Они удлинили ее ноги, а острые заостренные носы творили с ним что-то невообразимое. Он не мог объяснить почему, но они были невероятно сексуальны.
– Я рада, что вас устраивает мой вид, господин президент.
Он едва расслышал ее, но слова вызвали у него трепет.
– Хочешь поиграть, а? Хорошо. Ты более чем меня устраиваешь. Ты потрясающая. Ты хоть представляешь, что со мной делают эти туфли? Ты знаешь, как я люблю, когда ты полностью обнажена?
Он едва расслышал ее, но слова вызвали у него трепет.
Ему нужно было кое-что ей объяснить. Но сначала ему нужно было поцеловать ее колени и провести губами по бедрам, потому что пряный аромат ее возбуждения завлекал его именно туда.
– Тебе не нужны туфли, чтобы быть сильной. Ты невероятно умна и жизнерадостна, и так великолепна, как я и не смел мечтать. Ты хоть представляешь, сколько ночей я провел без сна, думая о тебе? К черту ночи. Дни я проводил также. Знаешь, очень неудобно разговаривать с премьер-министром Великобритании, когда у меня эрекция из-за того, что ты вошла в комнату. Я больше не хочу просто фантазировать. Я хочу иметь тебя, когда заблагорассудится. Если я захочу тебя посреди встречи, то смогу встать, найти ближайшее укромное местечко и уложить тебя. Я не позволю тебе подняться, пока не буду удовлетворен. Тогда, может быть, я смогу немного подумать. Ты разрушаешь мою концентрацию.
Потому что она была чертовски мягкой и совершенной, и остальной мир не мог даже сравниться с тем, что он чувствовал, когда был с ней. С Элизабет ему не нужно было контролировать каждую секунду. Ему не нужно было делать вежливое лицо и идти на компромисс. Она была единственной, с кем он мог просто быть Заком Хейсом.
Неужели все закончится тем, что он утащит ее за собой на дно?
– Пожалуйста, Зак.
– Ее тихая мольба отвлекла его от мрачных мыслей, и затолкал из подальше. Он оказался прав. Стол был идеальной высоты. Все, что ему нужно было сделать, это наклониться вперед, чтобы оказаться именно там, где он хотел. Он горячо подул на ее киску.
– Боже мой, - выкрикнула она.
– Все в порядке?
– Экскурсовод испугалась, а потом рассмеялась.
– Знаю, это очень интересно, но давайте будем потише, чтобы все могли расслышать. Если вы посмотрите налево, то увидите коллекцию, собранную президентом Хейсом. Как видите, вкус у него отменный.
– О, да, - прошептал он у ее чувствительной плоти прямо перед тем, как провести языком по клитору.
Это была настоящая жемчужина его Белого дома, единственное, что заставляло его вставать и двигаться каждое утро. Элизабет была причиной того, что он просыпался счастливым и готовился к самой напряженной работе на планете. Она спускала его на землю. Он давно миновал этап амбиций и власти. Он хотел быть тем мужчиной, на которого она равнялась, тем, в ком она нуждалась и которому доверяла.
Он лизнул, наслаждаясь ее вкусом и тем, как охотно она отвечала. Она была влажной еще до того, как он прикоснулся к ней, словно могла услышать жажду в его голосе и уже готова была ее утолить.
Он слегка отстранился, но поддразнил ее большим пальцем, нежными круговыми движениями потирая ее клитор.
– Хочешь еще, Элизабет?
– Ты же знаешь, что хочу. Я хочу все.
– Она откинулась назад, упершись ладонями в стол и предоставив ему полный доступ к телу.
Элизабет была идеальным эротическим воплощением порочности.
Зак вскочил, потому что он тоже хотел всего. Сейчас. Он не мог выдержать несколько часов. Он всегда считал себя сильным, но потребность в ней сделала его таким слабым.
Его пальцы дрожали, когда он дернул пряжку ремня, затем быстро расстегнул молнию. В последнее время он много практиковался. Без каких-либо колебаний и суеты он сбросил боксеры и брюки, даже не вздрогнув, когда пряжка с лязгом ударилась об пол. Ему было все равно, если кто-то за дверью услышит, главное, чтобы их не беспокоили.
Элизабет резко вскинула голову, ее глаза сияли в тусклом свете, когда она оттолкнулась от стола.
– Пока рано. Давай посмотрим, сможешь ли ты вести себя тихо.
Вызов в ее взгляде заставил его сдержать стон, когда она упала на колени, юбка так и осталась смятой вокруг ее бедер.
Ему нравилось, как она забыла о своих благородных манерах, по мере того, как ее охватывала страсть. Элизабет никогда не была вежливой в постели. Она требовала своего удовольствия и возвращала его в десятикратном размере.
Когда она обхватила тонкими пальцами его член и сжала его, он закатил глаза. И еле подавил стон.
– Не так просто, да?
– Прошептала она перед тем, как талантливый язык прошелся по головке члена.
– Да.
– Совсем непросто, потому что он хотел кричать. Головокружительное возбуждение и жар вспыхнули в нем, когда он взглянул вниз, наблюдая, как его эрекция исчезает между ее губами. Ее рука коснулась основания, когда она погладила его языком, и он чуть не потерял рассудок.
Все его тело было напряжено, готовое взорваться, но он держался за силу воли, желая, чтобы это продлилось как можно дольше. Пройдут часы, прежде чем он сможет снова ее обнять. Тем не менее, он не мог удержаться от того, чтобы погрузить руки в ее волосы и заставить принять еще немного.