По ту сторону черты
Шрифт:
Смотрю в следующую коробку, потом в еще и еще. Во всех них обычные мои вещи: игрушки, одежда, обувь, статуэтки. Все, что было у меня в родном особняке, теперь перекочевало в это место. В дом моего мужа. При мысли о нем аж неприятный холодок пробегает по позвоночнику, перед глазами тут же появляется сцена у лестницы, где он так грубо себя со мной повел. От него такого я даже не ожидала, не могла поверить жестокости в его поведении. И если минет в той комнате перестал так сильно смущать, то реакция на мой отказ могла привести к суровым последствиям.
Родриго же не из тех, кто закрывает глаза на отказы, он обязательно боль причинит, если ему не станут подчиняться все беспрекословно. От этого и очень страшно становится, никогда же не предугадаешь его дальнейших действий, остается только надеяться на чудо. Тем более в моей теперешней ситуации, когда я начала общаться с подругой, про которую никто ничего не должен узнать. Перепрятать бы телефон в более надежной место, а не под подушкой его держать.
Поднимаюсь на ноги и делаю два шага к кровати, когда дверь отворяется за моей спиной, и женский голос вынуждает резко замереть. Сердце чаще бьется, а ладони вообще потными становятся. Такое чувство, будто я совершила очень гнусное преступление, за которое теперь грядет моя расплата. Самая суровая из всех возможных. Делаю пару глубоких вздохов, облизываю вмиг пересохшие губы и поворачиваюсь лицом к незваной гостье, что в комнату мою без стука вошла.
Передо мной стоит та самая молоденькая служанка, что вопросы в столовой задавала. Вроде бы ее Жуаной зовут. Миловидная такая, красивая девушка, только вот взгляд у нее какой-то ненавистный, презренный. Словно бы я в чем-то виновата перед ней. Как будто она может выместить зло прямо на мне за все свои неприятности или неудачи. Должно быть Алисия ее тогда отчитала, когда она о чем-то со мной заговорила. Ведь домработница была ей крайне не довольна.
— Сеньора Морейра, — смотрит в глаза, высоко подняв голову. Гордая и очень смелая. — к вам посетитель.
— Посетитель? — удивленно спрашиваю, совсем не понимая, кого же она имеет ввиду. Кто смог придти в этот замок чудовища без его предварительного согласия? Наверняка Родриго ничего об этом неизвестно, иначе бы он точно мне сообщил. — Но я никого не жду. — Да и желания нет никакого — время проводить с этим человеком.
— Это ваша мама, донья Маура Керкленд, — выплевывает так пренебрежительно, разворачиваясь к дверь. — Она вас ждет в малой гостиной. Пойдем! — эта фраза прозвучала довольно грубо и больше походила на приказ. Да только сейчас мне было глубоко плевать. Раз уж мама приехала ко мне, то я проведу с ней некоторое время. Ведь не смотря на ее решение выдать меня насильно замуж, отворачивается от нее не собиралась. Все произошедшее — это вынужденная мера, чтобы ее спасти от беды.
Почему-то не хочется появляться перед ней в этой майке и брюках, поэтому меньше, чем за минуту, переодеваюсь в легкое платье синего цвета, и выхожу из комнаты к служанке, что окидывает меня каким-то презренным взглядом. Как будто внешний вид не соответствует норме.
Следую за Жуаной по коридору, потом спускаюсь по лестнице и сворачиваю после этого направо, пытаясь бешеное сердце унять. Ведь с каждым шагом к этой комнате мне становится немного страшно и очень волнительно. Все же с мамой мы не смогли нормально на свадьбе поговорить, так как она вечно где-то пропадала, а когда вернулась, от нее сильно пахло алкоголем. На ногах женщина держалась твердо, но вот глаза и язык выдавали в ней нетрезвого человека. Сейчас же, надеюсь, она в полном порядке и просто ждет меня без стакана в руке.
Не дождавшись реакции от Жуаны, которая явно тут решила меня проигнорировать, открываю дверь в гостиную и прохожу внутрь, слыша щелчок за спиной. Мы с мамой остались совсем одни в этой комнате. И раз Родриго разрешил ей приехать, то времени у нас должно быть предостаточно на разговоры. Хотя бы минут двадцать он точно нам дал. Пробегаю взглядом по помещению, замечаю маму у высокого окна, выходящего в сад, и делаю несколько шагов в ее направлении. Счастливая улыбка, тронувшая губы совсем недавно, сразу же пропадает, стоит подойти к ней и увидеть стакан в руке, жидкость из которого она выпивает одним глотком, ставит его полку и поворачивается ко мне.
