По следам «таинственных путешествий»

Алексеев Дмитрий Анатольевич

Принцессы Атлантики

В великих деяниях человечества, именно потому, что они так высоко возносятся над обычными земными делами, заключено нечто непостижимое; но только в том невероятном, что оно совершило, человечество снова обретает веру в себя.

Стефан Цвейг

Тот июльский вечер 1927 года в лондонском ресторане «Савойя» был обычным. Разносили ароматные спагетти. Пили терпкое вино. Звучала музыка. Пары танцевали чарльстон, фокстрот, медлительное танго.

За угловым столиком двое мужчин и элегантная пожилая дама рассеянно наблюдали зал и вполголоса разговаривали. Можно подумать со стороны — обычная светская беседа. Впрочем, если прислушаться, мнение сложилось бы иное. Тема модная — авиация. Разговаривают же далеко не дилетанты.

— Ну хорошо. Линдбергу с «райтом» в 250 сил удалось тридцать три часа продержаться в воздухе, — говорит дама. — И вы понимаете, что основной враг одиночки пилота — сон.

Она замолчала, сбила столбик пепла с сигареты. Ждала ответа.

— Я бы ко сну добавил еще и встречный ветер. Если бы ветры дули, как хотят корабли! Но, увы... — задумчиво проговорил высокий светловолосый ирландец полковник Фред Минхин. Он был немного меланхолик, хотя это ему не помешало стать одним из известнейших пилотов времен первой мировой войны. Но шеф-пилот дальных авиалиний Королевского воздушного флота был в штатском, как и его друг капитан Лесли Гамильтон, ныне частный коммерческий пилот.

А теперь работа была спокойная, ровная, и оба чувствовали, что при такой уравновешенности из жизни как бы испаряется соль. Потому предложение принцессы Людвиг Левенштейн-Вертхайм, в авиационных кругах больше известной под именем Анны Сейвл, встретиться и обсудить одну заманчивую идею они восприняли с интересом.

Нет, это не была прихоть скучающей богатой леди. Принцессу они знали как опытного пилота, в одиночку перелетевшую Средиземное море из Египта во Францию, и как отважную спортсменку-горнолыжницу. Как человека, который не бросает слов на ветер.

И принцесса Анна заговорила об Атлантике. С незапамятных времен Атлантика служила «полигоном» для испытания средств сообщения и связи между Старым и Новым Светом. Ее пересекали драккары викингов и крутобокие испанские галеоны. Бороздили первые пароходы и огромные лайнеры. Зимой и летом. С востока на запад и с запада на восток. Соединяли континенты телеграфными подводными кабелями и радиоволнами через эфир.

Пытались перелететь и на воздушных шарах. И конечно же проверка возможностей самолета, надежности моторов, точности навигационных приборов и искусства штурманов в многочасовой схватке с пространством и стихией должна была состояться именно над Атлантикой и нигде больше.

Человечество требовало рекордов. Лорд Нортклиф, богатейший газетный магнат, обещал 10 000 фунтов первому авиатору, который пролетит над Атлантикой в том или ином направлении без посадки и меньше чем за 72 часа. Из-за направления преобладающих ветров полет с запада на восток считался наилучшим. И потом, в конце многочасового пути лучше очутиться над густонаселенной Европой, чем безжизненной тундрой Лабрадора.

Первыми приняли вызов англичане Хоукер и Грейв. 18 мая 1919 года они вылетели на одномоторном «Сопвиче» с Ньюфаундленда и через несколько часов... приземлились... в океане. Десять дней спустя газеты запестрели аршинными заголовками: «Через Атлантику за 11 дней. Триумф четырехмоторного гидроаэроплана «Кертисс»». Далее сообщалось, что шесть американских морских летчиков, отправившись 16 мая из Сент-Джонса на Ньюфаундленде, прибыли 27 мая в Лиссабон, после недельной остановки на Азорских островах. Пилотам устроили овацию, но приза не вручили.

