По воле короля
Шрифт:
— Единый щедр в своей милости. Миледи Альгия Вульфрик, подойдите.
В это же время храмовник помоложе положил между стариком и девушкой мягкую подставку, на которую Альгия склонила колени, аккуратно придерживая округлый животик.
— Я проводник воли Единого. Моими устами с вами говорит он. Альгия Вульфрик, урождённая принцесса Наурийская, на ваше чело возлагается знак власти Вайтэрда — корона. В руки вам даётся ветвь, как символ вашего предназначения, — старец поднял с алтаря малый скипетр: четыре переплетающиеся между собой ветви на вершине заканчивались соцветием золотой лилии с трепещущими на ветру тычинками из драгоценных
В Храме стояла такая тишина, что было слышно учащённое дыхание новой королевы.
— Благодарю, — прошелестела она. Альгия после первой части церемонии боялась, что Единый не одобрит коронацию, и сейчас радовалась, что избежала позора. Роль королевы-матери вполне устраивала принцессу. Подумаешь, не будет равной в правах с королём. Так и не больно нужно. Кто захочет разделять полную ответственность с супругом за все его решения?
— Присягаете перед свидетелями?
— Присягаю перед своим супругом-королём, свидетелями и тем, кто говорит устами Единого, что направлю все силы на процветание рода и земли, на которой правит мой король. Обязуюсь поддерживать веру, свершать акты милосердия и быть примером для прочих женщин Вайтэрда, дать роду наследника, а государству залог стабильного будущего.
— Нет здесь тех, кто против воли Единого?
Старец грозно обвёл ряды свидетелей тяжёлым взглядом, особенно долго останавливаясь на Лиссандре. Лисса же смотрела открыто и прямо. Против воли Единого она точно не была. Он рассудил мудро. Дал королю его королеву, и при этом не стал возлагать на Альгию больше, чем та смогла бы осилить. Забота о тепле семейного очага, о детях, которые будут часто рождаться в этой семье, — как раз для ума юной королевы.
— Нет, — раздалось практически слаженное восклицание мужских голосов лордов, присутствующих на церемонии.
После завершения церемонии над Храмом взметнулся сноп цветных искр, такой большой и яркий, что видно его было в самом дальнем закуточке замка. Жители на улице радостно загомонили, поздравляя друг друга с торжественным событием. И, не дожидаясь особого знака, стали рассаживаться за праздничные столы, накрытые на улицах. Даже морозец не стал помехой для весёлого праздника.
Королевская кухня готовила на всех, но особенно старались для стола в самом замке. Он уже был обильно накрыт и дразнил голодных придворных ароматами блюд. Праздновать положено было до самого утра.
Придворные толпились у дверей, ожидая короля с супругой и почётных свидетелей.
Герцогская пара Гренстонов следовала сразу за королевской четой, и Лисса из первого ряда видела, как встречают и поздравляют только что коронованную королеву.
Преподносить себя Альгия умела, если чувствовала уверенность и поддержку. Она гордо шагала, удерживая скипетр в свободной руке перед собой.
— Королева-мать Вайтэрда! — возвестил довольно король, улыбаясь в каштановую бороду, стоило только ему переступить порог тронного зала.
Все присутствующие в зале в едином порыве склонились в поклонах перед юной королевой.
Лисса коротко взглянула на супруга, который был как-то особенно задумчив со вчерашнего вечера. Даже ночь он провёл, совершенно не совершая никаких поползновений в сторону супруги вопреки дневным угрозам. Таким он вернулся после разговора с королём далеко за полночь. Лисса уже успела к тому времени заснуть. От Эрика немного пахло кисло-сладким вином, и он заснул, только коснулся
Все расселись за столом и пир покатил горой. Сменялись блюда, сменялись актёры и менестрели, сменялись музыканты один за другим.
Лиссандра давно насытилась, успела наслушаться «мужских» разговоров, насмотреться представлений и заскучать. На столе стояли хмельные напитки, и мужчины не пренебрегали ими, пили со смаком, веселились.
Лиссандра выхватила взглядом сестру. Беременная Альгия давно устала, но терпела неудобства. Праздник был в честь её, и уйти было невозможно. Всё, что допускалось, — это немного прогуляться и вернуться. Лиссандра уверенно предложила это Альгии, и та охотно согласилась, больно вцепившись в руку герцогини. Если бы не поддержка выносливой целительницы, то Альгия по своим ощущениям могла бы грохнуться в обморок. Она молча терпела, не смея тревожить супруга, который сегодня, как никогда, уделял ей много внимания и постоянно держал за руку. Боялась оттолкнуть его своим нытьём.
Целительница в Лиссе, как это обычно и происходило, пересилила светскую половину. Сначала она запросила у собственного супруга разрешение обратиться к королю и, получив позволение, быстро и чётко обозначила сюзерену проблему.
Харольд забеспокоился. Заморить беременную супругу совсем не входило в его планы. Ценность наследника была велика, поэтому он позволил женщинам встать из-за стола и передохнуть в покоях Альгии. Что они и сделали.
Лиссандра весь вечер и всю ночь не отходила от Альгии, помогая той восстановить силы и снять боль в спине и внизу живота. Быстрый рост ребёнка всё больше настораживал Лиссандру. Она даже познакомилась с королевским целителем. Мужчина тоже был озадачен и перелистал огромное количество книг, выискивая причины. К тому же он поделился с герцогиней своими наблюдениями. Из десяти беременных женщин, которые обращались к нему за разной помощью, ещё у двоих так же аномально протекала беременность.
— Вы вывели какую-то закономерность? Это только знатные дамы? Или чем-то отмеченные? В нашем замке я тоже наблюдала подобное течение беременности у баронессы.
Лиссандра знала только два случая. Но для того, чтобы делать выводы, этого было мало. А если сплюсовать ситуации, то можно заметить особенности, их объединяющие.
— Кто отец ребенка? Человек или оборотень?
— Оборотень, — Лиссандра нахмурила бровки, отвечая на вопрос целителя. В последнее время её не покидала непонятно откуда взявшаяся уверенность в том, что ребёнок Клотильды не от Эрика. Хотя герцогиня заставляла себя так не думать, чтобы потом разочарование не было слишком сильным.
— Вот и в моей практике то же. Если отец оборотень, то беременность протекает так, словно у суки, понесшей от кобеля. Всё намного быстрее. К сожалению, я не нахожу источников, в которых бы описывались сроки беременности в те времена, когда оборотни умели полностью оборачиваться в свою истинную форму, а не застревали в двуногом теле.
Лиссандра тяжело осела на стул и обхватила себя руками, раздумывая над словами местного целителя. Что это — бред? Или в этом есть зерно правды? Давно известно, что если постараться, то даже самое неправильный вывод можно обосновать так, что он будет казаться безусловной правдой. А самое очевидное на первый взгляд всегда кажется полным абсурдом.