Поцелуй с вампиром. Книга вторая
Шрифт:
– Что нам делать, Альберт, впервые в моей жизни, я в отчаянии?
Старик подумал и ответил:
– Возможно, нам стоит узнать у него, что он хочет от Мейфенг, может оно не хочет её смерти, может ему надо что-то другое?
– Что? – буквально взревел Валентин, – ты из ума, что ли выжил, старик? Я не собираюсь рисковать жизнью Мейфенг.
– Но ведь она не человек теперь, а вампир, – слабым голосом произнёс Альберт.
– Ну, и что с того, она слабый вампир, она даже ещё не летает!
Колдун развёл руками и замолчал.
А в это время Мейфенг стояла совсем рядом с каморкой колдуна и всё слышала. Она оказалась здесь в это время, совсем случайно, проходя мимо, после прогулки в их саду и увидев, как муж зашёл к Альберту, остановилась, чтобы встретить его и с радостью кинуться на шею, таким образом, она стала случайно, свидетельницей их разговора. Девушка очень расстроилась, услышав всё, и быстро побежала в свои покои, чтобы муж не понял, что она услышала весь их разговор. Мейфенг вбежала в свою комнату и встала у стены, пытаясь успокоиться и подумать, что ей теперь делать, чтобы предупредить новые беды и смерти их людей.
Вскоре она услышала шаги Валентина и, подбежав к трюмо, села за него, как ни в чём не бывало. Граф распахнул дверь, ища взглядом в полутёмной комнате жену. Он увидел её тихо сидящую у трюмо, в нежно-розовом пышном платье. Его разум был в тумане и от событий прошедшего дня, и от зелья колдуна. Он быстро подошёл к жене, наклонился к её голове и вдохнул запах её шикарных волос, они пахли ароматными травами и маслами. Она медленно развернулась, и их глаза встретились, её изумрудные и его сапфировые метающие молнии. Девушка заметила, что в глазах мужа какой-то странный стеклянный блеск, не дав ей опомниться, он схватил Мейфенг в охапку и, подлетев с ней к их большой кровати, бросил её туда спиной. В этот же момент, граф одним резким движением разорвал розовое платье на жене вместе с тонким кружевным нижним бельём. Его глаза не были красными, и он не превращался в вампира, вид у него был ангельским, и только глаза выдавали ту бурю чувств, которая происходила сейчас в его душе. В эту же минуту он разорвал одежду и на себе. Мейфенг молчала, глядя в глаза мужа, она хорошо его знала и понимала, что в данный момент ей лучше молча покориться и попытаться расслабиться, так как в душе он в бешенстве и ему нужна сейчас мощная разрядка. Он наклонился к ней, развёл её ноги в стороны и сразу же грубо вошёл в неё. Его толчки были сильными и глубокими. Он пристально смотрел ей в глаза, и она не отвела взгляда, словно соединившись с его чувствами в единое целое. В момент кульминации страсти, всё его тело буквально горело, но не человеческим жаром, а каким-то своим вампирским, однако колдовское зелье не давало ему превратиться в вампира. Мейфенг тоже возбудилась до предела и, несмотря на то, что это были не нежные, добрые ласки как обычно, этот момент, напомнил ей их первую ночь во дворе дома в Ханчжоу, а она оставила тогда неизгладимые воспоминания. Спустя некоторое время, Валентин встал и подошёл к окну, открыл его и быстро вылетел в него вверх в синее небо, как выпущенная стрела, его белоснежные волосы сверкали в сумерках серебряными искрами, а обнажённое тело обдувал ледяной ветер. Ночь уже вступала в свои права, пробыв там секунду, но такую холодную, которая отрезвила графа, и в его сознании промелькнула светлая мысль: «Мейфенг» и он сразу же развернулся обратно, влетев в окно, и плотно закрыл его, подошёл к кровати, лёг рядом с женой, бережно укрыл её и себя тёплым меховым одеялом. Его кожа была холоднее обычного, он обнял жену и тихо произнёс:
– Прости…
Мейфенг всё ещё молчала, но в голове у неё билась мысль: «Я люблю тебя, Валентин». Он словно услышал эту мысль, нежно поцеловал жену в плечо и закрыл глаза.