Фортуна улыбнулась месяц спустя двум демобилизованным английским летчикам: двадцативосьмилетнему Джону Алькоку и тридцатилетнему штурману Артуру Брауну. Они стартовали 14 июня с того же Ньюфаундленда, и через 16 часов 12 минут двухмоторный биплан «Виккерс-Вими» увяз носом в болоте возле ирландского города Клифден. Полет изобиловал драматическими событиями. На высоте 2600 метров при скорости 160 километров в час Брауну пришлось совершить несколько акробатических путешествий по крылу к моторам, счищать лед с карбюраторов. Король Георг V пожаловал смельчакам дворянство, а Уинстон Черчилль лично вручил долгожданный приз. А потом долгих семь лет Атлантика не слышала гула авиационных моторов… [82]

82

Перечень всех удачных и неудачных трансатлантических перелетов с 1919 по 1930 год приведен в журнале «Хроника воздушного дела» (М., 1930. № 11—12). О некоторых трансатлантических перелетах, в которых участвовали женщины, рассказывается в статье Д. Алексеева и П. Новокшонова «Амазонки Атлантики» (журнал «Вокруг света». 1982. №9).

Ньюфаундленд — это еще не Америка, а Ирландия — не Европа — так считал богатый, живущий во Франции баск Раймон Ортег. И предложил награду в 26 000 долларов «первому пилоту, который совершит беспосадочный перелет из Парижа в Нью-Йорк или в обратном направлении». На одной чаше весов — 8000 километров над океаном. На другой — тихоходные самолеты, без радиолокаторов, радиокомпасов, с примитивными навигационными приборами.

Первым попытался навести воздушный мост между континентами ас первой мировой войны француз Рене Фонк. В конце сентября 1926 года его трехмоторный самолет, забитый до отказа горючим, загорается на взлете в нью-йоркском аэропорту. Фонк чудом остается в живых. В пламени погибают французский радист

Шарль Клавье и русский механик Яков Исламов — первые жертвы «битвы за Атлантику».

А 8 мая 1927 года газеты сообщили, что два француза — капитаны Шарль Нэнжессер и Франсуа Коли — вылетели из Парижа в Нью-Йорк на одномоторном биплане «Белая птица». На борту «летающего бензобака», как окрестили его журналисты, красовалась эмблема Нэнжессера — червовый туз с гробом, черепом и двумя скрещенными костями, будто бы принесший бывшему асу победу в 45 воздушных боях. Во второй половине дня 9 мая поступило сообщение из Бостона: ««Белая птица» проследовала к Нью-Йорку». Спустя час парижане рвали из рук газетчиков специальный выпуск «Прессы» с описанием торжественной встречи двух пилотов: «...Нэнжессер и одноглазый Коли, сев на воду, мгновение оставались неподвижными. Потом поднялись и обнялись. К самолету подошла моторная лодка и повезла героев к набережной. Их ожидала огромная толпа...» Официально подтверждая сообщение, специальный аэроплан выпускал в небо Парижа ракеты. Потом после нескольких часов томительного безмолвия в вестибюлях редакций главных газет появилось объявление: «Никакого официального подтверждения о прибытии Нэнжессера и Коли нет». Их исчезновение подтвердилось 10 мая. Разъяренная толпа парижан швыряла камни и жгла на улицах лживый специальный выпуск [83] .

83

Удивительной жизни Нэнжессера и его последнему полету посвящена книга J. Marsel «Nungesser, le chevalier du ciel» (Paris, 1961).

Через 12 дней приз Ортега завоевывает Чарльз Линдберг, он пересек океан на одномоторном аэроплане «Душа Сент-Луиса». Спустя месяц над океаном проносятся еще три самолета. Эти рекорды фиксировались, подробно описывались. Простые летчики в считанные часы становились известнее глав самых великих государств. Но существовала и одна несправедливость. В этих захватывающих гонках не участвовали женщины.

И вот теперь через три месяца после ошеломляющих рекордов перелетов Линдберга, Бэрда, Чемберлина и Левинэ из Нового Света в Старый — такую же попытку, но в обратном направлении, что несравненно труднее (ведь навстречу господствующим ветрам), хочет предпринять женщина. И не помогут ли ей мужчины, одни из самых опытных пилотов Британии? Она — патриот своей страны и считает, что этот будущий рекорд должен принадлежать Англии.