На ее лице слишком много косметики, которая явно маскирует следы бессонной ночи, проведенной с очередной бутылкой. Несколько прядей волос торчит из ее казалось бы идеальной прически, а брючный костюм слегка помят. Неужели, она снова полностью одетая уснула? Просто пришла домой и заперлась в своей комнате, чтобы в одиночестве продолжать пить? Не могу в это поверить. Моя мама не может быть такой легкомысленной женщиной. Это ее так смерть отца расстроила? Поэтому она в такого человека превращается? Ведь Маура всегда была образцом для подражания, сейчас же становится настоящим посмешищем среди своих подруг. Ведь некоторые дамы из элитного общества на нашей свадьбе с Родриго в открытую шептались про нее, называя не очень хорошими слова. Я хотела тогда маму защитить хоть как-нибудь, но неожиданное появление мужа все испортило. Как бы я на не обижалась, не злилась из-за этого брака, все же она мой дорогой человек, у которой есть серьезные проблемы в жизни.
— Здравствуй, Блэр. — Официальным тоном, словно видит перед собой царскую особу, с которой ей посчастливилось встретиться. — Желаю тебе счастья в браке. — От ее слов аж передергивает, тошно становится, так как счастья я вряд ли здесь обрету. Только ад будет ждать меня в этом доме, где сам Дьявол правит балом нечисти. — Ты вышла замуж за прекрасного мужа.
С трудом сдерживаю себя, чтобы чего-то плохого не сказать, так как ее слова вызывают совсем не добрые воспоминания. Муж же не так уж и прекрасен, он монстр из страшных сказок, чудовище из замка ужасов. Ничего хорошего он в жизнь мою не принес, лишь только показал себя не с самой лучшей стороны. Хотя в Интернете про это ничего не написано, перед людьми же он показывает себя совсем с другой стороны, словно идеальный мужчина, ведущий бизнес по всей Бразилии, занимающийся благотворительностью, посещающийся светские мероприятия как великодушный спонсор.
И только на территории своего особняка становится настоящим Родриго Морейра, а не выдуманным обществом Прекрасным Принцем. Даже не один скандальный журналист разоблачительную статью про него не написал в своем личном блоге, а значит мужчина всем здесь заправляет, навязывая людям свою волю.
— Мам, — тяжело вздыхаю, не зная, как начать этот разговор, ведь столько мыслей сейчас в голове находится. За какую бы из них ухватиться? — У тебя все в порядке? Как ты? Держишься? Папа ведь…
— У меня все просто замечательно, — разводит в сторону руки, улыбаясь во все тридцать два зуба. Она выглядит такой довольной, счастливой, словно и правда жизнь у нее удалась, а проблемы не посещают ее дом. — Устраиваю небольшой прием в особняке в поддержку благотворительного фонда, — берет меня за руку и сжимает в своих ладошках. Какие же они у нее холодные, как будто она побывала в морозильнике. Страшно за нее очень становится. Тем более эта ее новость вызывает плохое предчувствие. Даже сорока дней не прошло со смерти папы, а мама уже устраивает какие-то мероприятия. Конечно, благотворительность — это дело хорошее, но только не в это же самое время. Траур должен еще немного продлиться, ради приличия, памяти своего мужа. — Вас с Родриго я там жду, так как он же любит принимать во всем этом непосредственное участие. Хочет таким образом душу спасти от…
— Маура! — громкий мужской голос раздается рядом со мной. От неожиданности вздрагиваю, на месте подпрыгнув, убираю руку из ладошек мамы и тут же в объятьях этого мужчины оказываюсь. Дрожь проходит по позвоночнику, участок кожи, до которого он дотрагивается, начинает покалывать. Будь он огнем, точно бы ожог остался от его прикосновения. — Все также ванилью пахнешь, малышка, — шепчет мне на ухо, прикусив его мочку.
Ногтями впиваюсь в запястье руки, которой он обвил мою талию, не смея показывать себя слабой перед ним и мамой. Все равно это мне не поможет. Поэтому просто губу нижнюю прикусываю, сдерживая поток слез.