По ту сторону зеркала
Шрифт:
Андрей пошел за ней, грустно покачивая головой. Марина нашла только один салон «Элина». Он был в самом центре Москвы, на Тверской. Она кивнула Андрею на экран.
– Вот видишь, мне не приснилось. А ведь я в нем никогда не была.
– Марина, что это доказывает? Ты же мимо него не раз проходила, запомнила, а во сне выплыло название.
– Да нет, я проснулась и даже посмотрела на часы. Это было в два двадцать. А потом только начала дремать, и вспомнила… про Таню… Потому что голос был точь-в-точь ее.
– Значит, только начала дремать? На часы посмотри.
К удивлению Марины, цифры в уголке экрана компьютера показывали,
Обсуждение продолжилось за завтраком.
– Марина, успокойся, – ласково увещевал жену Андрей.
– Я вовсе не сошла с ума! – горячилась Марина.
– Ну, я согласен, что был звонок, хотя я ничего не слышал. Согласен, что мог быть похожий голос.
– Ее голос, один в один! Ну, ладно, пусть похожий. Но она же назвала меня по имени!
– Это могло быть совпадением. А свое имя она тоже назвала?
– Да! То есть, нет. Но она точно назначила мне встречу. В «Элине» в субботу в одиннадцать.
– Но ты же не потащишься туда из-за чьей-то нелепой ошибки? В субботу мы хотели вчетвером поплавать. Забыла? Это же была твоя идея.
Горячий кофе, как обычно, бодрил, прогонял мрачные ночные мысли. Марина уже допускала, что звонок мог ей присниться. «Но голос был Танин, это точно. Что же она не договорила? Как бы мне так ненавязчиво сходить в эту «Элину»? Наверное, там безумно дорого, но надо попробовать записаться на стрижку. А, знаю, как. Маша мне поможет, попрошу ее передвинуть наш поход ближе к обеду». Марина успокоилась и, быстренько сполоснув чашки, побежала одеваться, так как Андрей уже стоял у двери, выразительно помахивая пультом от машины.
По дороге она вспомнила конец разговора.
– Почему ты сказал «вчетвером»?
– Потому что две сестры и два свояка как раз будет четверо.
– А Ульянка с Игорем передумали? А я думала, что она – без комплексов по поводу своей полноты.
– Она – да, это Игорь комплексует.
– Вот не ожидала! Он на себя-то смотрел в зеркало? С тех пор как они стали жить вместе, он потолстел ровно на столько, на сколько она похудела. Прямо, как сообщающиеся сосуды. Если и дальше так пойдет, впору будет Ульянке стыдиться его.
– Да нет, ты не поняла. Он сказал: «Будем рядом с вами смотреться, как два колобка, бассейн из берегов выйдет. Лучше на лыжах прогуляемся».
– На лыжах? А что, может, присоединимся к ним? Что там хорошего, в аквапарке? Шум, брызги, все с горок прыгают, визжат. А в лесу – красота, тишина, воздух. Снег – чистый, белый, никакой слякоти. Может, рванем вместе на базу, где ты меня первый раз на горные лыжи поставил?
– Не хотелось бы, я рассчитывал после обеда часок-другой поработать над экономическим обзором, а после лыж ни сил, ни времени не останется.
– Андрей, ты же можешь с утра поработать! Я забыла тебе сказать, что Маша не может к десяти часам, просила передвинуть часика на два-три.
– Ну, если так, то, конечно, я не никогда не против того, чтобы съездить на гору.
– Так я сейчас же и скажу Ульянке, что они с Игорем нас всех уговорили.
На заветном пятачке у напичканного офисами здания, бывшего когда-то проектным институтом, не оказалось ни единого свободного места. Андрей высадил Марину, а сам поехал пристраивать машину. Поднимаясь в лифте, Марина думала: «Надо не забыть позвонить Маше, предупредить, что, во-первых, она занята
Проверив несколько точек парковки, Андрей удачно, не потратив и десяти минут, нашел место. «Бедная Марина, так убивается по подруге, что уже голоса слышать начала. На похоронах ее всю трясло, даже Маша казалась спокойнее. Впрочем, на то она и врач, чтобы не падать в обморок при виде трупа. Такая выдержанная, вся в мать. Елене Алексеевне даже плакать некогда было, она без конца Нину Павловну в чувство приводила, даже уколы ставила. Ну, ничего, Маринка в субботу отдохнет, развеется», – подумал он, подходя к двери с вывеской «Редакция журнала «Кредо»». Он вошел в коридор с четырьмя дверями, ему навстречу устремились сразу трое сотрудников:
– Андрей, у нас в макете дыра!
– Андрей Викторович, деньги не поступили!
– Шеф, тут такая залипуха!
Он поздоровался с одним за руку, остальным кивнул и впереди всех вошел в кабинет с табличкой «Главный редактор Андрей Викторович Краснов».
* * *
Мне хочется сегодня в ресторане выглядеть особенно красивой. Назло Регине? Я придумала, как уложу волосы. Надо бы волосы перекрасить в другой цвет, темнее на тон, но сегодня обойдусь цветным лаком. А макияж будет дерзким, в стиле женщина-вамп. Я оглядываю свое хозяйство в ванной комнате. Из всех комнат в моем доме мне больше всего нравится ванная комната. Это просторная комната с душевой кабиной и огромной ванной-джакузи. Огромное зеркало во всю стену, зеркало на потолке. Пол устилает мягкий пушистый ковер. Сначала я принимаю ванну с травами, затем контрастный душ. Я открываю шкафчик с баночками и тюбиками. Ого! Косметика у меня что надо. Попробуем к ней приложить руки.
Я выхожу одетая и причесанная, в полной боевой раскраске. У Регины шок.
– Ты сама себе сделала такой макияж?
Я сегодня добрая. Надо усыпить бдительность Регины.
– Хочешь, я и тебе сделаю макияж? В чем ты идешь в ресторан?
– В бежевом платье.
– Тогда тебе пойдет макияж в золотых тонах. У тебя очень светлая кожа. Ты выглядела бы потрясающе с длинными светлыми волосами. Зачем ты красишься в черный цвет и делаешь короткую стрижку?
Я замечаю, как вздрагивает Регина. Что такого я сказала?
Максим «выпал в осадок», когда я в накинутом поверх красного платья длинном черном манто, вышла к машине. Регина, напротив, оделась и накрасилась скромно. Вечер был удачен. Я была в ударе, поймала «кураж». Дмитрий не сводил с меня глаз, завелся с пол-оборота. Мы обнимались и танцевали почти весь вечер. Регина растворилась в толпе, ее было не видно и не слышно, что еще больше подняло мое настроение. Даже когда мы возвращались домой, она, сидя на первом сидении, дремала, отвернувшись к окну, не замечая, как мы обнимались с Дмитрием. Я выпила немного больше своей нормы. Мне были приятны теплые руки мужа на моей коже. «Что я себе придумываю? Все хорошо. У меня потрясающий мужик. Как он на меня смотрит! Если бы мы были одни, то он давно бы уже скинул с меня платье».