Победить Наполеона. Отечественная война 1812 года
Шрифт:
Собственно, такого государства – Польша – давно уже не существовало. Три могучие державы, Россия, Австрия и Пруссия, разделили между собой земли Речи Посполитой. Действовали с особой жестокостью – мстили: когда-то Польша побеждала их армии, захватывала их земли. И пусть это было давно – такое не забывается.
И вот наступает эпоха Наполеона. Он сокрушает всех обидчиков Польши и становится для поляков единственным, кто может вернуть их родине былое единство и могущество, – полубогом. Наконец великий воин (он же – великая надежда) прибывает в Польшу. Как его ждут! Как встречают! Адам Мицкевич пишет:
За нас, – все хором восклицают, —
Сам Бог: с Наполеоном – он,
А с нами – сам Наполеон!
Среди
Пройдут годы, и она расскажет: «Я находилась тогда в каком-то безумном трансе, когда, словно ощутив какой-то взрыв внутри, выражала ему охватившее меня чувство. Не знаю, право, как мне, такой застенчивой по природе, удалось это сделать. Часто вспоминая об этом, я не могу всего объяснить, определить, какая же неведомая сила подтолкнула меня, заставила произнести эти слова». Похоже, эта неведомая сила – сила судьбы императора Наполеона: этой польской красавице, которая поступила вопреки воспитанию, обычаям, положению, бросившись встречать хозяина всей Европы, предстоит сыграть немалую роль в его жизни, да и в судьбе Франции. Восторженная патриотка произвела впечатление на Наполеона. Когда Марию нашли и передали ей желание императора встретиться с ней наедине, она возмутилась и отказала категорически: когда ехала, чтобы только взглянуть, только услышать голос, видела в нём спасителя Отечества, а уж никак не мужчину, способного покуситься на её честь.
Атаки продолжались долго и без всякого успеха. Наполеон, не знавший отказа ни в чём, был уязвлён. Его интерес к неприступной полячке рос… Вот лишь несколько слов из его письма: «Придите! Придите! Все ваши желания будут исполнены. Стоит вам только сжалиться над моим бедным сердцем, и ваша родина станет для меня ещё дороже». Вероятно, ему доложили, что Мария – пылкая патриотка, что её отец, Мацей Лончиньский, участник восстания Костюшко, умер от ран, полученных в сражении с русской армией, а значит, последние слова письма не оставят её равнодушной. Но она молчит…
И тут в дело вмешался человек, казалось бы, меньше всего годившийся на роль сводника. К графине Валевской приехал сам князь Юзеф Понятовский, военный министр правительства герцогства Варшавского, созданного Наполеоном на землях, освобождённых от пруссаков. Но дело не в том, какой пост занимал этот человек, дело в его репутации. Племянник последнего польского короля Станислава Понятовского (если кто-то не помнит, возлюбленного великой княгини Екатерины Алексеевны, будущей Екатерины Великой, она-то и возвела пана Станислава на польский трон) был известен умом, дипломатическими талантами, но больше всего – отвагой. Он отличился в русско-польской войне 1792 года, участвовал в восстании под руководством Тадеуша Костюшко и вместе с ним стал первым кавалером высшего польского военного ордена Virtuti Militari. С приходом французских войск князь перешёл на службу к Наполеону. Вот в это-то самое время и пришлось ему уговаривать Марию Валевскую уступить домогательствам императора. Его аргументы были просты и неотразимы: в её руках будущее Родины, солдат может и должен отдать за Отечество жизнь, от неё требуется куда меньшая жертва… Неужели она так мало любит свою страну, что отказывается ради её свободы пойти навстречу великому человеку…
И она соглашается. На жертву… И не может даже предположить, что скоро полюбит этого человека нежно и страстно, что их ждёт много счастливых минут и что никто (или почти никто) не осудит её поступка, что о ней не будут говорить: любовница, фаворитка, её будут называть польской
Любопытно, что очень похоже будут складываться отношения между великим князем Константином Павловичем, ставшим после поражения Наполеона и провозглашения Александра I польским королём наместником своего брата в Польше, и другой польской красавицей, Иоанной (Жанеттой) Грудзинской. Тоже влюблённость с первого взгляда, тоже отказ за отказом, долгое ухаживание (на этот раз – пять лет!), те же надежды поляков на влияние, которое может оказать польская патриотка на всемогущего наместника. И наконец – нежная, верная любовь и морганатический брак великого князя, повлекший за собой серьёзнейшие события в жизни России (об этом – в главе «Александр. Мятежники»).
Что же касается «польской жены» Наполеона, то он старался сделать её счастливой, но никогда прямо и определённо не обещал, что вернёт Польше полную независимость, ведь было очевидно: те, кто делили страну, этого не допустят. Значит – придётся воевать, посылать своих, французов, на смерть ради чужих интересов, даже если эти чужие – поляки.
И всё-таки хотя бы отчасти Наполеон сделал для Польши то, о чём молила его Мария, на что горячо надеялось большинство её соотечественников. Он создал на бывших польских землях, отвоёванных у Пруссии, Великое герцогство Варшавское, жителей которого освободил от крепостной зависимости (первый параграф конституции, дарованной новому герцогству, гласил: «Рабство отменяется. Все граждане равны перед законом»). Какой пример и какой укор Александру! А ещё – разрешил создать национальную армию (большую часть расходов по её содержанию взял на себя).
Польская армия дала императору французов талантливых и отважных военачальников, которые блестяще проявили себя в войнах с Испанией и с Россией. На нашей земле в наполеоновской армии воевал целый корпус поляков (это примерно сорок тысяч солдат, а вообще численность наполеоновских корпусов колебалась от двадцати до семидесяти тысяч). Командовал польским корпусом тот самый князь Юзеф Понятовский, которому выпала не самая почётная обязанность убеждать Марию Валевскую стать любовницей Наполеона. Но это – всего лишь частный случай в его вообще-то достойной и даже героической биографии. И уважение Наполеона он заслужил вовсе не тем, что помог овладеть прекрасной полячкой. Он заслужил его на поле боя.
Чтобы быть совершенно уверенным в лояльности новых польских властей, император назначил генерал-губернатором герцогства Варшавского неприступного и неподкупного маршала Даву. Именно ему поручил командовать всеми французскими и польскими войсками, крепостями и гарнизонами на территории герцогства и доверил всю полноту высшей военной и административной власти.
Военному министру князю Понятовскому служить под началом Даву было очень трудно. И дело не только в требовательности маршала. Тому всюду мерещились антинаполеоновские замыслы. Основания для этого были: на жизнь императора не раз покушались. Но Понятовский терпел. И заслужил неограниченное доверие и уважение «железного» Даву, что удавалось немногим. А ещё Понятовский учился. У Луи Николя Даву было чему поучиться. Он остался единственным из двадцати шести наполеоновских маршалов, ни разу не побеждённым на поле боя. Причём успех ему сопутствовал в самостоятельно проведённых сражениях, тогда как большинство маршалов и генералов добивались побед только под непосредственным командованием самого императора. И ещё одно качество прославленного воина: он единственный из оставшихся к тому моменту в живых не изменил Наполеону, не присягнул Бурбонам.