По рукам и ногам
Шрифт:
Я медленно поплелась к Ланкмиллерской машине и, облокотившись, на крышу, положила голову на руки. С ума сойти, он еще не уехал. Не расстался, значит, с надеждой меня найти в огромном людном городе. Забавно, а.
– И давно ты здесь?
Я чудом только не вздрогнула. Целый день не слышала этот голос сквозь-всю-душу, и вот теперь, когда слышу, смешанные чувства.
– Минут пятнадцать как… – отлепившись от машины, я встала напротив Кэри.
Он смотрел задумчиво и вымотано, с укоризной. И больше ничего не говорил и не спрашивал. Мы вот так совершенно молча стояли целых, наверное, несколько
А потом как прижал меня к себе, что, кажется, затрещали ребра. Аж дыхание перехватило.
– В следующий раз надену ошейник и буду на поводке за собой таскать, – сообщил Кэри на ухо.
– Не надо… так крепко… Я задохнусь же, Ланкмиллер, выпусти!
– Садись в машину, – велел он, со вздохом отступая назад, – дома поговорим.
Дверца хлопнула.
И вот, все снова вернулось к тому, с чего начиналось.
Вернулось, необратимо изменившись.
Я больше, черт возьми, никогда не назову его хозяином. Пусть хоть до смерти изобьет.
– Нагулялась?
Голос у Кэри отчего-то дребезжал прямо-таки, и гнал он так, что мне отчего-то подумалось – машину разобьет. А ну и ладно. Руки до побеления сжимали руль. И я невольно засмотрелась. Какие руки… И почти мои.
– Вот как так вышло, а? В мои планы не входило… «гулять», – я демонстративно почти что отвернулась к боковому окну. – Ты это, Генриха, небось, позвал. Позвал же?
– Вот даже не представляешь, насколько тебе повезло, что он тебя не нашел. Хотя вряд ли бы он из Анжи добрался до тебя быстрее, чем я.
– Анжи? Искать меня в Виктории не покидая Анжи? Что-то новенькое.
– Ему и не надо ничего покидать. Все просто. Твои фотографии бы появились у полиции, а потом по всему городу. Это западня, из которой не выбраться, – неуловимо в голосе проскользнула то ли торжество, то ли беспричинное самодовольство, что-то обычно-противное, в общем. Как и всегда.
– Я уже поняла.
С Викторией – гиблое дело вышло, однако с огромным таким «но». Затея с фотографиями, конечно, на ура бы получилась, здесь и сомневаться глупо. Но Анжи – не Виктория. Сегодняшний день все же не прошел зря. Я вынесла один важный-преважный урок. В теории, сбежать от Ланкмиллера можно. И очень даже с успехом. Успеть бы только паспорт получить, прежде чем и с Витто дела опоршивятся. Теперь, стоит, наверное, вести себя тише, чтобы в доверие втереться поорганичней. А если он как-нибудь меня на очередное свое «массовое мероприятие» потащит, этот шанс я не упущу. Досада потихоньку выветрилась. Опыт. Просто опыт. Не было смысла ради него жизнью жертвовать. Она мне пока что еще дорога.
Знать бы еще, о чем этот Ланкмиллер думал: сбежала я, али на себя всю вину принял? Мол, недоглядел.
А он молчит.
И черт разберет, что у него на уме.
За окном темнело потихоньку, и теперь, кроме гирлянды фонарей за окном стало совсем уж сложно что-то разобрать.
– Кэри… – я, вобрав в себя воздух, качнулась вперед, – а если бы меня поймали? Если бы меня… на той площади… чья бы это была вина?
– Спроси чего полегче… – неэмоционально откликнулся Ланкмиллер, не отрывая взгляда от дороги. – Рабы – это большая ответственность. Понятия не имею, отчего
Вот оно как. Не знала, что он так относится ко всему этого. В духе «мы в ответе за того, кем владеем»? А беседа упорно не клеилась. Никто из нас больше и не пытался ее клеить.
Когда мы приехали в Анжи, было уже совсем темно, но не слишком, наверное, поздно, потому что, как я поняла, темнеет здесь даже летом довольно рано.
– Сейчас иди на кухню, ужин готов. Потом часа полтора будешь предоставлена самой себе.
– А ты? – вяло осведомилась я, почти выпадая из машины по причине ужасной усталости.
Ланкмиллер тоже не слишком-то бодрым выглядел. А мне и надо было знать, как он выглядел, достаточно было лишь ботинок. С утра, они, кажется, были новые…
– У меня сегодня встреча. Благо, запланированная, поэтому, можешь расслабиться, тебе идти не придется, Генрих заказал девушку из эскорт-агентства. Как не люблю я этих… но выбирать не приходится.
– Господин, все уже готово!
Я, едва только услышав первые звуки этого голоса, вцепилась в Ланкмиллера намертво. Чертов Генрих, у меня нехорошая какая-то на него реакция… генрихофобия? Или что-то вроде нее. А вдруг этот Кэри всю дорогу такой показушно-спокойный был, лишь потому что знал, что по приезду начальник охраны со мной разделается на свой вкус?
– Ну что ты? Отцепись, Кику, он тебя трогать не будет… по крайней мере, я таких приказаний не давал, – мучитель вяло как-то попытался высвободиться. – Иди в дом. Нам надо поговорить.
А Генрих зыркнул на меня так, как будто ему не только дали самый садистский приказ из всех, что только можно, но он еще и кипел просто от нетерпения к его выполнению приступить.
Я, отцепившись, от Ланкмиллера, каким-то специфическим боком пошла в дом.
Кажется, Кэри учел все существенные недостатки своей прислуги. Или просто ему в этот раз повезло, и попался хороший человек, да только на моей тарелке красовалась внушительная
такая горка из картофельных котлет с мясом. Они были, конечно, совершенно здоровские и ароматные. Но только подгоревшая пицца в дешевом кафе, съеденная на крайне относительной, но «воле», все равно, кажется, вкуснее была уже только тем, то к Ланкмиллеру не имела никакого отношения. Чувствую, с такой горой еды не совладать мне сегодня.
Кэри кстати, лишь приоделся поприличнее и стартанул на встречу свою вместе с некой эскорт-шлюхой. А Феликс тоже уехал, еще утром. Правда, наверное, теперь он зачастит с визитами, но сейчас, стало быть, есть у меня свободных часа полтора…
Самое мерзкое в этом то, что я понятия не имею, чем себя в это время занять. Из малюсенькой совсем комнаты рядом, которая вроде склада хозтоваров была, доносился плеск воды такой, будто она в ведро набиралась. Кухарка, значится, полы собралась мыть. Потому что она и кухарка, и посудомойка, и швея, и последствия-развратной-ночи-убирайка была. Мультизадачная и незаметная, как положено истинным слугам. К этому должен быть не иначе как талант.
– Давайте помогу, что ли? – я, прилепившись к двери, просунулась в проем.