По секрету всему свету
Шрифт:
"Ну и дела!
– дивился Буратино.
– Откуда здесь, посреди мусора, это все взялось?! И почему об этом никто не знает?!" Нет, видно, не случайно народ издавна прозывал свалку Полем Чудес. Неспроста и народный умелец Самоделкин являлся сюда за проволочками, болтиками и разным прочим полезным хламом, здесь было все, а в магазинах - шаром покати... Казалось, перед глазами устроителей свалки стоял пример сказочного Гаруна аль Рашида: багдадский халиф любил надевать плащ из лохмотьев, расшитый с изнанки золотом и драгоценными каменьями. Теперь свалка Страны Дураков напоминала Буратино
Висячая галерея привела Буратино к отверстию под самым потолком огромного зала. Идти дальше было некуда, и Буратино решил скрытно продолжить наблюдение. Он увидел, как деловито снуют одни, и сосредоточенно работают с компьютерами другие крысы Госстраха, воткнув хвосты с металлическими зажимами в специальные резетки. По залу ходили цветные сполохи, смахивающие на северное сияние. Это на огромном табло играли и переливались мириады огней. Издали оно походило на небоскреб, в окнах которого кто-то то зажигает, то гасит свет.
С большим удовольствием Буратино бросил бы вниз бомбу помощнее, но бомбы под рукой не было. И он решил возвращаться, чтобы огорошить Верховный Совет своим экстренным сообщением. Но как только ступил под своды висячей галереи, зацепился за едва видную паутинку. И на него тотчас свалилась густая сетка. Она была тонкая, как волос, липкая, как мед, и пружинистая, как резинка для трусов. Буратино постарался осторожно освободиться. Но чем больше он старался, тем больше увязал. В отчаянии он изо всех сил дернулся, и в тот же миг завыла сирена. К пленнику метнулись лохматые восьмирукие тени. Они споро, со знанием дела связали его по рукам и ногам эластичными клейкими жгутами, а когда он принялся кричать: "Я депутат! Я лицо неприкосновенное!", заклеили ему рот от уха до уха лейкопластырем. Крысиное цоканье нарастало. К месту происшествия мчались агенты Госстраха. И когда Буратино перестали вертеть туда и сюда, перехватывая жгутами, словно сверток, они были тут как тут.
– Ага, в ваших сетях улов, граждане пауки!
– кровожадно блеснула глазками старшая крыса.
– Это вам не просто насекомое - бери выше! Вы заслужили награды. Просите!
– Давно, гражданин начальник, под мухой не были!
– сипло прокашлял небритый паучище.
– Получите по тройной праздничной порции отборных - шпанских! Шампанских!
– Сегодня уж мы насосемся! Погуляем!
– радостно зашевелились пауки, потирая шесть из восьми лап.
– Кайф!
Больше Буратино ничего не видел и не слышал. Мохнатые лапы заклеили ему и глаза, и уши...
Дальше Буратино поволокли за ноги. И он не раз пересчитал головой десятки ступенек, прежде чем очутиться в кабинете начальства. На допросе Буратино сцепил зубы так, словно у него во рту было пять золотых.
– Ну,
– спрашивали у него.
– Будем запираться или признаваться? У вас в кармане обнаружен депутатский значок. Небось, украли? А, может, ограбили? При обыске у вас обнаружен колющий предмет - заточенная щепка. Это что, зубочистка? А, может, оружие? А, может, это ваш нос?
Крыса стремительно ткнула щепку в лицо задержанному.
– Мы вас узнали, Буратино!
– сказал полковник с длинными холеными усами.
– Дальше запираться нет смысла. Вы затраканы. Хватит играть в жмурки!
Но Буратино не желал прекращать игры.
– Экий вы несгибаемый!
– укоризненно покачал головой полковник.
– Но мы и не таких в бараний рог гнули. И не из таких несгибаемых веревки вили. И не таким языки, словно шнурки, развязывали. И не надейтесь, что вас выручит в очередной раз папаша! Сюда ему дорога заказана! Это вам не полицейский участок! И мы легавым - не чета! Мы если что - горло перегрызем!
Поняв, что добром от Буратино ничего не добиться, полковник достал из стола зеркальце и принялся вычесывать коготками мех на морде и горлышке, чистить редкие и длинные усы. Время от времени он пристально вглядывался в арестованного. Глазки у полковника были хитренькие, даже веселые. Но Буратино чувствовал, что деревянеет от страха и вот-вот превратится обратно в полено.
– Ну что ж, гражданин Буратино, поигрались - и хватит. Не желаете говорить с полковником - пожалуйте к генералу, - насмешливо сказала крыса.
– Всего хорошего! Увести! Свидимся ли еще!
Новый поворот дела прибавил Буратино сил. Он решил не ударить лицом в грязь и держаться молодцом. При всей отчаянности положения деревянному мальчишке было лестно, что им будет заниматься не кто-нибудь, а лично генерал. А это ко многому обязывало! Однако каково же было негодование Буратино, когда вместо генеральского кабинета его неожиданно бросили в какую-то темную, глубокую и вонючую яму.
– Я решительно протестую!
– выкрикнул Буратино, когда грохнулся на дно ямы.
– Требую встречи с адвокатом!
– Сейчас ты с ним встретишься!
– сказала крысиная морда, появляясь в отверстии над головой.
– Это тебе не на гвоздике у товарища Барабаса подсыхать.
В неверном свете подземелья было трудно что-нибудь рассмотреть. Но Буратино показалось, будто в узилище он не один. Он смутно различил белый силуэт во мраке. Можно было предположить, что это некто завернулся в простыню и хочет его испугать. Заниматься такими шутками в столь неподходящем месте мог только один неунывающий бездельник, даром, что иностранец. И поэтому Буратино довольно холодно заметил:
– Вечно ты со своими дурацкими шутками, Карлсон, живущий на крыше!
– Ты меня с кем-то спутал, парень, - раздалось в ответ.
– Я такой же Карлсон, как ты Энгельсон.
Белая тень зловеще качнулась.
– Кантервильское привидение!
– пискнул Буратино и кинулся наутек.
Но в какую-бы сторону ни метнулся, то и дело упирался лбом в стену. Упирался - это еще мягко сказано: он с такой силой налетал на бездушный камень, что в узилище стоял перестук, словно при игре в кегли.