По ту сторону пруда. Том 2. Страстная неделя
Шрифт:
– Думаешь, англичане не захотят тебя защитить?
– Одни захотят, другие – нет.
Мохов вцепился мне в рукав.
– Мне нужно было оставаться в Москве. Меня бы похоронили как героя – или как жертву несчастного случая. И мои бы никто не пострадали.
– Подожди, Володя, ты о чем? Ничего не понимаю.
Мохов меня не слышал. Он был как волк в сужающемся клине красных флажков.
– Они сами меня на это толкают, – сказал он. Не мне сказал, скорее себе самому. – Сами виноваты.
Мы выехали на Пэлхэм-стрит. Слева выезжал эвакуатор с поднятым на него красным «ленд-ровером», и наша
– Володя, подожди! – крикнул я.
Но он быстрым шагом шел назад, к станции метро «Южный Кенсингтон». Я выбрался и побежал вслед за ним.
Мохов что-то доставал из кармана пиджака. Телефон? Значит, у него все-таки был мобильный, почему же мои индийцы его не засекли? Мохов оглянулся, увидел меня и заскочил в метро. Я влетел за ним. Группа оживленно жестикулирующих подростков слева, у кассы мужчина покупает билет. Мохов стоял справа, где кроме него никого не было.
– Володя, я, возможно, единственный человек, кто может тебе помочь, – сказал я.
Он кивнул. Не потому, что был со мной согласен, просто подтвердил получение информации.
– Извини, ты не оставляешь мне выхода, – сказал он, всаживая мне в бедро иглу.
Я успел увидеть руку, вытаскивающую шприц-тюбик, потом его уходящую спину и, прежде чем свет погас, лицо нашего водителя-мулата, который подхватывал меня на руки.
5
Я возвращался к жизни частями. Сначала вернулось сознание – сознание того, что у меня есть голова, поскольку что-то ведь гудело. Но было темно. Я задался этим вопросом – почему же темно? – и попробовал открыть глаза. Это помогло: возник внешний мир в виде заполнившего все дневного света и одного зрительного образа – потолка. Белый потолок может быть повсюду, и, надумав теперь понять, где я нахожусь, я повернул голову. И сразу узнал это место. Это была комната, где мы с Раджем вели тайные переговоры, только мы сидели на пуфах у стола, а сейчас я лежал на диване у стены.
Я попробовал сесть, и это тоже мне удалось. В памяти смутно возникла восточная история про человека, который засунул голову в большой кувшин и вытащить ее уже не смог. Это я был таким человеком: голова налилась тяжестью, и каждый удар пульса гулко отдавался у меня в ушах.
Теперь хорошо бы встать. Поручень дивана подвернулся кстати, но потом руку все равно придется оторвать. Так, стоим? Стоим. Чуть качнуло, но не беда – стоим. А если правую ногу переставить вперед? Есть. Теперь левую? И это получилось. Пара шажков – и вот спасительная ручка двери. Чуть передохнем. И откроем дверь.
В коридоре меня заметил один из многочисленных анонимных подростков и побежал в магазин. Вместо него появился Радж. Приближаясь, он не переставал осматривать меня с удовлетворенным видом, как сделал бы хирург, который лишь вчера пришил мне нижние конечности.
– Очнулся? – спросил он.
– Да, но еще не полностью. Тело здесь, а душа пока где-то в другом месте.
Язык, похоже, тоже – я говорил, как будто у меня во рту была пара камешков.
– Ты не скачи пока, пойдем приляжешь, – сказал Радж, обнимая меня и бережно уводя обратно в комнату. – Я не был уверен, что именно тебе вкололи, и подстраховался. Ну, то есть если бы я был уверен, что тебя просто усыпили,
– Я понял, понял, – закричал я. Не хватало мне в моем состоянии еще распутывать сложносочиненные мысли. – Ты сделал хуже, думая, что делаешь лучше.
– Но если бы я не сделал хуже, а тот человек сделал бы совсем плохо, то у меня бы сейчас на руках был труп.
– Слава богу, объяснились, – заключил я, выскальзывая из рук Раджа обратно на диван и уставляясь взором в пол.
– Тебе ничего крепкого сейчас не надо, – сказал Радж, зная меня и опережая мою мысль.
– А крепкий чай? – предположил я, догоняя его мысль.
– Умница, сейчас принесут.
От чая голова моя действительно немного прочистилась. Часы показывали десять минут второго – я был в отключке пару часов. Мне была возвращена волшебная гарнитура, принесен мой запасной айфон с перекачанными на него программами и доставлена целая пачка новых расшифровок. Радж любезно предложил мне работать на месте.
Самым интересным был разговор Осборна с его начальником. Тембр голоса в расшифровке не указывался, но, судя по номеру, это был тот же человек, которого я дважды принимал за женщину.
Сначала Осборн довольно подробно доложил о происшествии. Снайпер действительно стрелял с самого верха восточной трибуны «Челси». Первая пуля попала Осборну в шею случайно – он в момент выстрела просто сделал шаг вперед. Вторую пулю – Осборн говорил об этом скупо, но выходило именно так – он уже ловил сам. На нем был кевларовый жилет, который должен был защитить их обоих.
– Тогда почему наш друг смог уйти? – недовольно спросил шеф Осборна.
– От второго выстрела я упал, и у меня из шеи кровь хлестала. – Тон Осборна был корректным, но и чуть свысока – предназначенным человеку, в которого никогда не стреляли. – Спасибо, кто-то сбегал в машину за аптечкой, я до скорой помощи вообще мог не дожить.
– А вы где сейчас?
– Еще в больнице. Меня зашили, долили крови, сейчас уже все нормально.
– Ваши предположения? Кто мог стрелять?
– Стреляли двое: снайпер на крыше и потом уже женщина, которая подстраховывала его у южного выхода. Возможно, такой же человек ждал и у северного, мы не знаем.
– Что на стадионе?
– Я не был уверен, что останусь на ногах, и подключил своего заместителя, Алекса Макги. Пока связались с секьюрити стадиона, прошло минут десять-двенадцать. Они тут же все перекрыли, но…
– Понятно. А женщина?
– У нас есть ее изображение с уличной видеокамеры. Качество, конечно, не очень. Потом наш друг свернул на боковую улочку, женщина побежала за ним. Но там камеры нет.
– То есть что произошло дальше, мы не знаем?
– Вслед за нашим другом повернула большая БМВ. Номер ее у нас есть, ее сейчас ищут. Может, она как-то связана со всем этим, может, нет. А женщина потом проехала через перекресток на мотоцикле. Его вел кто-то еще, она сидела сзади.
– Номер его есть?