Победитель получает...
Шрифт:
Куся семенил рядом, посматривая на Машу вопросительно и слегка тревожно, похоже, ему тоже хотелось бы знать, что она задумала. В полумраке шкурка кото-мыша выглядела тёмно-серой, белая рябь и пятнышки словно растворились.
А в саду, на солнце, он казался совершенно белым, — вспомнила Маша. А при рассеянном свете среди тащилок Проглота, когда она увидела его впервые, он был сиреневым и пятнистым. Интересно, какой же он на самом деле… Хотя, нет никакого “самого дела”.
Когда-то Маша читала поразившую её статью, в “Науке и жизни”, кажется, о том, что цвета как такового вообще не существует,
И никаких цветов не существует — есть только свет, который разные тела отражают по-разному. Странно… жутко даже…
Словно заглядываешь в бездну и вдруг понимаешь, что привычного знакомого мира нет и никогда не было. Он жил лишь в нашем воображении, нарисованный при помощи тысячи уловок сознания, не готового к реальности.
Мы — не готовы к реальности. И нам позволено резвиться — даже не в детском саду, а в яслях для малышей. Для нас непостижимое Мироздание упростили до азбуки и разрисовали, как книжку-раскраску.
А мы не хотим взрослеть и, вместо того чтобы осваивать буквы и складывать их в слова, рвём страницы; вместо того чтобы радостно разрисовывать мир в цвета радуги, замазываем его грязью и заливаем кровью.
Мы упорно разрушаем свои ясли, свой безопасный и красочный мир, словно дети, из озорства поджигающие свой дом и убегающие от любящих родителей в глухую чащу, полную хищников и чудовищ.
“Вот и я убежала, — подумала Маша. — Как неуправляемый подросток, хлопающий дверью с криком: я уже взрослая! я сама знаю, что мне делать!
Что мне пообещали? Превратиться в кого угодно? И в кого же я на самом деле хочу превратиться? Кем может стать человек, не научившийся быть собой? Я — это я, — вдруг осознала она, — и я не хочу ни в кого превращаться!”
Роса, испуганным зайцем почти бежавшая впереди, резко остановилась, так что Маша чуть не врезалась в её спину. От этой внезапной остановки все мысли со свистом унеслись вдаль, оставив Машу в пустоте и растерянности перед уже раскрытой дверью в тесную и тёмную каморку, лишь немного превосходящую по размерам и удобству тот скворечник, в котором Маша и Куся обнаружили Росу.
Грубый стол, табуретка, комод, на нём горящий светильник, кувшин и небольшой поднос с какой-то посудой. У дальней стены, — до неё, впрочем, было всего три шага, — на узкой кровати лежала женщина.
Маша не сразу узнала в ней Ядву, хотя два светильника горели ярко и давали достаточно света.
Женщина была бледна сероватой бледностью давно и серьёзно больного человека. Она выглядела постаревшей лет на десять, если не больше, осунувшейся и измождённой.
Но глаза, вспыхнувшие острым пронзительным блеском и буквально вонзившиеся в тех, кто посмел вторгнуться в её убежище, были глазами Ядвы — тут уж не перепутаешь.
— Ты! — поразилась жрица.
Она мельком взглянула на Росу, съёжившуюся у двери, и повелительно махнула рукой:
— Там подожди.
Роса тут же юркнула за порог, прикрыв за собой дверь.
— Зачем ты пришла? — глухо спросила Ядва. — Полюбоваться моим
— Я знаю, — перебила её Маша. — Потому и пришла.
========== Глава 34. Договор ==========
— Так зачем же ты пришла? — снова настороженно спросила Ядва.
Маша помедлила, подбирая слова, пододвинула табуретку поближе к постели, села.
— Я подумала, — заговорила она медленно, — что мы могли бы помочь друг другу.
— Алкан всё ещё верит, что ты Тёмная Владычица? — равнодушным тоном спросила жрица.
Маша отрицательно покачала головой.
— Думаю, нет, — ответила тихо.
— Тогда чем ты можешь мне помочь? И, если уж на то пошло, — что могу сделать для тебя я? Если ты думаешь, что я могу организовать твой побег…
— Не мой, — оборвала её Маша.
Ядва прищурилась. Несмотря на измождённый вид, она словно оживала на глазах, было заметно, как жрица пытается что-то придумывать, просчитывает варианты, строит и отбрасывает планы. Её ненависть к Алкану была сильнее немощи.
— А чей же? — осторожно спросила Ядва. — Дай-ка мне воды, — продолжила она, видя, что Маша колеблется. — И, пока я пью, прими решение. Если тебе от меня что-то нужно и если ты можешь что-то предложить взамен, тебе лучше сказать об этом прямо и не тянуть время. Твоё отсутствие может быть обнаружено в любой момент.
— А если тебя найдут здесь… ничего хорошего ни для тебя, ни для меня из этого точно не выйдет. Тебе, впрочем, терять особенно нечего. До завтра ты доживёшь в любом случае, а потом… Потом ты окажешь в казематах Алкана — тоже в любом случае. Ты слишком непредсказуема и неуправляема, чтобы тебя можно было использовать и дальше. Достаточно твоего появления завтра — на Играх. Ну, кажется, я положила неплохое начало для откровенного разговора, — усмехнулась Ядва, возвращая Маше кувшин с водой. — Теперь твой ход.
— Расскажи мне об Играх, — требовательно сказала Маша.
Ядва откинулась на подушку.
— Зачем? — спросила лениво.
Но это равнодушие не обмануло Машу. Жрица пристально следила за собеседницей из-под полуприкрытых век.
— Но ведь это имеет ко мне прямое отношение! Мне же завтра там…
— Никакого отношения к тебе это не имеет, — оборвала её Ядва. — И ты не такая дура, чтобы не понимать этого. Завтра тебе предстоит появиться там, сказать что-нибудь приличествующее случаю. Алкан об этом позаботится. Тебя-то не заставят участвовать. Все… игры, которые придумает для тебя Алкан, будут проходить без свидетелей. Уж он-то вытащит из тебя правду… Можешь мне поверить.
— Верю, — легко согласилась Маша. — Но вряд ли у него будет такая возможность.
— Вот как? — иронично изогнула бровь жрица. — И что же или кто ему помешает? Уж точно не я.
— Не ты. Я…
Маша взглянула на Кусю, сидевшего рядом, на полу, смотревшего на неё внимательно, с интересом. Он едва заметно кивнул.
— Я могу скрыться, просто исчезнуть отсюда. В любой момент.
— Неужели? — недоверчиво процедила Ядва.
— Да. Это правда. Для меня важно продержаться здесь несколько дней, но… похоже, что и на этот раз не выйдет… — последние слова она прошептала одними губами, но Ядва всё равно услышала, прищурилась, буквально прожигая взглядом.