Поцелуй Фемиды
Шрифт:
Опять этот Белов! По иронии судьбы, красавчик удивительно напоминал Батину дворового хулигана, который мучил его, подростка, тридцать лет тому назад. Из-за которого Сева и пошел заниматься боксом. А Белов, похожий как две капли воды на того обидчика из детства, как недавно передали президенту, будто бы отзывался о нем как о серой посредственности.
«Вот трепло! Обезьяна с пером. И место тебе в зоопарке. Рядом с твоим самцом в клетке…» — подумал Всеволод Всеволодович, скомкал газетную вырезку и поднялся.
Из-за больного зуба и необходимых дурацких полосканий сегодня он не успел прочесть целую пачку «альтернативных» заметок в защиту
Всеволод Всеволодович аккуратно переложил непрочитанные публикации в корзину для растопки камина и пошел руководить страной.
— Здравствуй, Демократий! — по-отечески поздоровался Виктор Петрович Зорин со швейцаром ресторана «Сибирские пельмени» и позволил снять с себя дубленку. — Как жизнь, здоровье?
Швейцар со смешным именем Демократий Павлович привык отвечать на вопрос «как жизнь». Причем делать это надо было таким виртуозным манером, чтобы ответить и не ответить одновременно.
— Похоже, завтра будет мороз, — сообщил швейцар, ухитряясь одновременно помассировать себе плечевой сустав — в качестве косвенного ответа на вопрос о здоровье, и стряхнуть выхваченной из воздуха щеткой несуществующие пылинки с дубленки гостя.
Швейцар элитного по масштабам Красносибирска ресторана, а в прошлом начальник краевого отдела народного образования, Демократий Павлович делал это вполне бескорыстно и не надеялся на чаевые. Умный и опытный работник знал, что есть такая категория посетителей, с которых отряхивать пылинки можно и нужно абсолютно безвозмездно.
Виктор Петрович Зорин принадлежал к числу людей… Да чего там людей — явлений — которые не тонут по определению. Ему самому нравилось сравнивать себя с кораблем, умело направляемым рукой капитана между бесчисленными рифами в бурном политическом море. У его недоброжелателей были на этот счет другие сравнения.
Даже первое лицо в стране, президент Батин, позволил себе как-то, на одном из полуофициальных приемов, довольно двусмысленно пошутить по поводу Зоринской непотопляемости. Впрочем, президент недаром слывет острословом, и было бы глупо на него обижаться. Да хоть горшком назови, как говорится, только в печку не ставь! К тому же полпредом этого самого президента по Красносибирскому краю был в итоге назначен не кто-нибудь, а именно Виктор Петрович Зорин.
Виктор Павлович осмотрелся в полутемном баре, где под потолком поблескивал зеркальный шар, и за стойкой сидело не больше трех посетителей, и прошел прямиком в отдельный кабинет, где был накрыт специальный стол на двоих., Остальные члены комиссии, с которыми Зорин провел первую половину дня, заранее предупрежденные через помощника, что у представителя президента намечается конфиденциальная беседа, послушно, хотя и без особой радости, протопали в общий зал.
В прежние времена сибирским пельменям господин Зорин наверняка предпочел бы суши. Но здесь, в Красносибирске, единственное заведение, претендующее на японскую кухню, называлось почему-то «Восемь самураев» и имело явный крен в сторону Кореи. Коронным блюдом в нем были морковный острый салат и манты. Последние очень походили на общепитовские пельмени, только размером побольше, из-за чего мясная начинка была сыроватой.
Так что представителю президента весь резон был не выпендриваться и проявлять здоровый патриотизм: в «Сибирских пельменях», по крайней мере, уж пельмени-то готовить умели. К тому же специально
Кстати, краевой центр в Восточной Сибири, как полагал господин Зорин, не был его конечным пунктом следования по жизни. Это был всего лишь временный или, как принято говорить, переходный период, в ходе которого предстояло собраться с силами. Ну, и порешать, понятное дело, кое-какие задачи из области как государственной, так и сугубо личной.
Карьера Виктора Петровича Зорина складывалась непросто. Успех и неограниченное доверие к нему со стороны самых высоких руководителей могли внезапно смениться опалой. И в такие минуты оставалось только надеяться, что общее направление было выбрано все-таки правильное. Кремлевский старожил и член Совета безопасности при старом президенте, при Ватине вдруг был подвергнут опале и пару лет вынужден был отлеживаться на дне.
Имя Виктора Петровича Зорина долго склоняли в связи с убийством бывшего директора Красносибирского алюминиевого комбината Рыкова. Момент был крайне неприятный, и наиболее рьяные противники даже впрямую указывали на Зорина как на заказчика этого убийства. Но доказать ничего не смогли!
Исполнитель убийства Литвиненко, бывший помощник господина Зорина, в ходе следствия скончался от инсульта, и вопрос о заказчике как-то сам собой перестал быть актуальным. Этот Литвиненко — тот еще фрукт: казалось бы, молодой мужик, спортсмен и все такое, а вот поди ж ты — умер! Все, как говорится, под Богом ходим. А Виктор Петрович, пережив не самый веселый период в своей жизни, вновь оказался востребованным.
Новый генеральный директор Красносибирского алюминиевого комбината Александр Белов в чем-то напоминал своего предшественника и тоже не нравился Виктору Петровичу. Их знакомство насчитывало уже больше десятка лет и носило странный характер. Белов и Зорин, бизнесмен и политик, были настолько же необходимы друг другу, насколько не любили друг друга. Даже, пожалуй, презирали.
Александр Белов для Виктора Петровича был чем-то вроде соринки в глазу: раздражает, саднит, мешает сосредоточиться на главном. Слишком молод и куда как крут, а главное, все время норовит сыграть не по правилам! Вот, допустим, собрались достойные люди, равные друг другу по статусу, и затеяли сыграть в шашки. И тут появляется этот хрен с горы, делает два хода, и — в дамках! И так не один и не два раза, а всегда.
Согласитесь, это несправедливо. Господин Зорин уж на что стар, мудр и осторожен, а… вынужден, как все смертные, платить судьбе по счетам. И каждый свой жизненный успех оплачивать звонкой монетой, собственного достоинства и даже здоровья. Даже в психиатрической лечебнице довелось полежать — вот она, долюшка профессионального политика! А этот мачо — Белов — из любых, самых безнадежных ситуаций выходит краше прежнего. Бьют его, взрывают, жгут, уничтожают морально, а ему все, нипочем: красив, удачлив, беспредельно нагл…