По велению сердца
Шрифт:
Он отвез ее в аэропорт, она поцеловала его и побежала на посадку. И стоило ей устроиться в мягком кресле первого класса, как она испытала неимоверное облегчение оттого, что вырвалась. Хоуп даже расплакалась. Весь полет она проспала и проснулась, когда самолет уже совершил посадку в аэропорту Логан в Бостоне. У нее было такое чувство, как будто ее жизнь с Финном осталась по ту сторону реальности.
В клинике ее уже ждал лечащий врач Пола, которому она позвонила с дороги. Видом своего бывшего мужа Хоуп была потрясена. За то непродолжительное время, что они не виделись, Пол совсем исхудал. Глаза ввалились, щеки впали. На нем была кислородная маска, и в первый момент Хоуп не могла понять, узнал ли он ее, но потом Пол кивнул и закрыл глаза, словно испытывая облегчение оттого, что она наконец приехала.
Следующие
Хоуп, как только прилетела, позвонила Марку и сообщила, что находится в Бостоне. Обещала держать его в курсе дела. А на третий день после ее приезда Пол мирно отошел в мир иной, и в этот последний миг Хоуп со слезами на глазах нагнулась к нему и прошептала, как сильно она его любит, попросив там, на небесах, позаботиться о Мими. Дорогого, близкого человека не стало. Хоуп чувствовала себя так, словно осиротела во второй раз. Она долго стояла рядом и держала руку Пола, а потом покинула палату, не помня себя от горя.
Пол оставил исчерпывающие распоряжения на случай своей смерти. Он хотел, чтобы его кремировали и погребли прах в могилу дочери в Нью-Гэмпшире, там же лежали и родители Хоуп. Все было исполнено, и урна с прахом Пола была предана земле через два дня. У Хоуп было ощущение полной опустошенности, никогда прежде она не чувствовала себя такой одинокой. Теперь у нее был только Финн. Но могла ли она быть в нем уверена? После известия о смерти Пола в телефонном разговоре он был с ней необыкновенно нежен, но она теперь знала: это совсем не тот человек, с которым она когда то познакомилась.
Из Нью-Гэмпшира Хоуп вернулась в Бостон, откуда вылетела в Нью-Йорк и вечером того же дня была дома.
Ей казалось, мир вокруг нее рухнул, и она днями напролет сидела взаперти, никому не звонила и никуда не ходила. Есть тоже не хотелось. Вновь и вновь она перебирала страницы своей жизни с Полом, думала о том, что случилось, и о том, как много значил для нее Пол. Хоуп не могла поверить, что его больше нет.
Спустя какое то время Хоуп нанесла визит его адвокатам. Яхту выставили на торги. Все дела Пола были в идеальном порядке, от нее не требовалось никаких действий. А потом она повидалась с Марком, приехав к нему в офис.
– Хоуп, мне так жаль! Прими мои соболезнования. — Он знал, какое это для нее горе. Пол был единственным близким ей человеком, так считал Марк, и появление О’Нила в жизни Хоуп не изменило его убеждение. Секретарша принесла чай. — Как дела в Ирландии? — без обиняков спросил Марк.
– Если честно, я и сама не знаю. Я совсем растерялась. Финн то нежен со мной, то грубит и злится, а потом вдруг опять все тихо и спокойно. Он говорит, у меня с головой не все в порядке, а я и вправду не знаю, кто из нас двоих сходит с ума. Разбудит среди ночи и выясняет отношения, а наутро говорит, что этого не было. Не знаю, Марк, — со слезами на глазах признавалась она. — Не понимаю, что происходит. Встречу с Финном я восприняла как подарок, как лучшее, что случилось со мной в последние годы, а теперь я живу в каком то кошмаре. Я не знаю, что случится в следующую минуту и живу в постоянном напряжении.
– Знаешь, Хоуп, у этого парня не все дома, — не на шутку встревожился Марк. — Похоже, его братец был прав, когда называл его социопатом. Думаю, тебе надо оттуда выбираться. А лучше и вообще не возвращаться к нему.
– Не знаю. Пока я здесь, мне надо все хорошенько обдумать. Когда он ко мне внимателен, я чувствую себя дурой и паникершей. А потом все начинается заново, и я опять впадаю в панику. И он все время требует денег.
– Он называет конкретные суммы?
– Вполне. Хочет, чтобы я положила на его счет пять миллионов — на текущие расходы.
– Нет, он не сумасшедший, он просто подонок! — взорвался Марк. — Хоуп, ему не ты нужна, а твои деньги! — Теперь Марк в этом не сомневался.
