Побочные эффекты
Шрифт:
Проснувшись, смотрел в окно, вспоминая. Совсем рядом было море, чистый песчаный берег. Девицы напротив уже не было. Начал спрашивать на английском у немногочисленных пассажиров, когда будет его станция. Ответа не получил. Пожилая женщина со спутником некоторое время разглядывала его, потом спросила
– А ты по-русски говорить можешь?
– Да, конечно,- радостно ответил он.
Она ушла куда-то, затем вернулась с молодым солдатом .
– Он тебе все объяснит.
Тот тоже говорил по-русски.
–
– Я не говорю на иврите?
– Способный.
– А контролеры?
– Их тут обычно не бывает. Если что, я с ними поговорю.
– А это что?
– за окном показался город, затем - череда ступеней, ведущих вверх, с красивыми постройками на промежуточных площадках.
– Дворец Бохаев. Сейчас выходим.
Через турникет пришлось перепрыгнуть, вспомнив манипуляции зайцев в метро. Охранника рядом не было. Узнав на английском в кассе, когда придет нужный поезд, взял билет. Обратно уже не спал и сошел вовремя.
На выходе из вокзала несколько мужчин, помахивая ключами, повторяли - «Манит, манит!». Набрав номер, доложился Степанычу.
– Стой тут, сейчас за тобой приеду!
– А что такое манит?
– Такси! Будь на месте, я скоро!
Подъехала женщина на инвалидной коляске и что-то спросила на иврите. Заученно ответил:
– Ани ло мэдэбэр бэ иврит.
– Ло мэдэбэр бэ иврит! Ло мэдэбэр бэ иврит!- возмущенно закричала она.
Подъехавший Степаныч прервал диалог.
– Ну, вот и свиделись!
Вблизи он выглядел старше, чем на мониторе. Морщины, седые волосы.
– Слушай, ведь мы ровесники!
– Это Израиль. Сначала - автозаправка. Экзема. Работал санитаром. Медбратом. Стажером. Учеба, работа, экзамены. На жилье - ссуда и машканта. Кроме основной работы - подработка в частной клинике. Дежурства в больнице, дежурства на дому. Здесь все так. Хочешь - зайдешь в отделение, посмотришь?
– Спасибо. В отпуске на работу не заглядываю.
– Ну, тогда - ужин, знакомство с городом и заинтересованными медсестрами. Дальше - туры. Иерусалим, Мертвое море, Хайфа, Эйлат…
– У меня уже был один тур.
– Куда?
– Цфат, Тверия, Голаны, Иордан.
– Молодец! Я туда до сих пор не выбрался! А ты когда успел?
– Успел. Вообще-то, я по делам.
– Какие у тебя могут быть здесь дела?
– Длинная история.
– Тогда давай так. Сейчас ко мне. Поешь, отдохнешь с дороги. Дверь закрою, никому не открывай. У меня,- кивнул он на жужжащий сотовый, - клиенты. Закончу часа через два, тогда поговорим.
– О кей.
В большой двухкомнатной квартире с огромной кухней, Степаныч открыл холодильник. Недоуменно посмотрел на матрешек, протянутых ему.
– Это что такое?
– Сувенир из России.
– И на хрена ты его вез?
– Как говорил старина Мюллер - неудобно идти без подарка.
– Спасибо… Ладно, тут араб знакомый давно просил – «сувенир ми Русия»,- кинув матрешек в пакет, сказал он.
Потом продолжил:
– Бери из холодильника все, что нравится. Вот это,- он показал на кашицеобразную сероватую смесь,- хумус. Из сои. Вкусен, но тяжеловат. Так что не увлекайся. Все, я пошел.
Сразу после душа и еды он уснул и проспал до прихода Степаныча.
…- Ну, за встречу!
– Лехаим!
– Теперь рассказывай.
– Я вот думаю… стоит ли тебя во все это впутывать?
– Теперь поздно думать. Раз остановился у меня, я тоже - при делах.
– Посмотри сначала вот это,- воткнув флэшку в ноутбук Степаныча, он открыл файлы.
– Доноры?
– Почти. Только брали у них клетки гипофиза, вырабатывающие гонадотропные и соматотропные гормоны. Проблем с тканевой совместимостью - никаких.
– Ни хрена себе! А как же синтетика? И при чем здесь ты?
– Синтетика, как оказалось, не то. Я вообще-то тоже был не при делах, но изменились обстоятельства. Несколько моих знакомых, имевших отношение к этой конторе, погибли. Я вышел на одного из тех, кто обрабатывал изъятые клетки. А еще раньше - вышли на меня.
– А это заведение тебе не знакомо?- и он открыл файлы с рекламой «одной из лучших клиник Израиля». – В интернете все ссылки только на электронный адрес. Поэтому и пришлось лететь сюда, разбираться на месте.
– Слышал . Элитное! Так просто туда не попасть. Так вот почему ты здесь!
– А где оно находится – знаешь ?
– Да.
– Думаю, что там готовят иньекционную форму. И применяют . Если не закрыть их тут, меня точно закроют - там. Поэтому к тебе просьба. Если есть проверенный знакомый в полиции, говорящий на английском - сведи с ним.
– Есть, и даже русскоговорящий.
– Звони!
– Прямо сейчас? Здесь так не принято.
– Нечего тянуть, звони! Я сам все объясню.
– У тебя есть какой-то план?
– План один - закрыть эту контору на хрен!
Степаныч набрал номер, что-то сказал на иврите. Потом уже на русском:
– Да, хорошо. Сейчас будем.
– Договорился, поехали.
2
Михаил - знакомый Степаныча - долго молчал после прослушивания диктофонной записи, просмотра файлов и рассказа Виктора Сергеевича.
– Не знаю, чем могу здесь помочь. Насколько я понял, преступления совершаются в России. Здесь - легальная коммерческая деятельность. Наверняка у них все в порядке. Максимум, что можно сделать - собрать информацию через осведомителей… Самому туда обратиться за лечением? Предложат обычную реабилитацию, и все.