По вере его
Шрифт:
Ноги, сделав очередной шаг, остановились в паре метров от знакомой двери. Нацу знал, что не откроет её, не переступит порог, не вдохнёт знакомый, родной запах, пропитавший каждую вещь в их квартире. Не сделает ещё многого, потому что возвращаться к привычной жизни без неё — почти кощунство. Но и сразу уйти тоже не мог. Ладони коснулись тёплого дерева, чуть огладили его, словно желая успокоить (кого? Себя? Или потусторонние силы, если им вдруг захочется вмешаться в странный, понятный ему одному ритуал?), лоб прижался к гладкой поверхности, веки сами собой опустились, будто желая хотя бы на минуту даровать столь необходимый исстрадавшемуся сердцу покой…
Замереть на мгновение, задержав дыхание, и едва различимо, почти лишь одними губами, произнести, как молитву, любимое имя:
— Люси…
***
— Люси? — Локи не
Люси стояла у входной двери, слегка касаясь её руками. Лицо было сосредоточенным и очень серьёзным, будто девушка к чему-то прислушивалась — то ли в себе, то ли где-то снаружи, но точно не слышимое Ангелу. Словно приняв какое-то решение, она сделала шаг, сильнее прижимая ладони к деревянной плите, закрыла глаза и чуть слышно выдохнула:
— Нацу…
В тот же миг воздух у её ног обрёл плотность, заклубился, словно туман, и начал медленно закручиваться, поднимаясь выше и создавая вокруг хрупкой девичьей фигурки что-то наподобие кокона. Когда он накрыл её с головой, то здесь, то там по белёсой поверхности начали пробегать разноцветные всполохи: ярко-алые, изумрудные, тёмно-синие, постепенно увеличиваясь и переплетаясь между собой. Рассмотреть что-либо за ними было уже практически невозможно, но Локи всё равно видел (а, может, ему это только казалось) сотрясающееся в агонии тело, открытый в немом крике рот, блестящие дорожки слёз на щеках… Да, девочка, это очень больно. Но иначе нельзя. Ты должна стать с ним единым целым, чувствовать его каждой клеточкой своего эфирного тела, видеть его глазами, дышать с ним одним воздухом, подстроиться под ритм его сердца. Только тогда он услышит тебя. Может быть…
Кокон, мигнув сразу всеми цветами в последний раз, исчез. Люси, не устояв, упала на колени, попыталась отдышаться, подняла на Ангела глаза, торопливо смаргивая дрожащие на ресницах остатки солёной влаги:
— Что это… было?..
— Связь, — почему-то тихо ответил Локи. — Она установлена. Теперь ты можешь спокойно перемещаться туда, где находится твой временный подопечный, и чувствовать всё, что с ним происходит. Ты не сможешь влиять на материальный мир и контактировать с ним. Общение с временным подопечным возможно лишь через его внутренний голос посредством так называемой интуиции. У тебя есть всего сорок дней* для того, чтобы осуществить свою миссию, после чего твоё пребывание на Земле закончится, — Ангел автоматически проговаривал несложные правила для временных Хранителей, не вслушиваясь в произносимые фразы. В этих словах почти не было необходимости — Ангелы всё равно не смогут сделать больше того, чем наделил их Создатель. Но такова была традиция. — Тебе пора.
— Ты не пойдёшь со мной? — девушка, опираясь на дверь, тяжело поднялась на всё ещё подрагивающие ноги, но в её глазах уже читалась решимость приступить к своим непосредственным обязанностям.
— Нет, — мотнул головой Локи. — Дальше тебе придётся рассчитывать только на свои силы. Иди.
Люси благодарно улыбнулась ему, растворяясь в воздухе. Ангел, вздохнув, поправил очки, сунул руки в карманы и, сделав несколько шагов, оказался на лестничной площадке. Подумав немного, уже начал спускаться, но вдруг резко повернулся и пошёл вверх по ступенькам.
Крыша была ожидаемо пуста. Локи побродил по ней, считая про себя шаги, постоял, облокотившись на парапет, потом и вовсе уселся на него, свесив ноги над пятиэтажной пропастью. Сейчас он мог позволить себе эти столь редкие для него минуты тишины и одиночества — его работа была выполнена.
