По воле рока

Каннинг Оливия

– Я хочу прошмыгнуть к нему в палату и остаться с ним, пока он спит, - сказала им Джессика.
– Вы отвлечете медсестру?

– А она сексапильная?
– спросил Трей.

– Я не знаю.
– раздраженно ответила Джессика.

– Значит, нет.
– сказал Трей – Но ради Седа я это сделаю. Джесс, ты нужна ему, не смотря на всю ту чушь, которую он тебе наговорил.

Джессика благодарно улыбнулась. Она не знала прав ли Трей, но не позвонит Седу уйти вот так легко.

А сейчас, когда он не сможет говорить,

он выслушает ее.

Трей пошел очаровывать медсестру. Этот мужчина сможет соблазнить даже самого дьявола. Пока медсестра отвечала на его заигрывания, Джессика потихоньку прошла в коридор и в палату Седа.

Палату освещал только свет из ванной. Когда ее глаза привыкли к темноте, она увидела стоящий рядом с койкой стул и села рядом. Она не могла поверить, что такой огромный и сильный мужчина выглядит таким беспомощным. Она взяла его руку, ту, которая не была подключена к аппарату, и прижала ее к своей щеке.

– Сед, я здесь. Я с тобой. Все будет хорошо.

Но он не отвечал. Даже не дернулся, но ничего. Он снова рядом. И для нее это главное.

Глава 45

Сед чувствовал себя так, словно попал под поезд. Он медленно открыл глаза, все было расплывчато, поэтому он снова их закрыл. Он пытался вспомнить, что же произошло. Он вспомнил, как пел на сцене, потом боль в горле, как он глотал кровь, и затем ничего.

Он поднял руку, но сморщился, из его вены торчала трубка. Он хотел поднять другую руку, но ее крепко держали. В горле были неприятные ощущения. Он даже сглотнуть толком не мог, и не мог закрыть рот.

По телу пронеслась паника, сердце молотком застучало в груди. Он вырвал руку из хватки неизвестного посетителя и дотронулся ею до горла. Но ее остановили.

Джессика шепнула ему.

– Сед, это Джессика. Ты в больнице. Ты меня слышишь?

Он пытался произнести хоть слово, но ничего не выходило. Ни единого звука.

– Без паники. У тебя в горле трубка, она помогает тебе дышать. Как только отек спадет, они ее вытащат. Как ты себя чувствуешь?

Он закатил глаза, на что она улыбнулась и провела рукой по его волосам. Он всем своим взглядом пытался выразить свои чувства, и, похоже, она все поняла. Но что она здесь делает? Она же должна быть на учебе.

– К тебе вернулся нормальный цвет лица, - сказала она.
– Я не могла поверить, как много крови ты потерял. Им пришлось сделать тебе переливание.

Он опять высвободил свою руку и показал на шею, надеясь, что она расскажет о повреждениях. Он надеялся, она поймет его жесты, потому что у него накопилось много вопросов.

– Все будет хорошо, - пообещала она.
– У тебя лопнул сосуд в горле. Не переживай, он был далеко от голосовых связок, но все же должно пройти время, чтобы все зажило. Это означает никакого пения и разговоров в течении недели.

Он губами произнес.

–

Что?

– Не все так плохо. Я о тебе позабочусь.

Он наградил ее сердитым взглядом и указал на дверь.

– Я ни куда не уйду, Сед. И ты не смеешь мне приказывать, ведь ты не можешь говорить, - она самодовольно улыбнулась.
– Я бросила учебу, чтобы заботиться о тебе.

Он быстро покачал головой, но тут же остановился, эти движения вызывали боль в горле.

– Нам надо поговорить. Вернее, я буду говорить, а ты слушать.

– Джесс, - пытался сказать он, но эти звуки больше походили на странные выдохи.

– Я никогда не сдам экзамен у профессора Эллингтон. И давай объясню почему.
– Когда она рассказала о том, как профессор унизила ее перед всеми студентами, Сед уже лежал сжав кулаки. Ну почему люди так несправедливо с ней обходятся? Неужели никто не видит, какая она замечательная? Он не мог смириться с мыслью, что ей придется отказаться от своей мечты. Он тут же прижал ее к себе, опустив ее голову на свое плечо, чтобы он мог погладить ее по спине и по волосам.

– Так что, неважно, что мне дали еще одну возможность вернуть мою стипендию.

Сед не мог поверить, как спокойно она об этом говорила. Да она должна бороться с этой сучкой Эллингтон. Он понимал, что не каждый человек выдержит столько ударов и унижений, но Джессика всегда была крепким орешком. Именно за это он ее и любил.

В палату вошла медсестра.

– Как хорошо, что вы очнулись, мистер Лионхарт, - сказала она, - Вам удобно? Моргните один раз, если «да», и два - если «нет».

Было ли ему удобно? Да у него чертова трубка в горле. Неужели ей, и правда, нужен ответ на такой вопрос? Он моргнул один раз.

– Чуть позже мы вытащим трубку, и проверим, можете ли вы глотать, но вы должны пообещать, что не будете пытаться говорить. У вас там повреждения, и если вы не дадите отдых своим связкам, то можете временно потерять голос. Вы поняли все, что я вам сказала?

Он моргнул один раз, но знал, что это просто невозможно - молчать в течении недели. Особенно когда Джессика принимает самое идиотское решение в своей жизни.

Джессика наклонилась и посмотрела ему прямо в глаза.

– Ты меня не прогонишь. Мне не важно, каким козлом ты стараешься казаться. Я сама все прекрасно знаю.

Он закатил глаза и она улыбнулась.

– Я прослежу, чтобы он не говорил, - заверила медсестру Джессика.
– Даже если мне придется заклеить ему рот скотчем.

Медсестра улыбнулась.

– Хорошо, а то чутье мне подсказывает, что он не особо любит следовать указаниям.

Сед пытался возразить, хотя понял что бесполезно.

– Врач подойдет позже и расскажет о вашем состоянии.

Сед поднял вверх большой палец. Когда она вышла из палаты, Джессика села на край койки.