По субботам не стреляю
Шрифт:
– Ладно, Ирка, не напрягайся, – сказала сестра. – Все равно сегодня мы уже ничего не придумаем. Сегодня наша задача – собрать как можно больше информации к размышлению. Например – листовка. Отличный материал, чтобы поразмыслить. Какому убийце могло понадобиться ее вешать? Тут мы имеем три варианта. Первый: убийца – масон, и все сказанное в листовке – правда. Второй: убийца провокатор, условно – антисемит. И, наконец, третий: убийство носит, так сказать, «частный» характер; листовка повешена для отвода глаз. Так?
– Так, – согласилась я.
– Поехали дальше. Мы бы, чего греха таить, предпочли третий вариант. Это, конечно,
– Почему-у? – разочарованно протянула я и тут же подумала, что капризничаю, как ребенок, оттого что убийца – не тот, что мне надо. Полный абсурд!
– Против третьего варианта свидетельствует само наличие листовки, – изрекла сестра.
– Пардон, дорогая, – перебила я. – Это что-то уж слишком изысканно. Мой слабый ум не выдерживает...
– А ты слушай! Что значит: для отвода глаз? Это значит: для обеспечения личной безопасности. Но для личной безопасности ему должно было быть гораздо важнее как можно скорее оттуда смыться, а не возиться со скотчем, понимаешь?
«А ведь Чекалин говорил то же самое...» – подумала я.
– Больше того. Встает вопрос: не из-за листовки ли он вошел в квартиру, – словно прочитав мои мысли, продолжала она, почти в точности повторяя рассуждения заместителя прокурора. – Конечно, ее можно было пристроить и другим способом: например, сунуть убитому в карман, приколоть к одежде и т. п. То есть теоретически это можно было сделать, не входя в квартиру. Но только теоретически. Убийца, стреляющий где-нибудь в подъезде, ни в коем случае не станет задерживаться, да еще возиться с трупом. Ведь в любую минуту может кто-нибудь появиться. В этом смысле в квартире он был в большей безопасности. Но, повторяю, только в этом смысле. Если бы он мог позволить себе не связываться с листовкой, гораздо безопаснее было бы в квартиру не входить. А он, видимо, не мог. Похоже, что без листовки все мероприятие теряло смысл. Уф-ф! Поняла?
– Угу, – грустно кивнула я. – Значит, что же?
– Встает классический вопрос: cui bono? – важно сказала сестра. – Масонам – bono? Bono. Это все в листовке сказано. Патриотам – bono? Bono. Ажиотаж, митинги эти бесконечные, популярность возрастает во сто крат, вообще под эту марочку много чего провернуть можно. Так? Так. Но я тебе больше скажу. Патриоты – это только один вариант, а есть и другие.
– Например?
– Например... Шахтеры бастуют, учителя – тоже, зарплату не платят, рубль падает, кризис... ну и так далее...
– Ты хочешь сказать?..
– Я хочу сказать, что иногда Джек-потрошитель бывает власти очень кстати. Все отвлекаются... И вообще... Вдруг это он ворует зарплату?
В кухню вошла мама и остановилась у окна, слушая наш разговор.
– Ну и, кроме того, – продолжала сестра, – это могло быть bono ревнивым бабам, конкурентам, мафиози, маньякам и так далее и тому подобное.
– Знаешь, Мариша, – мрачно сказала я, – чего я никак не могу понять... Живет себе человек, живет... Ничего особенно плохого не делает. И вдруг выясняется, что убить его выгодно чуть ли не всем на свете. Получается, что он всем мешал...
– Нет, –
– То есть как? – изумилась я. – Не два, а двадцать два. Жадность, ревность, зависть, месть... Маринка, помогай!
– Я не так выразилась, – отмахнулась мама. – Не два мотива, а два... не знаю, как назвать... два типа мотивов, что ли. Человека могут убить, чтобы устранить помеху, – это раз. А еще могут убить, если кому-то он нужен мертвым, а не живым.
– Стой, стой! Это здорово! – воскликнула сестра.
– Ну, знаете! – возмутилась я. – Послал мне бог семейку! Ты, – я ткнула пальцем в маму, – мисс Марпл, а ты – Ниро Вульф!
– Ты намекаешь на мой вес? – осведомилась сестра, которая ужасно боялась растолстеть.
– И на мой возраст? – подбросила жару мама, которая в свой полтинник выглядела нашей старшей сестрой.
– Я еще не так намекну, – бушевала я. – Хватит с меня ваших премудростей! Я ничего не понимаю! Если вы такие умные, то скажите – что мне делать?!
– Всему свое время, – авторитетно заявила сестра. – Перескажи мне еще раз ваш с Никитой телефонный разговор.
– Он спрашивал про записную книжку, – добросовестно начала я, – говорил про акростих, про гастроли... Тьфу! Я же забыла про Антона!
– Какого Антона? – удивилась сестра. Я забыла не только позвонить в Будапешт, но и рассказать сестре про Антона и пропавших агентов. А мне-то казалось, что я не упустила ни малейшей детали!
– Балда! – сказала я вслух. – Вот балда! Не ты, не ты, а я! Сейчас объясню...
Я поспешно изложила Маринке еще и этот сюжет.
– Ну так что же ты? – спросила она. – Иди звони.
– Поздно, наверное... – засомневалась я.
– Не поздно. У них на два часа меньше, чем у нас.
Я пошла звонить. Довольно долго никто не подходил, потом включился автоответчик. Приятный мужской голос сообщил, что я позвонила по такому-то номеру, и предложил оставить сообщение. Я назвала свое имя, сказала, что звоню из Москвы, и попросила Ласло Лендела – точнее Лендела Ласло – перезвонить мне, если будет возможность. Потом я продиктовала свой телефон и положила трубку. Почему я оставила свой номер, а не Антона – убейте, не знаю! Возможно, подсознательно мне хотелось получать информацию из первых рук. Во всяком случае, Маринка меня не осудила, а даже похвалила.
Уходя спать, она сказала задумчиво:
– Ты подумай, я уже две недели не в курсе твоей личной жизни – и даже не спросила тебя, как Костя. Вот до чего доводят преступления!
– Об этом потом, – быстро проговорила я. У меня не было настроения рассказывать о Костином звонке.
– Хорошо, потом, – кротко сказала сестра. – Спокойной ночи. Пойду спать и думать.
– А о чем ты будешь думать в первую очередь?
– В первую? В первую – о «шантаже».
– Почему?
– По двум причинам. Понимаешь, во-первых, нам нужно развести две задачи, отделить их друг от друга. Одна задача – понять, кто убийца, вторая – очистить тебя от всех и всяческих подозрений. Решения первой для решения второй достаточно, но не необходимо. Так что лучше начать с того, что касается непосредственно тебя. А во-вторых... Как тебе сказать... Этот «шантаж» – загадка в чистом виде. Можно сколько угодно повторять, что эта запись – чистейшая нелепость. Но ведь она существует, а значит, этому должно быть какое-то объяснение.