– А мне кажется, он задался целью свести с ума меня, —
– Возможно, именно такое впечатление он и хочет у тебя создать. Нет, определенно тебе не следует туда возвращаться. Если все же ты полетишь в Ирландию, то сначала ты должна связаться с дублинским адвокатом, чтобы у тебя там был свой человек.
– Обязательно, — пообещала Хоуп, — но несколько дней я еще пробуду в Нью-Йорке. — Она еще не выплакала всех слез по Полу и не хотела улетать. В Нью-Йорке она чувствовала себя дома. С каждым днем ее мысли прояснялись, и растерянность, в которую умудрился погрузить ее Финн, проходила. Финн звонил часто, но она не каждый раз брала трубку. А он при следующем разговоре с пристрастием допытывался, где и с кем она была. Чаще всего Хоуп отговаривалась тем, что спала. А иногда, выходя из дома, она просто не брала с собой мобильник.
Через два дня позвонил Марк, он явно был взволнован. На сей раз он вызвался приехать к ней домой и уже через полчаса был у нее со своим неизменным портфелем. Утром он получил все собранные материалы по О’Нилу и привез их Хоуп. Марк молча отдал ей досье и терпеливо ждал, пока она прочитает отчет. Отчет был длинный и подробный, и то, что Хоуп читала, повергало ее в шок. По большей части все оказалось совсем не так, как ей рассказывал Финн. А о некоторых вещах он и вовсе не упоминал.
Отчет начинался с того места, которым заканчивался предыдущий, в нем шла речь не о детстве, юности и первых попытках заработка, а о женитьбе на матери Майкла. В бумагах говорилось, что она была довольно известной моделью, а за Финна вышла, когда ей был двадцать один год, а ему — двадцать пять. В материалах расследования описывалась бурная светская жизнь молодой супружеской пары, пристрастие обоих к наркотикам и спиртному. Потом она забеременела, и за пять месяцев до появления Майкла они зарегистрировали брак. Еще говорилось, что они несколько раз разбегались, изменяли друг другу, потом опять сходились, а однажды, возвращаясь после долгой ночи веселья, попали на Лонг-Айленде в аварию. Финн, хотя и много выпил, был за рулем. На одной из развязок в их машину врезался грузовик. Машина была всмятку, его жена сильно пострадала. Водитель грузовика погиб. Свидетелей ДТП не было, полицию вызвал водитель проезжавшей мимо машины — по телефону-автомату, установленному на трассе буквально рядом с местом аварии. Он и сообщил, что произошла авария и требуется скорая медицинская помощь. Прибывшие полицейские обнаружили подвыпившего Финна целым и невредимым. Он не смог внятно объяснить, почему сам не вызвал помощь. Справедливости ради в полицейском отчете отмечалось, что он был в шоке и плохо соображал, так как стукнулся головой, а сам он сказал, что не позвонил, не решаясь оставить жену одну. В результате помощь была вызвана только через полчаса, что и могло сыграть роковую роль. Возможно, если бы медики подоспели раньше, то жена Финна осталась бы жива. Он же и пальцем не шевельнул, чтобы ей помочь.
Позже следствие установило, что в семье был серьезный разлад и Финн просил развода, но жена не соглашалась. Относительно его вины в ДТП мнения были разные. За гибель водителя грузовика Финну было предъявлено официальное обвинение, ему дали пять лет условно и лишили водительских прав. Смерть его жены была признана несчастным случаем.
Детектив связался с родителями покойной жены Финна в Калифорнии и узнал, что они до сих пор называют его виновным в смерти дочери и даже больше того, считают, что он сделал это намеренно, в расчете на наследство. Тесть Финна в то время был преуспевающим биржевым маклером в Сан-Франциско, после аварии дедушка и бабушка забрали семилетнего внука. По их словам, Финн отказался от опеки над ребенком. Бабушка с дедушкой рассказали, что до поступления Майкла в колледж их зять виделся с сыном всего два раза, но теперь они иногда общаются, хотя отец и не играет в жизни Майкла заметной роли. И слава богу, ведь, по их мнению, он может оказать на мальчика дурное влияние и вообще он опасный человек. После гибели жены Финн пытался тянуть с них деньги, угрожая предать огласке ее пристрастие к алкоголю и наркотикам и распутный образ жизни. Они сообщили о попытках шантажа в полицию, но официального заявления не писали. Хотели только, чтобы он оставил их и мальчика в покое.