Побратимы Гора
Шрифт:
– Ты настолько гордишься, что стоишь на коленях таким образом, - поразился я.
– Да.
– Бесстыжая девка, - заметил я.
– Да, Господин, - улыбнулась она.
Я посмотрел на неё внимательно, и под моим взглядом, она села ещё прямее.
– Да, действительно, тебе идёт эта поза, - признал я.
– Она отлично мне подходит.
– И почему же?
– Я - рабыня для удовольствий, - гордо заявила Виньела.
Я выпрямился, и приготовился щелкнуть пальцами.
– Я люблю принадлежать мужчинам, - проговорила она.
– Я не считаю это унизительным или отвратительным. Я считаю это естественным
– И кто же Ты теперь?
– Женщина, - просто ответила она.
– И рабыня, - напомнил я.
– Да, женщина и рабыня, - улыбнулась Виньела.
Я вытянул руку, щёлкнул пальцами. По щелчку моих пальцев, она встала и приготовилась идти за мной, следуя за мной по пятам, как дрессированное домашнее животное, которым она, в общем-то, и была к вигваму её хозяина. Одним из первых рабских умений, которое преподают девушке, состоит в том, чтобы следовать по пятам за мужчиной.
– Разве я не убедила Вас, Господин, - спросила она, - что у рабыни есть определенная власть.
– Возможно, некоторая жалкая и ограниченная власть имеется, - признал я, -такая же, которая характерна для любого находящегося в собственности домашнего животного.
– Конечно, - засмеялась девушка.
– Ты - действительно рабыня для удовольствий, не так ли?
– Да, - томно сказала она.
– Кажется, теперь Ты во многом отличаешься от мисс Миллисент Обри-Уэллс, девушки из высшего сословия, дебютантки, от Пенсильвании, - заметил я.
– Вы о той маленькой глупой девчонке?
– рассмеялась Виньела.
– Она, тоже была рабыней для удовольствий, и глубоко в душе знала это. Лучшим из того, что когда-либо происходило с ней, оказалось то, что она быть перенесена на Гор и закована в цепи.
– Возможно, - не стал я спорить.
– У меня нет сомнений в этом.
– Ты помнишь её?
– Конечно, - улыбнулась она.
– Но я больше не она. Я - теперь Виньела, всего лишь рабыня.
– Это верно, - согласился я.
Она была возбуждающе красивой, и она была предметом собственности. «Она - всего лишь рабыня», - с сочувствием думал про себя, – «всего лишь - рабыня!» Это было всё, что я мог сделать, дабы удержаться и не схватить её, чтобы беспощадно использовать её для своего удовольствия. Казалось таким естественным делом, что мужчины Гора должны держать этих женщин в клетках и цепях, и плетями принуждать их ублажать себя.
– Безусловно, я вижу, что у тебя есть власть, которой не имела малышка Миллисент, - отметил я.
– Да. У меня теперь есть сила рабыни.
Это было верно, и этого невозможно было опровергнуть.
– Мы должны идти в вигвам Кэнки, - сказал я рабыне.
– Но Вы так и не наказали меня, - напомнила она.
– Нет.
– Вы же знаете, что Кэнка хотел, чтобы я была наказана.
– Я не уверен в том, хотел ли он действительно тебя наказать или нет.
– Конечно же, он желал этого, - возмутилась моими сомнениями Виньела.
– Он -краснокожий господин!
– Кажется, что Ты права, - наконец, сказал я. Я помнил, что Кувигнака и Грант, оба имели такое же мнение.
– Но Вы этого не сделали.
– Нет.
– Я осталась безнаказанной, - огорчилась она.
– Да.
– Накажите меня, - попросила рабыня.
– Нет.
– Мой господин хотел, чтобы я был наказана. Я готова быть наказанной. Я хочу быть наказанной.
– Это правильно.
– Накажите меня, - вновь запросила девушка.
– Нет.
– Неужели, у Вас нет никакого желания, наказать меня? – изумилась она.
– Нет.
– Кэнка хотел, чтобы Вы использовали меня. Разве я кажусь недостаточно привлекательной для вас? У разве меня нет, хотя бы незначительного очарования рабыни? – не могла понять Виньела.
– Ты привлекательна, и красива. Но, на мой взгляд, Ты через чур сильно выставляешь своё очарование.
– Девушка в ошейнике может выставлять себя напоказ, - сказала она.
Я кивнул, соглашаясь с её мнением. Ошейник интересно влияет на женскую сексуальность. Он освобождает девушку от комплексов, позволяет ей быть собой.
– Разве Вы не подарите мне, хотя бы один поцелуй?
– обиженно надула губы рабыня.
– Нет. Всем известно, к чему должен привести поцелуй рабыни для удовольствий.
– К чему же? – невинно поинтересовалась она.
– К обладанию ей, господству над ней, и в конечном итоге её изнасилованию, -напомнил я.
– О-о-о.
Я щелкнул пальцами, и девушка, немедленно, вскочила на ноги.
– Ты видишь, красотка Виньела, в конечном итоге Ты бессильна. Я щелкаю пальцами, и Ты обязана встать, и быть готовой следовать за мной к вигваму Вашего владельца, и твоё желание не имеет никакого значения. И никакие твои хитрости теперь тебе не помогут.
Она опустила голову, а я победно рассмеялся, видя её, стоящую передо мной с опущенной вниз головой.
– Ты видишь, Ты, в конечном счете, беспомощна.
Она подняла свою голову, улыбнулась, и сказала:
– И всё же я не абсолютно беспомощна.
– Что Ты имеешь в виду? – озадаченно спросил я.
– Я покажу Вам, как рабыня может обольстить мужчину.
Внезапно она протянула и заключила мою шею в кольцо её прекрасных обнаженных рук, и прижала свои губы к моим.
– Ах, Ты ж!
– только и успел крикнуть я в гневе и ярости. Но, в то мгновение я не смог, освободиться из её рук. Она была рабыней. Для мужчины нелегко капитулировать перед рабыней даже оказавшись в объятиях, поэтому я развёл её руки и отстранил девку от себя. Её поцелуй, поцелуй рабыни, горел на моих губах. Я дрожал от переполнявших меня эмоций. Я был взбешён. Поцелуй, слишком краткий, восхитительный, потрясающий, горячий и нежный, бушевал в моем теле. Это походило на химическую реакцию, катализатор которой, неожиданно попал в мою кровь. Реакции и преобразования, мучительные и захватывающие, неотразимые и неистовые, казалось, подобно вулкану взорвались в каждой клетке и ткани моего тела. Она снова потянулась ко мне губами и предложила:
– Попробуйте на вкус губы рабыни ещё раз, Господин.
Я сдавил её тело в моих рука руках, сокрушил его. В моих руках по-прежнему была всего лишь она, и одновременно это были громы и молнии, бушевавшие в моей крови. Я поднял её на вытянутых руках, её вес для меня ничего не значил.
– Посмотрите на мой ошейник? – смеясь, предложила рабыня.
– Я вижу его, - зло отозвался я.
– Я - рабыня! – воскликнула она.
– Да.
– Вам понравился вкус рабыни, Господин? – спросила она, и вновь протянулась ко мне, обхватив рукам шею, и пытаясь добраться до моих губ. Теперь я уже был окончательно разъярен, и швырнул Виньелу к своим ногам.