Поцелуй ночи
Шрифт:
— Что произошло? — спросила я.
— Рената много лет не пила человеческой крови, — хмуро ответил он. — Ей не нужно было касаться этого Ганса! Но ты сама все видела. Он не захотел принять превращение от меня. Когда Рената впилась в его шею, свежая кровь ее одурманила. Она не смогла остановиться, и я был не в силах помочь.
— Еще бы! — не удержалась я от ехидного замечания. — Вам было некогда!
Атанас моргнул и отвел глаза.
— Такое часто бывает, — продолжил он более спокойным тоном. —
— Кошмар, — пробормотала я. — Где Рената?
— В доме, — тихо ответил он и направился к калитке.
Я пошла следом.
Рената сидела в углу комнаты, отвернувшись к стене. На ней было длинное черное одеяние, напоминающее балахон. Голову покрывало что-то напоминающее фату, только черного цвета.
— Вот так она и сидит со вчерашнего дня, — сказал Атанас. — Я отвез ее сюда после церемонии и все время нахожусь с ней. Она лишь переоделась в этот наряд и села сюда. С тех пор не произнесла ни слова.
Я приблизилась. Рената не шелохнулась. Я присела на корточки и попыталась заглянуть ей в лицо, закрытое черной вуалью.
— Все пройдет, — ласково произнесла я. Но она не отреагировала. Я говорила ей о том, что жизнь готовит нам самые разнообразные сюрпризы, и не всегда приятные, что нужно уметь все принимать как есть, время лечит и не такие раны. Я старалась произносить стандартные фразы искренне и от всего сердца, но на Ренату они не действовали. Она по-прежнему оставалась неподвижна и безмолвна. Я встала и подошла к стоящему у двери Атанасу. Он был угрюм.
— Мне кажется, ее нужно отвезти домой, в Москву, — сказала я. — Там у нее любимая мастерская, может, живопись ее излечит.
— Тут у нее тоже мастерская, — хмуро заметил Атанас.
— Но здесь ей все будет напоминать о Гансе. Ей лучше уехать из этого города.
— Пожалуй, ты права, — согласился он. — Завтра же этим займусь. А ты не собираешься отправиться домой?
— Собираюсь, — ответила я и невольно вздрогнула.
Ехать в компании Атанаса и обезумевшей от горя Ренаты мне совсем не хотелось.
Но все получилось иначе. Я переночевала в гостинице и уже собралась в путь. Даже за номер расплатилась, и тут позвонил Атанас. По его голосу я поняла, что он не на шутку встревожен.
— На улице солнце, — пробормотал он, — я не могу выйти. Лада, немедленно к нам!
Его звонок меня напугал. Я решила, что Ренате стало намного хуже, быстро покидала вещи в сумку, вызвала такси и поехала к ее дому. Когда вошла в комнату, увидела, что она по-прежнему сидит, отвернувшись лицом к стене. Тяжелые плотные шторы были наглухо задернуты, в помещении царил мрак. Атанас расхаживал по периметру. Увидев меня, приблизился, взял за руку и молча увел в другую комнату.
Шторы здесь были не такими плотными, и я смутно различала лицо Атанаса. Он был суров и собран. Пригласив меня присесть на диван, он устроился в кресле напротив.
— Ренате стало хуже? — я не выдержала гнетущего напряжения.
Атанас вскинул голову и посмотрел на меня. Его пальцы сжались, но он тут же убрал ладони между коленей.
— Стало хуже Грегу, — глухо сказал он. — И я виню в этом тебя и… Лилу. Флайки вообще в последнее время стали слишком много себе позволять, — мрачно добавил он.
— Что с ним?! — заволновалась я. — Что значит хуже? Вы можете нормально объяснить?
— Откуда я знаю? — злобно проговорил он. — Это вы затеяли свои странные игры! Я сам видел явление Грега, а ведь он при этом находился в склепе, в глубочайшей прострации. Зачем было тревожить его сущность?! Я общался с отцом Грегори. Сегодня утром Грега должны были вывести из этого состояния, допустимый срок закончился. Но он все еще остается в таком виде. Жизнь уходит из него, а он не сопротивляется.
— Этого не может быть! — закричала я и вскочила. — Вы все нарочно подстроили, чтобы не дать нам быть вместе! Я вас всех ненавижу!
Сама не понимая, что делаю, я кинулась к Атанасу и начала его бить. В первый миг он опешил. Потом отбросил меня, как пушинку, одним движением руки. Я увидела открывающийся рот и клыки. И тут же выбежала из комнаты. Меня трясло, и хотелось как можно скорее покинуть и этот дом, и этот город, и даже страну. Но я не могла, я должна была точно знать, что случилось с Грегом.
Я села возле неподвижной Ренаты и попыталась успокоиться, но меня продолжало трясти, даже зубы стучали. Рената пошевелилась. Я увидела, как она медленно отводит от лица черный шарф, ее огромные глаза впились в меня.
— Он умер, — прошептала она, наклоняясь ко мне. — Он так бился в моих руках, так стонал, а… я никак не могла остановиться… никак… Это оказалось сильнее меня. И вот он умер…
Рената судорожно вздохнула. Я хотела сказать, что ей лучше поплакать, но вампиры не могут. Тогда я просто обняла ее и стала тихо покачивать, шепча, что все будет хорошо, скоро все уладится, она уедет в Москву и там обо всем забудет. Казалось, Рената внимательно слушает меня, она перестала вздыхать и дрожать.
Тут в комнату вошел Атанас. Увидев, что Рената очнулась, он мгновенно взял себя в руки. Его клыки спрятались, лицо приняло невозмутимое выражение. Но все равно я решила, что мне нужно отсюда убраться как можно быстрее.
— Ей лучше, — сказала я и отодвинулась от Ренаты. — Вам нужно увезти ее отсюда. Но я с вами не поеду! — решительно добавила я.
— Боишься? — усмехнулся Атанас.
— Нет! Я должна немедленно отправиться к Грегу.
— Грег? — спросила Рената, будто окончательно приходя в себя. — Где он?