Конец первой части
Комментарий к Глава 8
* - сорок дней, считая со дня смерти, но по сути у Люси осталось всего 38.
========== Часть II. Глава 1 ==========
Чёрный
На очередном пересечении улиц джип неожиданно остановился и словно подобрался, как готовящийся к прыжку хищник. Мигающий жёлтый глаз светофора чётко отсчитывал уходящие в небытие секунды. В какой-то момент, будто получив невидимую отмашку, машина вздрогнула, низко рыкнув резко увеличившим обороты двигателем, развернулась и рванула в противоположную сторону, ведомая уверенной рукой своего водителя. Однако в это раз джип не просто бесцельно мотался по улицам, а ехал в определённом направлении. Конечным пунктом назначения оказалась заброшенная стройка почти на окраине города. Закрытые на висячий замок кривые ворота из крупноячеистой сетки не стали для железного монстра большой преградой, буквально разлетевшись в разные стороны и жалобно скрипнув — то ли от обиды, то ли от боли в проржавевших креплениях. Джип не обратил на их жалобу никакого внимания, начав наматывать круги по усыпанной строительной пылью округлой площадке. Через несколько минут он остановился, словно выдохся, после чего медленно сдал назад, почти до самых ворот. Постояв ещё пару минут, взревел мотором и, резко стартанув с места, понёсся на выхваченную фарами из темноты стену.
Казалось, столкновение неизбежно. Но в нескольких метрах от препятствия водитель по каким-то неведомым причинам ударил по тормозам, крутанув руль, заставляя противно взвизгнувший покрышками автомобиль развернуться и замереть на месте, оставив на утрамбованной земле чёрные, дымящиеся полосы. Сначала ничего не происходило. Потом дверца с водительской стороны несмело приоткрылась. Вылезший из машины человек сделал пару шагов по направлению к стене, тяжело опираясь на своё транспортное средство, покачнулся и, привалившись к джипу, медленно сполз по полированному боку. Посидев немного на корточках, поднялся, вытащил ключи из замка зажигания, захлопнул дверцу и, пошатываясь, пошёл к воротам, что-то одновременно набирая на мобильном телефоне.
*
Грей Фуллбастер зло чертыхнулся и нехотя выполз из-под одеяла. Незапланированный гость продолжал настырно звонить в дверь, не обращая внимания на довольно-таки поздний час — половина второго ночи это вам не шутки. Послать бы его куда подальше, но хозяин квартиры знал (как, впрочем, и его визитёр), что он так не сделает. Потому что по ту сторону сейчас мог стоять только один человек, и не впустить его у Фуллбастера просто не поднялась бы рука.
Натянув домашние брюки, Грей пару раз провёл растопыренной пятернёй по всклокоченным смоляным волосам и поплёлся в прихожую, по пути накидывая на плечи рубашку. Звонок тем временем не умолкал ни на секунду. Рывком распахнув дверь, Фуллбастер уже хотел гневно высказать другу всё, что он думал и о нём, и о его визите, и о манере заявлять о своём приходе, но при виде перекошенного, бледного до зелени лица Драгнила сам застыл на пороге соляным столбом.
— Она… она там… я видел… живая…
Грей, не говоря ни слова, схватил друга в охапку и потащил в комнату. Почти силком усадил в кресло, плеснул в стакан виски, втиснул посуду в судорожно сжатые пальцы, направляя дрожащую руку, чтобы Драгнил понял, что делать. Честно говоря, поить его не хотелось, потому что от него и так достаточно сильно несло спиртным, но другого способа быстро привести друга в более-менее адекватное состояние Фуллбастер не видел. Нацу залил в себя виски так, будто пил обычную воду, а не высокоградусный напиток, кажется, он даже не понял, что было в стакане. Не глядя, бухнул посуду на журнальный столик, стоящий рядом с креслом, и, спрятав лицо в ладонях, затих, изредка вздрагивая от пробегавшей по телу сильной дрожи. Грею очень хотелось и самому немного выпить, но он удержался: мало ли, что случилось, вдруг придётся за руль садиться? Единственное, что он себе позволил — закурить. Когда от табачной палочки остался тлеющий окурок, Фуллбастер затушил его в пепельнице, сел напротив друга и коротко бросил: