По рукам и ногам
Шрифт:
За шкирку одним рывком меня вытащили в коридор, альбом из рук выпал и закрылся. Даже до конца пролистать не успела вот, но проблема надо мной нависла куда более серьезная.
Я походила сейчас больше на провинившегося щенка. У Ланкмиллера такая… аура, что ли? Исходят от него несокрушимые, всепоглощающие потоки силы, которые все внутри гнут и ломают. Что уж я такого сделала…
– Скажи мне милая Кику, – он вместо этого сжал мое лицо и склонился непозволительно низко, – тебя кто-то туда приглашал?
–
Дьявол, как страшно. Он не то что бы злится, он просто в ярости.
– Меня так раздражает, когда кто-то роется в моих вещах. Все равно, что в душе, – глаза просто полыхали, метали почти буквальные молнии, и это при том, что голоса он все также не повышал.
– Прости. Я не знала. Мне просто было скучно… Прости, – я говорила урывками, как могла, и поспешно. А выходило из всего этого жалкое нечленораздельное бормотание.
Еще добрых две минуты продолжалась эта пытка, так что шея почти затекла совсем. И тут мне на ум пришло, что сейчас он беспощадно перебарщивает. Это уже какая-то психологическая атака и наслаждение своим величием.
Кэри кинул на меня последний укоризненный взгляд, и потащил за руку за собой. В спальню потащил. Едрить твою мать, ну почему всегда я, почему нельзя было сегодня воспользоваться оплаченными услугами опытного эскорта?
Я беспомощно шмыгнула носом. Ну, притащил меня. А дальше какие дела?
Стоял напротив. Молчал. Совсем близко, что хорошо бы отойти на пару шагов. От него еще пахнет дорогими женскими духами. Никогда не думала, что подобные запахи, оказывается, настолько раздражительные.
– Кику.
– М? – я вскинула голову; голос у него стал уже значительно мягче.
Он ничего не ответил, лишь многозначительно приподнял брови и в пальцы вложил что-то кожаное.
Я грустно опустила глаза на ошейник. Этот был уже другой, новый. Но он все равно, точно так же будет натирать, как и предыдущий. Потому что это попросту аллергия.
Черт. Не смогу. Сейчас совсем не смогу.
– Отпусти меня, пожалуйста. Сегодня. Я так устала. И ты устал. Отпусти, а?
Кэри напряженно выдохнул, будто размышляя…
У меня никогда не получалось у него ничего путного выпросить.
…и бросил сухое и какое-то не слишком охотное:
– Иди.
Я, даже не утруждая себя благодарностями, сразу развернулась к выходу, но у самой двери Ланкмиллер меня снова тормознул.
– Кику.
– Д-да? – неужто передумал, мать его.
– Забери, – Кэри кивнул на бумажный пакет в углу комнаты.
Поднимая, я в него мимолетом заглянула. И тут же спрятала лицо. Черт возьми. Не думала, что что-то такое простое, вроде подобных подарков, меня растрогает. Но по части женского белья у Ланкмиллера вкус определенно есть.
Я пробормотала тихо
========== Часть 45 ==========
Вообще, просыпаться было здорово. Когда тебя, разумеется, никто не тормошил ни тем, что окна пора выдраить и столы, ни требованием утреннего минета. Просыпаться было здорово.
В такие дни, когда за окном не небо, а чистый свинец, а ты в одеяло укутался и сонный, как кот. Просыпаться было здорово.
Обнаруживать, что ты под чьей-то рукой лежишь – не очень.
– Ланкмиллер! – ошарашенно зашипела я. – Мы же по раздельности засыпали!
А в ответ, услышав сонное мычание, поняла, что его разбудила и сразу же приутихла, опасаясь господского гнева, но все равно осторожно поинтересовалась, с опаской отодвигаясь чуть дальше:
– З-зачем ты меня сюда притащил?
Кэри сдавленно прыснул в кулак и поднял на меня прямо совсем прехитрые глаза. Я растерянно нахмурилась, не понимая, с чего это он так ухмыляется.
– Нет, я, конечно, знаю, что у тебя с памятью проблемы, но не настолько же. Давай-ка, девочка моя, поднапрягись.
Он так притиснул меня к себе, что даже перехватило дыхание. М-м, ну что за дурацкая привычка? С другой стороны не видно, как щеки налились кровью. Это как же так надо было умудриться мне… И ведь сама к нему пришла. Замерзла и пришла. Не шутки ведь, в такой холод не только к нему, к Генриху под одеяло залезешь. К счастью, ума у меня хватило, ничего больше ночью не вытворять.
– Кику, ну не отпихивайся, это так утомляет, – Ланкмиллер навис надо мной, прижав запястья к покрывалу. – Все хорошо, разве тебе больно?
И правда, чего это я. Стратегия должна быть другой. Совсем другой. Чтоб он и думать забыл, что мне не нравится. Я глубоко вздохнула, подставляя шею под неторопливые поцелуи. Все нормально, продержусь. Только надо решительно прекращать царапать простыни.
Неожиданно в такую уже совсем интимную тишину немилосердно врезался противные телефонный звонок. Мучитель с досадливым вздохом, оторвавшись от моих губ, потянулся за трубкой. И едва только на нее взглянул, выражение лица у него сделалось совершенно кислое.
– Да? Ну что ты, сейчас я совершенно свободен, приезжай, если это дело первой важности. Конечно, двери моего дома всегда открыты для тебя, – Кэри подождал пару секунд, пока ему что-то отвечали, потом нажал какую-то кнопочку и в буквальном смысле бросил трубку. Об стену. И выдохнул устало-раздраженное: – Старая блядь. Вечно ей нужно испортить день еще с самого утра. А ведь все так замечательно начиналось.
– А кто это? – я сладко потянулась, тщательно скрывая свое злобное удовольствие по поводу того, что есть еще люди, способные привести его в такое паршивое состояние духа.