Глава 7. Девчонка
Прошли три дня тяжелой фазы луны, и жизнь в графстве пошла своим чередом. Следующим утром в замок приехала та тринадцатилетняя девочка из деревни, что сама умоляла её взять к ним в замок в услужение графине. Её привёз родной дядька и был очень рад, что избавился от сиротки.
Мейфенг сама вышла за ней во двор и встала на ступенях, ведущих в холл в ожидании, пока слуги подведут малышку к ней. Девочку подвели, и она покорно склонила голову перед госпожой.
– Доброе утро, графиня, – она произнесла тоненьким голоском, боясь поднять даже взгляд на красавицу графиню. И её тут же ударил под затылок, слуга стоящий рядом:
– Замолчи, дурёха. Первой должна заговорить с тобой госпожа графиня.
Мейфенг сделала предупреждающий знак рукой и обглядела девочку с головы до ног, та была в стареньком мешковидном льняном платьице, ниспадающим до тонких грязных щиколоток. Босая, с затравленным видом, она была очень худенькой, острые плечики торчали сквозь тонкую ткань, грязные белые волосы, спутанные и наспех заплетённые в тоненькую косичку. Красавицей её не назовёшь, так ни то, ни сё.
Графиня мягко ответила:
– Доброе утро. Подними на меня глаза.
Девочка медленно подняла глаза на графиню, и в её взгляде ярко отразилось неподдельное восхищение. Она ещё не умела скрывать своих эмоций и всё, о чём думала, сразу же отразилось на её детском наивном лице.
Перед девочкой стояла высокая необычайно красивая молодая женщина, с длинными белоснежными густыми волосами с серебряным отливом. У нее была идеальная фигура с прекрасными формами и высокой тонкой талией. Графиня ласково улыбалась ей своей ослепительно белозубой улыбкой, а глаза, эти ярко зелёные глаза с золотыми искорками, пляшущими в них, смотрели на неё с лаской. Девочка залюбовалась прекрасным видением и, открыв рот, так и осталась неподвижной, пока ей снова не дали подзатыльника. Она быстро склонила голову.
Графиня продолжила задавать вопросы:
– Как тебя зовут?
– Наркиса, – тихо ответила девочка.
– Красивое имя. Тебе дали его родители? Ты сможешь прислуживать мне, помогать одеваться, купаться, расчёсываться?
– Да, мне дали его мои покойные родители. Я всему научусь, госпожа, я быстро обучаюсь. Я очень этого хочу, – девочка быстро говорила, словно боялась, что графиня передумает.
Мейфенг сурово глянула на слугу стоящего рядом, молодого парня крепкого телосложения и сказала:
– Отведите Наркису в комнату с лоханями искупаться и хорошенько накормите, потом выдайте чистую новую одежду по её размеру и приведите ко мне. Впредь она будет служить только мне, и её никто не имеет права обижать. Ты меня хорошо понял? Не обижать!
Слуга поклонился и покорно ответил:
– Да, миледи, я всё понял, – развернулся и повёл девчонку мыться и отвёл к дородной женщине, что заведовала банной комнатой для прислуги.
– Кого ты здесь, ещё притащил к нам? – грозно сказала она, завидев ещё издалека, худенькую боязливую девочку.
Слуга склонил голову в знак почтения к старшей по рангу служанке, чем он сам и ответил:
– Эта никчемная девчонка, зачем то понадобилась нашей молодой графине и она строго, настрого приказала тщательно вымыть её, накормить, приодеть и главное не обижать.
– Да, а где она будет жить, и что будет делать? – не унималась женщина.
– Она будет жить рядом с комнатой хозяев в каморке для личной прислуги, и прислуживать исключительно самой графине.
– Да! Да, что же такого необычного в этой никчемной грязной девчонке, чтобы быть личной служанкой хозяйки?
– Не знаю, я тоже удивился, но с хозяевами же не поспоришь, тем более с нашими, – и парень показал знак рукой на шее так, что сразу становилось ясно, что он говорит о прокусе сонной артерии.
Банщица скосила глаза в знак согласия и аккуратно брезгливо двумя пальцами взяла девочку за рукав.
– Иди за мной, вон в ту ванну, что стоит в углу, а грязный мешок, что на тебе, снимай и брось вон в тот угол, его заберут другие слуги и сожгут, а мне ещё надо проверить тебя на вшей.
– У меня нет вшей, – пропищала девочка и быстро скинула с себя грязное платье.