По ту сторону черты
Шрифт:
— Сеньорита Керкленд, — произносит слегка хриплым голосом, при этом приподняв уголок губ вверх. — Приятно тебя здесь видеть. Не ожидал, что так скоро увижу малышку Блэр в своем офисе. — Отодвигает стул назад, поднимается на ноги и, обойдя стол, делает несколько шагов в мою сторону.
Я же пячусь спиной, не сводя с него глаз, пока не ощущаю поверхность этих самых дверей. Мужчина меня словно в ловушку загнал своими действиями. Нависает надо мной, коварно усмехаясь, заставляя трепетать словно птичке, упавшей из гнезда. Так и хочется оттолкнуть его от себя подальше, вздохнуть полной грудью, ощутить, казалось бы, отнятую свободу. Но вместо этого продолжаю стоять на месте, позволив ему дотронуться до моего лица. Родриго Морейра провел тыльной стороной ладони по моей правой щеке, заставив от неожиданности вздрогнуть и еще больше прижаться спиной в дверь.
— Сеньор Морейра, — Все же обретаю наконец-то дар речи, сглотнув ком, образовавшийся в горле.
— Родриго. — произносит практически мне в губы, наклонившись опасно близко. От чего сердце в груди бьется как бешеной. Должно быть и он слышит каждый его удар в тишине кабинета. Знает о моем состоянии рядом с ним, но ничего не предпринимает. — Называй меня именно так. — Облизываю чуть пересохшие губы, он же издает еле слышный стон, проведя пальцем по моему подбородку. — Теперь же мы с тобой будет довольно близки, милая Блэр. Как муж и жена. — Огромная радость в голосе. Ему нравятся собственные мысли, только вот придется его огорчить. — Так как свадьба же совсем скоро…
— Я не выйду за вас, — говорю очень громко и решительно, дабы не показать свою неуверенность. Твердо стоять готова на своем, лишь бы он сразу меня понял. Мне не брак с ним нужен, а просто разговор о маме, попавшей видимо в беду. А он единственный человек, способный ей помочь.
— Что ты сейчас сказала? — Сузил глаза, резко поменявшись в лице. От былой все же игривости и следа не осталось. Мои слова явно его из себя вывели, так как он точно не привык к отказам. Должно быть все ему вокруг подчиняются, боятся его гнева. — Не выйдешь за меня, да? — Располагает руки на двери, по обе стороны от моего лица, еще больше вперед наклоняясь. Практически всем телом на меня наваливается. — Вот значит как? Решила против моих желаний пойти, крошка? Или мать тебе не объяснила, что лучше соглашаться на предоставленные условия? — Ремешок сумочки буквально в ладонь впивается, так сильно я его сжимаю. Так сильно мной страх овладел. Даже о сказанных словах уже жалею. — И что же ты молчишь, сеньорита? Была же такой дерзкой всего минуту назад. — Одна его рука опускается вниз, дотрагивается до щеке, подбородка, к шее прикасается. — Изящная, очень тонкая шейка. Мягкая кожа, словно атлас. От сильного сжатия следы точно могут остаться.
Прежде, чем до меня доходит смысл его слов, ощущаю его ладонь, крепко сжавшую мою шею. Воздуха тут же не хватает, кислород не поступает в легкие. Впиваюсь ногтями в его руку, пытаясь вырваться. Делаю все, чтобы он меня отпустил. Даже ногу хотела было поднять для удара, но он всего лишь их раздвигает своим коленом и протискивается между них. Мои глаза округляются, когда чувствую эрекцию в его штанах. Всего лишь сквозь одежду ощущаю его большой размер.
— Ты что же это думала, малышка. — Хватка усиливается. Роняю сумочку на пол, пытаясь до глаз его дотянуться. Поцарапать его, как учили на самообороне в университете. Да только он второй рукой поднимет обе мои над головой. Теперь я точно в ловушке. — что я пошутил насчет свадьбы, да? Что не смогу забрать гребаное состояние твоей матери-алкоголички, вышвырнув ее на улицу? — Приоткрываю рот в беззвучном крике. — Да я бы уже давным-давно все у нее отнял. В то самое время, когда был жив Гектор. — Упоминание о моем отце заставляет еще больше трепыхаться.
— Да только вот тебя, Блэр, рядом не было в этот самый момент. Ты училась в своем американском университете, встречаясь этим недоноском. Который больше в твоей жизни не появится. Запомни это! — Убирает руку с моей шеи, отпускает меня, дав глотнуть долгожданного кислорода. Но даже в себя придти не успеваю, как он резко поднимает меня на руки, делает пару шагов и грубо кидает на кожаный диван черного цвета.
— Пожалуйста, не надо. — Хриплю, выставив вперед ладонь, чтобы остановить его от дальнейших действий. Ведь что-то мне подсказывает, что он вполне может меня прямо тут изнасиловать. — Прошу вас. — Вжимаюсь в спинку, когда он подходит ко мне вплотную и опускается на колени рядом со мной.
В глазах будто искры гнева перемешаны с диким желанием. Хоть их цвет и карий, но именно сейчас они совсем потемнели. Будто какая-то демоническая сила в него вселилась. И он способен совершить страшные вещи, а особенно пугает его словно дьявольский смех, что раздался на весь кабинет. Родриго, похоже, очень забавляла вся эта ситуация. Будто бы он упивался своей властью, моим страхом. Да и слезы бы его тоже порадовали, но они все уже выплаканы. Не осталось их у меня, исчезли.
— Глупая, наивная девочка. — Хватает за руку и тянет на себя. Наши лица находятся в нескольких миллиметрах друг от друга. — Если я хотел взять тебя силой, то давно бы это уже сделал. Там. — кивает головой в сторону двери. — около дверей. Развернул бы лицом к ней и грубо трахнул. Забрал бы то, что мне принадлежит. И плевать мне на твое состояние, малышка, на чувства. Ведь все всегда будет так, как я сказал. А ты выполнять это должна беспрекословно, словно хорошая рабыня. Иначе жизнь твоя в ад превратится. Не только мать пострадает, подыхая в какой-нибудь канаве, но и подружка с бывшим парнем на себе ощутят мой гнев. — Сейчас он так чудовище напоминает. Глаза чернее ночи, даже зрачков не видно, желваки на скулах яростно задвигались, все лицо словно ужасающая маска. И его состояние очень сильно пугает. — Готовься к свадьбе, моя милая. — Злобно усмехается, схватив рукой за волосы на затылке. — А пока что небольшая компенсация от тебя за недавнюю дерзость.
Толком не успеваю ничего сообразить, как его губы буквально обрушиваются на мои, снимают их со всей силы. Родриго сжимает меня в спинку дивана, языком пытается раздвинуть сжатые губы, чтобы углубить поцелуй, покорить меня себе. Только я все также продолжаю сопротивляться, двигать телом, что делаю только хуже. Ему же это очень нравится, поэтому тут же успокаиваюсь. Тогда он выпускает мои волосы, на подбородок надавливает своими пальцами, вынуждая рот открыть.
Когда я это делаю, его язык тут же внутрь пробирается, с моим встречаясь. Поцелуй становится грубее, причиняя мне еле ощутимую боль. Ведь ни с кем до этого момента я так не целовалась. Раньше присутствовала нежность, симпатия. Сейчас же ничего такого нет. Только грубость со стороны мужчины, что за шею снова меня хватает. Только не так как раньше. Не душит до черных точек в глазах, не наслаждается моим трепыханием. Больше внимание он уделяет поцелую, что с каждой секундой вводит меня в странное состояние эйфории.
Хватаюсь руками за лацканы его пиджака, чисто инстинктивно к себе прижимая, ища какого-то спасения от этого человека. Желая и оттолкнуть, и еще больше прижаться к нему, так как странные чувства он во мне вызывает. Будто бы рядом со мной не Родриго, а так мной горячо любимый Кейд. С которым таких ощущений никогда не было. Парень никогда грубо меня не целовал, не причинял боль, не душил. Он относился ко мне со всей нежностью, на какую был способен. И он уж точно не кусал мои губы. А именно это сейчас сделал Родриго. Просто зажал зубами и слегка прокусил нижнюю губу, давая почувствовать во рту соленый привкус крови. Моей крови. Оставляя рану, словно метку того, кто это сделал. Которую решает зализать, вызывая у меня громкий стон. И это далеко не стон от хороших ощущений.
— Сладкая, милая Блэр. — Облизывает собственные губы, с наслаждением глаза закатив. Так ему понравилось надо мной издеваться. — Твой поцелуй очень меня порадовал. Только вот. — поднимается на ноги, подходит к столу и опирается о него задницей. — в следующий раз не сопротивляйся. Иначе жестоко пожалеешь. — Скрещивает руки на груди, смотря на меня зловещим взглядом. Особенно на голые ноги, так как легкое платье задралось чуть ли не до середины бедер. Наверняка Родриго видно цвет моих трусиков. — Можешь идти, малышка. Езжай к себе домой и обговаривай с матерью свадьбу. Так как она все же состоится. Ты уже дала на это свое согласие. — Берет в руки стакан в жидкостью, салютует им мне, а после за один глоток выпивает. — Вон иди отсюда. — Указывает пальцем на дверь. — Скоро я с тобой свяжусь, малышка.
Его слова стали для меня подобны катализатору. Резко подрываюсь на ноги, достигаю дверей, которые тут же настежь открываю, поднимаю с пола сумочку и быстрее ветра убегаю прочь из этого места. Слыша за спиной громкий смех Морейры, который получил желаемое. Меня. Несусь вперед до самого лифта, сбивая по дороге какую-то девушку с папкой в руках.
Все находящиеся там бумаги развеваются в разные стороны, а она сама кричит ругательство в мою сторону. Только мне совершенно плевать на это. Не заботит ее ситуация. Я сбежать отсюда поскорее хочу, исчезнуть. Мне трудно дышать, грудная клетка поднимается и опускается в попытке глотнуть кислорода. Сердце очень болит, по голове словно кто-то стучит маленьким молоточком. Тошнит с такой силой, что я рот рукой прикрываю, лишь бы до улицы скорее добраться. Там вздохнуть полной грудью.