По ту сторону северного ветра
Шрифт:
Он указал мне на постоялый двор, в котором они остановились. Я пришёл туда и узнал, в какой комнате они живут. Честно, я даже не знал, что говорить. Это было глупо, ведь я даже не знал её имени.
В общем, её отец очень удивился, увидев меня на пороге. Я заявил, что люблю его дочь и он, как ни странно, выслушал меня. А на следующий день он отправился домой собирать гостей с их стороны, а я повёз свою невесту домой знакомить с братьями. Они, конечно, не одобрили такой поспешности, но Матиса встала на мою сторону, а ей ни Келен, ни даже Вадим перечить
— А Матиса это кто?
— Жена Келена.
— И он женат?
— Я до сих пор не могу забыть их первую встречу, — Сарас помолчал, а затем продолжил, улыбаясь своим воспоминаниям, — мы тогда отправились вдвоём на охоту. Выслеживали молодого оленя, но он то и дело в последний момент уходил от нас.
Полдня мы гонялись за ним по всему лесу. И вот, заметили его. Рогатый остановился на водопое, и озираясь по сторонам, пил воду. Келен был очень зол на то, что животное всё время от нас уходило, и в этот раз твёрдо намеревался его прикончить.
Брат натянул тетиву и уже был готов выпустить стрелу, но тут олень пошатнулся и упал. Мы не сразу поняли, что произошло, пока не увидели, что из его шеи торчит чужая стрела. Надо было видеть лицо Келена! Он был в бешенстве!
Продираясь через заросли шиповника, он бросился к оленю, возле которого уже стояла девушка с огненно-рыжими волосами. «Что ты сделала? Это был мой олень!», — заорал он. Мати смерила моего брата презрительным взглядом: «Был твой — стал мой». «Ах, ты, маленькая рыжая бестия!», — вскричал Келен и хотел уже кинуться на неё с кулаками. «Неужели брат князя ударит женщину? Вы не умеете проигрывать», — она усмехнулась и достала стрелу из шеи погибшего животного. В это время подоспели её подруги, и Келен кипя от злости удалился.
Когда я, вернувшись в замок и рассказал об этом Вадиму, то в первые за долгое время увидел, как тот смеётся от всей души.
Келен с тех пор ходил хмурый и чуть что сразу поминал рыжую бестию недобрым словом. А потом стал замкнутым и подолгу пропадал на охоте. Когда он был совсем молод, одна юная особа вдребезги разбила ему сердце, и он стал презрительно относиться ко всем без исключения женщинам.
Однажды, он опять пропал на несколько дней, а когда вернулся, то сообщил, что женится. «Не на той ли рыжей бестии, случайно?», — спросил Вадим, а Келен в ответ только потупил взгляд и нахмурился.
Вадим поженил их через несколько дней на закате. Город, да и всё княжество, гудело три дня и три ночи, отмечая их свадьбу. Так что вот так.
Саша улыбнулась:
— А Вадим тоже женат?
— Нет. Пора спать — завтра рано вставать.
Саше показалось, что Сарас просто ушёл от разговора, но настаивать не стала и пошла наверх.
14
Воины уже собирались в дорогу. Сельчане положили в телегу корзины с провизией, и всадники стали седлать лошадей.
Саша увидела князя. Тот стоял возле своего серого коня.
— Ты можешь остаться здесь, о тебе позаботятся, — сказал Вадим, когда Саша приблизилась к нему.
— Я всё же хотела поехать с вами, если можно, — к ним девушка уже привыкла и не желала оставаться одна с незнакомыми сельскими жителями.
Видимо, Вадим и не ожидал другого ответа, так как кивнул какому-то мальчишке, и тот подвёл к ним гнедую кобылу.
— Поедешь на ней.
— Князь, я совершенно не умею ездить на лошадях.
Вадим приказал Саше вставить ногу в стремя и сесть в седло, а затем дал ей в руки поводья.
— Сильно по бокам не бей — понесёт, резко поводья не тяни — скинет, и не бойся её — она чует твой страх, — наставлял Вадим. Затем он сел на своего коня и кивнул Келену, стоящему во главе колонны, чтобы тот начинал движение.
***
Какое-то время они ехали молча, а затем князь спросил Сашу холодным тоном:
— Куда ты ходила ночью?
— Мне приснился кошмар, и я вышла подышать воздухом.
— Ты ведь была не одна?
— С Сарасом.
— О чём вы говорили?
— О Ламиллее — путеводной звезде. Она очень красивая.
— Он рассказывал тебе легенду?
— Нет, что за легенда?
— Ламиллея — она была первой царицей Гипербореи, когда мы ещё жили в вашем мире. Каждый год они отправляли на юг посланников с дарами для страждущих и нищих. Однажды, среди них оказался и младший сын Ламиллеи.
На обратной дороге странников настигла буря, и они заблудись. Им никак не удавалось найти дорогу домой — в страну по ту сторону северного ветра. Три года ждала Ламиллея возвращения своего сына, но он всё не приходил. Тогда она бросилась в море с высокой скалы и вознеслась на небо, став путеводной звездой, чтобы указать дорогу своему ребёнку.
Он вернулся и после своих братьев стал править Даарией. И прослыл он великим и справедливым царём, — князь замолчал.
— Вы думаете, что это было на самом деле?
— Нет, конечно. Это просто красивая сказка для маленьких девочек вроде тебя.
Саша улыбнулась:
— А ещё он рассказал про Матису и Натару.
Вадим взглянул на Сашу, и едва заметная улыбка тронула его губы.
— Я так и не поняла, как к вам обращаться. У нас королей называют ваше величество, ваша светлость и ещё много как. А как мне вас называть?
— Князь, ваше величество, ваша светлость, господин, повелитель или просто Вадим.
— Просто Вадим?
— Почему нет?
— Расскажите ещё про Гиперборею. Сарас вчера сказал, что столица креонов называется Царна, а ваша?
— Меру.
— Могла бы догадаться.
Вадим улыбнулся одними глазами. Ему нравилась эта девушка с другой планеты. С ней было интересно и легко. Ему нравилось наблюдать за её реакцией на его рассказы о Гиперборее. Саша то удивлялась, то хмурилась, иногда задумывалась о чём-то своём. Она не плакала и не жаловалась, не вспоминала о своём мире. У князя появилось ощущение, что она жительница этой планеты, особенно, когда она надела местную одежду. Сейчас, когда Саша ехала на лошади рядом с ним, её нельзя было отличить от простой варвинской девушки.