По второму пути
Шрифт:
Скорее всего я умудрилась задремать, потому что внезапно поняла, что не слышу ставшего привычным рокота двигателя. Мы стояли под узким металлическим навесом, водительское окно оказалось приспущено и оттуда пахло едой. Аромат жареной картошки, запах мяса и ещё чего-то казался божественным. Я только сейчас поняла, что жутко проголодалось. В окно просунули несколько пакетов, с характерной жёлтой буквой и мы чуть отъехали, притормозив на краю освещённого пространства. Один из пакетов оказался у меня на коленях, и я быстро разорвала его, даже не пытаясь открыть. Ммммм… Картошечка!
– Не подавись, не отниму.
Ну вот. Аппетит он мне, конечно, не испортил, но удовольствия поубавил. Хотя, сам вгрызся в булочку так словно неделю на диете сидел. Так что не я тут самая голодная. Мне сунул в руки стаканчик с кофе, сам же предпочёл сок. Ну ничего ж в него влезло! Пятый бигмак приканчивает! И сока третий стакан! Я так не могу! А если б не Мак, интересно, он бы мной закусил?
– Не бойся, ты несъедобная. Свои в пищу не подходят. Нет, твои мысли я не читаю. Не умею. Но с тобой это не обязательно, учись контролировать эмоции. Иначе долго не протянешь.
– В смысле?
– Ну после инициации твою кровь уже нельзя пить, так что для кровохлёбов ты как еда бесполезна. Только конкуренцию создаёшь. А я не могу оторвать клок твоей ауры потому, что она, по сути, не твоя, а заёмная. Ты её уже у кого-то взяла и под себя переделала.
– То есть ты тоже… Это ты поэтому… Там в подъезде…
– Сама ты тоже. Я свою сущность контролирую, а ты до сих пор сорваться можешь. Из тебя такого как я ещё делать и делать. И не умеешь ты ничего. Так, глины кусочек. А вот что из тебя вылепиться мы ещё посмотрим. Если научишься, то и тебя будет очень непросто порвать. Доедай быстрей, ехать надо. Там в бардачке шоколад лежит, достань палочку на закуску.
Я послушно открыла бардачок и чуть не захохотала. Он был под завязку набит одинаковыми пирамидками с ярко-красной надписью. Как сокровищница Али-Бабы детсадовского возраста.
Впрочем, дальше стало ещё интересней. Распечатав шоколадку, взрослый солидный мужик начал буквально её пожирать, чуть не урча от удовольствия.
– Ну чего уставилась? Хочешь себе возьми, там много и я не жадный.
– Вы его на самом деле так любите?
– Заметно?
– Очень. – Я улыбнулась. Приятно всё же что даже у этого киборга есть свои слабости. Хоть что-то человеческое.
– Не наелся в своё время, теперь наверстываю.
– В своё время? Его же полно вокруг, да и при Союзе вроде хватало.
– Не в моём детстве.
– Да не настолько вы меня старше. Был тогда шоколад и много.
– В твоём детстве – был. – Он резко замолчал и завёл двигатель. Аккуратно протискиваясь между машинами, Крузак выбирался из глубины стоянки. Проезжая мимо бака полковник чуть приспустил стекло и метко зашвырнул в него пакет с мусором. Через мгновение мы снова были на трассе.
Примерно через час после кафе Грызь притормозил у обочины, содрал с себя растерзанную куртку и бросил её на пол у задних сидений. Затем притянул к себе пакет, и переоделся в длинный тёмно-синий плащ, прикрыв и разорванную рубашку, и пятна крови на джинсах. Дальше он двинулся гораздо медленней, словно что-то высматривая.
Вскоре на обочине обнаружился навес с надписью, «Мёд – прополис. Собственная пасека». На прилавке толпились баночки и горшочки с подозрительным содержимым. Стоявшие за прилавком два кавказских человека доверия внушали ещё меньше. Я могла поручиться, что содержимое банок не имеет никакого отношения к пчелиной продукции, «при производстве сего мёда ни одна пчела не пострадала».
А вот полковника это, казалось, не смущало. Он припарковал Крузер рядом с морковного цвета Москвичём и небольшим серым джипиком, а затем повёл себя более чем странно. Вытащил из бардачка остатки шоколада и распихал его по карманам, потом кинул мне на руки мой рюкзак и вышел, вытащив мою сумку.
– Выходим. Молчи и делай что скажу. – В его голосе зазвенел металл.
Мы подошли к прилавку, и он бросил на него хитро сложенную сотню.
– Ежевичный есть?
– Найдём для хорошего человека. – ответил тот, что постарше. – Витару бери, ключи в замке, документы под козырьком.
Сотню он куда-то спрятал.
– О коне позаботься. Куртку сожги.
– Как скажешь, дарагой. Сделаем.
Полковник прошёл к Джипику и сел за руль, моя сумка опять оказались на заднем сидении, а шоколад снова перекочевал в бардачок, через мгновение мы были на трассе. За всё время стоянки мимо нас не проехала ни одна машина. Мы гнали куда-то на северо-восток.
*****
Спустя десять минут, убедившись, что всё спокойно, один из пасечников, забрался в оставленный Крузер и двинулся следом. Следом до второй развилки, там он свернул к западу, на Питер.
Глава 8.1. Ликвидация. Подготовка
Ночь опустилась на горы. Зажглись редкие фонари в селе – и бесчисленные звезды в небе. Красота! Я вдыхал свежий воздух, опустив окно своего «Патриота» и любовался видом, параллельно грызя шоколадку. Да, нечасто у меня есть на это время.
Вот и сейчас оно закончилось. В бардачке оставались ещё две нетронутые пирамидки «Тоблерона», когда на улице раздались быстрые шаги. Их обладатель – невысокий коренастый мужчина в районе пятидесяти. Короткая черная борода, с изрядной долей седины, загорелое лицо. Он ничем бы не выделялся не только в здешних краях, но и гораздо северней. Если бы не его аура. Практически целиком белая и ослепительная яркая. Да, этот человек подойдет. Вылезаю из машины и дожидаюсь его перед калиткой дома.
–Рустам Абдуллович? Доброй ночи. Полковник ФСБ Грызь. – Лицо имама выражает легкое удивление.
– Проходите в дом. Я так понимаю, не стоит вести такие разговоры на улице? Да и устал я, с утра на ногах, а годы уже не те.
– У меня машина рядом… Поздно уже для гостей.
– Мы никому не помешаем. Дети живут отдельно, а жена уехала к сестре. Вам повезло.
Он откинул щеколду, и мы вошли в небольшой двор. Несколько шагов, три ступеньки крыльца. Щёлкнул выключатель, и хозяин повернулся ко мне, глаза в глаза.