По волчьему следу
Шрифт:
Грузовики показались, когда солнце уже перевалило за полдень. Встрепенулась Девочка, до того лениво развалившаяся на траве. Подняла голову и коротко тявкнула.
– Едут, - сказала Зима и воздух потянула.
Поднялась, неспешно, словно не хотелось ей вставать, выбираться из леса и идти, разговаривать с людьми. В чем-то Бекшеев её даже понимал. Здесь неплохо.
Комарье?
Да, звенит, гудит и наверняка погрызет изрядно, заставив в очередной раз сполна
Но да, надо.
Вставать.
Идти.
И что-то кому-то говорить, объяснять, играть в чужую игру, делая вид, что о ней вовсе и не знаешь. А самому вытягивать столь нужную информацию окольными путями.
Бекшеев хлопнул себя по щеке, но комара, кажется, не прибил.
Верткие, твари.
– В других домах чисто, - Тихоня тоже обнаружился, под березкою, сел, ноги вытянул, травинку грызет. – Если там чего и было, то давненько… пылища, грязища, но без трупов.
И это радовало.
Как-то хватит с Бекшеева на сегодня находок.
Но факт он тоже цепляет на нить памяти. Позже разберется.
Тихоня идет чуть впереди и с видом независимым. Кивает Новинскому, что стоит у дороги, щурясь, вглядываясь в линию горизонта. Солнце светит в лицо, и Новинский морщится. А еще грызет очередную сигарету, правда, незажженную.
Грузовиков три. Первые два характерного болотно-зеленого окраса. Последний – облезлый, и тент на кузове натянутый, чуть провис. А еще за рулем – Васька.
– Здрасьте! – он высунулся из окна и рукой помахал. – А меня вот! Послали! В усиление!
– Чтоб тебя… - из кабины выбрался Туржин, раздраженный до крайности. – Когда ж ты заткнешься уже.
Из первого грузовика выбрался сам Бахтин.
Дальше было обыкновенно, привычно и в чем-то даже скучно. Разве что взгляд цеплялся за людей. Вот солдатика из числа прибывших выворачивает на куст старой крапивы. Долго и мучительно. К первому добавляется второй.
Третий.
– Слабаки, - сплевывает Туржин, но к дому подходить не спешит.
– Грузите, - Бекшеев решается отдать приказ. – А то до ночи тут застрянем.
– А место-то нехорошее, - тянет с прищуром Тихоня. И Туржин хмурится, он отчаянно не желает показывать, что его задело это высказывание.
Но задело.
– Идем, - Тихоня не оставляет шансов. – А то и вправду… я домой хочу. Пожрать.
Новинский о чем-то говорит с Бахтиным. Тот растерян и смущен. И еще постоянно оглядывается на Бекшеева. И по лицу не понять, о чем именно думает.
Хотя ясно, о чем.
Неприятностей ждет. И будут эти самые неприятности. Ведь как? Вроде бы Бахтин напрямую не связан ни с контрабандистами, ни с убийцей, но выходит, что на вверенной ему территории порядка нет.
Плохо.
– Надолго затянется, - заметила Зима, протягивая горсть орешков. – В город сразу? Или еще в часть заглянем?
– В город, - решение Бекшеев принял давно. – Только надо будет распорядиться, чтобы тело доставили. Того, убитого…
И Зима кивает.
– Дела поднять. Заявления о пропавших. Поговорить с местными, которые с контрабандой связаны.
– Вряд ли чего толком скажут.
– Не под протокол, - согласился Бекшеев. – Но проводников, которые пропали, должны знать. Поговори с этим… знакомым своим.
– Поговорю, - Зима не стала спорить. – Правда, не уверена, что ему можно верить. Точнее уверена, что верить нельзя, но если дать понять, что мы не по его душу…
– Пообещай, что отметим содействие местных властей.
– А мы…
– Отметим всенепременно. Если содействовать будут.
Правда, от пристального внимания службы собственной безопасности это начальника жандармерии не избавит. Но… такая уж жизнь.
Сложная.
Новинский подошел сам.
– Завтра, - сказал он. – В городе. Я загляну. Разговор… возможно, более конкретный… по… всему.
– Буду ждать, - пообещал Бекшеев. – С нетерпением.
Уехать получилось засветло, пусть даже солнце, перевалившись через наивысшую точку, покатилось в лес. И тот вытянул, выплеснул длинные тени, словно лапы диковинных зверей. Звери те, очнувшись от вековой дремы, пытались дотянуться до людишек.
Машин.
Проклятое?
Так или нет, Бекшеев не знал, но ощущал нервозность людей, которые, глядя на солнце и тени, перемалывали страх и отвращение.
Тела грузили.
Заворачивали в брезент, а тот прикрывали иным. И все одно кому-то придется ехать в кузове с мертвецами.
Или… нет?
Бекшеев молча забрался кабину грузовика.
– В общем, - Тихоня заглянул. – Мы с Серегой за грузом приглядим, чтоб уж ничего не потерялось. А вояки поедут за нами.
Он отряхнул руки.
– Станем возле мертвецкой. Новинский сопровождением пойдет. Ну и назад потом…
Наверняка, у Новинского найдутся свои неотложные дела в городе, иначе сопровождать трупы поставил бы кого-то еще. Бекшеев лишь надеялся, что и сам Новинский, и его люди, а такие наверняка найдутся, не станут мешаться под ногами.
Туржин подошел последним.
– Так что, там взаправду мертвяки? – Васька, до того сидевший тихо, снова высунулся в окно. – Ага. Воняет мертвечиною! Жуть.
– А ты откуда знаешь? – поинтересовался Бекшеев. Вытащив из кармана куртки жестянку с карамельками, он протянул Ваське. – Угощайся.