Побочные эффекты
Шрифт:
Тут она заплакала и долго не могла успокоиться. От предложенной воды отказалась.
– Извините… Так тяжело… Никогда не думала, что такое случится именно со мной. И на расспросы он ничего не отвечал, просто уходил в другую комнату.
– А дети? Как к ним стал относиться?
– Раньше любили гулять всей семьей. Уходили в парк на весь день. В отпуск - на море. Ему всегда было интересно с ними, как учатся, чем увлекаются. А теперь он просто сидит , о чем-то думает. Смотрит – то на детей, то на меня. Как будто сравнивает что-то. Я … плакала целыми днями. Тайком, чтобы он не видел.
– Кто сказал?
– Подруга. Она тоже работает там, все и рассказала. Жена начальника его отдела … Переспала она там почти со всеми. Кроме него. А теперь и он…
– И что дальше?
– Когда узнала это, не выдержала. Решила уйти от него вместе с детьми. Высказала ему все! Пусть выбирает – или расскажет все начистоту и выберет семью, или остается с ней. Все равно она никогда не уйдет от мужа. Тем более к нему.
– А что он?
– Не ожидал от меня такого. Привык, что всегда молчу, терплю . А тут ему пришлось выбирать. И тогда он сказал, что я… я… Это, оказывается, я ему изменяю! И дети тоже, наверное, не от него! Что находил доказательства измены и в сумочке, и на белье. Что не мог ни с кем поделиться подозрениями. И только она одна его поняла! Вы представляете ! Спит с другой, а меня обвиняет в измене! Тут я не выдержала, сказала, что о нем думаю. Все, что накипело! Он начал умолять простить его. Говорил, что если уйду, будут неприятности по службе. Что мог ошибаться , но я сама виновата - ничего не говорила ему! Я не могла больше все это слушать, выбежала из комнаты на улицу и все плакала , плакала… Когда пришла домой, его уже не было. Думала, что ушел к ней… Ходила по квартире. Дети в школе, я - одна … Чтобы отвлечься, начала убираться. И нашла его предсмертную записку.
– Что в ней было?
– Просит в его смерти никого не винить. Просит прощения у меня, у детей. Не видит другого выхода. Найдут его в гараже. Я сразу позвонила ему на работу. Туда поехал дежурный наряд, дверь взломали. Успели. В госпитале, когда он был на капельнице и увидел меня – ничего не говорил. Только из глаз текли слезы. Вот такая история.
– И что дальше?
– Дальше? Ну как я его оставлю? Куда он без меня? Никому он больше не нужен. Разрешите увидеться с ним?
– Хорошо. Только разместитесь здесь, в коридоре. Вас там никто не услышит, а в поле зрения персонала останетесь. Из наблюдательной его еще не перевели.
Тут она снова начала всхлипывать.
– Ну-ка, успокойтесь! Слезы вытрем, улыбнемся! Не хватало , чтобы он Вас заплаканной увидел. Поговорите с ним о его планах на будущее. Предложите , чтобы рассказал все мне. А я потом побеседую с Вами, и попытаюсь - с ним.
Дверь кабинета приоткрылась. Медсестра, извинившись, сказала:
– К Вам Бондарев просится на беседу.
Виктор Сергеевич с трудом вспомнил фамилию того, кто недавно размахивал кулаком перед его лицом.
– Приглашайте.
Затем, обратившись к собеседнице, еще раз напомнил:
– Успокойтесь. Постарайтесь, чтобы он все рассказал.
Та, кивнув, вышла.
Бондарев, войдя в кабинет, сел без приглашения в кресло и уставился на собеседника тяжелым немигающим взглядом.
– Когда меня выпишут?
– Думаю, не скоро. Супруга Ваша до нас еще не доехала. С работы запрошена подробная характеристика, но тоже пока не поступила.
– Решили , что хорошо устроились здесь? На теплом месте? Можно издеваться над людьми сколько угодно? Я-то знаю , в чем дело!
– В чем?
– Это вы! Вы во всем виноваты!
– Кто – мы?
– Вы! Доктора! Это из-за вас попадают в психбольницы! Из-за ваших опытов и экспериментов! Подсовывают всякие вопросы , анкеты, и на все надо отвечать! А не ответишь , или ответишь не так – сразу не годен, и на улицу! Ничего ,скоро до всех доберутся! И до Вас тоже!
– Если у Вас все, до свидания.
Бондарев, не прощаясь, вышел, громко хлопнув дверью. Виктор Сергеевич , наконец, смог дойти до приемного отделения, куда уже давно собирался.
– Где у нас журнал госпитализаций?- спросил он дежурную медсестру.
– Зачем он Вам?- внимательно посмотрела она на него.
– История болезни недооформлена, надо кое-что уточнить.
– Вот, смотрите,- достала она несколько толстых тетрадей.
Он начал быстро листать страницы. С начала года было госпитализировано шесть сотрудников правоохранительных органов . Диагноз при направлении у всех один и тот же – «суицидальная попытка». У двоих - сопутствующий : «идеи ревности».
– А прошлогодние журналы можно посмотреть?
– Только с разрешения главного врача или его заместителя!- взгляд медсестры стал еще более подозрительным.
– Извините. Спасибо.
– Пожалуйста.
Через несколько минут он был в кабинете завмеда с заявлением о разрешении на ознакомление с архивной документацией.
– Кандидатскую писать собрался?
– Ну…
– Ладно! Я тоже никому не скажу. Работай!- и поставил размашистую резолюцию - «Разрешаю».
… В прошлом и позапрошлом году ни следователи, ни оперуполномоченные с диагнозом «суицидальная попытка» не поступали.
В отделении его ждала жена Старикова.
– Спасибо , что разрешили увидеться с ним!
– Ну и как дела?
– Он просил у меня прощения. Говорил, что не понимает, как с ним могло такое случиться. Хочет домой, на работу, увидеть детей…
– Со мной разговаривать будет?
– Да , конечно.
– Послушаем, что расскажет.
– А как насчет выписки?
– Боюсь, это будет долгая история с неясным концом. Послушаю, что расскажет. Если у Вас нет ко мне больше просьб или вопросов, то до свидания.
– До свидания. Я так надеюсь на Вас!
– Я тоже надеюсь.
… Стариков уже стоял возле ординаторской. Обнял на прощание жену и отвернулся. Виктор Сергеевич увидел его слезы. Жена – нет.
В ординаторской он успокоился. Несколько раз вздохнул, и начал рассказывать:
– Извините за вчерашнее. Сам не пойму, что случилось. Жену всегда любил, других женщин никогда не было. Да и мыслей , что она изменяет, или дети не мои – тоже. Какое-то помутнение … Сначала – чувство : что-то не так… Вроде как стала холодна ко мне, начала избегать. Хочет быстрее куда-то уйти, да и сама стала какой-то другой… Причин серьезных ведь не было. Даже не знаю, почему начал ревновать…