Поцелуй с вампиром. Книга вторая
Шрифт:
Вскоре они подлетели к деревне, граф опустился посередине двора и аккуратно поставил на землю Мейфенг. Люди сразу же заметили хозяев и с мольбой в глазах проводили в дом, где страдала роженица. Её все уважали и любили, так как она была женой главы деревни, очень доброй и трудолюбивой женщиной, и у них уже было пятеро маленьких детей, которых надо было ещё растить и растить. Люди всё же побаивались своих хозяев, но надеялись, что, так как они не люди, а вампиры, возможно, они обладают какими-то особыми силами, способными помочь в этой ситуации, они расступились и пропустили графа и графиню к роженице.
Валентин остался за дверями дома, а Мейфенг вошла внутрь.
Роженица металась в агонии, глаза её закатились, кожа покрылась испариной, женщина умирала. Рядом сидел и плакал её муж, мужчина приятной наружности средних лет. Их дети были во дворе. Мейфенг тихо подошла к женщине, потрогала её лоб и пульс на руке. Она быстро сняла с себя шарф и завязала им себе рот и нос, взяла нож, что лежал на деревянном столе, и положила его на горящие угли старого полуразрушенного камина в углу комнатки. Графиня подошла к мужу роженицы и, взяв его за руку, спокойно сказала глядя в глаза:
– Выйдите во двор, и пусть никто не входит, пока я не выйду.
Он испуганно глянул на неё, но повиновался. Молодая жена графа держалась так уверенно, что мужчина немного успокоился и, перекрестивши свою жену, стал медленно идти к выходу. У дверей он оглянулся, но Мейфенг строго повторила:
– Идите же!
Девушка не понимала, что с ней, откуда эти знания и уверенность в своих силах. Она нежно погладила женщину по голове, умыла холодной водой и дала пригубить её, та пришла ненадолго в сознание и взглянула в такие добрые зелёные глаза, с нежностью смотрящие на неё. Мейфенг мягко спросила:
– Ты хочешь жить?
Женщина слабо кивнула.
– А чтобы ребёнок твой выжил?
Женщина снова из последних сил легонько кивнула. Мейфенг также спокойно продолжила:
– Тогда терпи, зажми зубами эту деревяшку и ни в коем случае не отпускай, всё будет хорошо. Женщина испуганно закрыла глаза и зажала деревяшку зубами, что дала ей хозяйка.
Мейфенг взяла нож и подошла к женщине, наклонилась и быстро сделала глубокий надрез на уровне матки. Алая кровь хлынула и потекла по обнажённой коже женщины, та потеряла сознание. Мейфенг и бровью не повела, а аккуратно ввела свои белоснежные руки в матку женщины и, повернув ребёнка правильно, вытащила его, перерезав пуповину. Он сразу же закричал, в этот момент в дом заскочил муж роженицы, не выдержав такого напряжения во дворе. Мейфенг строго взглянула на него и молча передала ему орущего ребёнка абсолютно живого и здорового. Мужчина глянул на свою жену всю в крови и лежащую в обмороке, и, побелев, начал медленно сползать по стене. Мейфенг громко закричала:
– Валентин!
Граф услышав крик жены, ворвался в дом, зажав нос рукой, он быстро окинул взглядом всё происходящее, и, схватив мужчину с ребёнком на руках, резко вытащил их из дома. Мейфенг успокоилась и продолжила колдовать над роженицей, аккуратно зашила её, обмыла и бережно укрыла старым одеялом, что лежало на кровати. Спустя минуту она вышла. Люди затаив дыхание, молча уставились на неё. Мейфенг сняла шарф, вдохнула свежего воздуха и спокойно произнесла:
– Всё хорошо и с матерью, и с ребёнком, – и тут же обратилась к Валентину, – муж мой, теперь дело за твоим колдуном, нужны травы и зелья, которые восстановят её силы и здоровье.
Валентин с нескрываемым восхищением громко произнёс:
– Это ваша хозяйка, такая же, как и я, ваша графиня Мейфенг! Мой колдун Альберт скоро придёт и принесёт вашей женщине травы и исцеляющие зелья. А ещё мы пришлём вам обоз с дарами и с шерстью, чтобы ваши женщины связали новых одеял и накидок, идёт зима.
Люди закричали от счастья, стали кланяться графу и графине, а муж роженицы упал на колени и стал целовать руки Мейфенг. Девушка погладила его по голове и снова повторила:
– Всё будет хорошо.
Валентин обнял жену и поднялся с нею в воздух. Люди махали им на прощание, теперь у каждого появилась надежда, что молодая госпожа всегда сможет спасти их от страшных болезней, а господин от нашествия врагов. В сердцах людей поселилась настоящая любовь и почтение к их хозяевам.
Валентин специально летел низко над землёй, чтобы Мейфенг полюбовалась прекрасным осенним румынским пейзажем. Осень вовсю уже вступила в свои права. Солнце грело слабо, погода стояла пасмурной. Густые леса на множественные километры простирались под ними, словно одетые в золотые наряды. Они пролетели над огромными убранными полями, которые обрабатывали их крестьяне – жители деревни, где они только что побывали.
В воздухе стоял тяжёлый влажный, но приятный запах опавшей листвы. Мейфенг поёжилась от прохладного ветерка, и Валентин укрыл её своим плащом, словно малое дитя. В этот момент он прошептал ей на ухо:
– Я так восхищён тобой, моя дорогая жена. Я и не ожидал от тебя таких действий. Вот и открылся в тебе новый талант, да ещё и такой неожиданный. Люди полюбят тебя, а скоро и нашего сына.
Она улыбнулась своей лучезарной улыбкой. Ветер безжалостно дул ей в лицо, но на душе стало так тепло, что Мейфенг уже и не обращала внимания на непогоду, она крепко обвила руками шею мужа. Он наклонился к её лицу и их губы встретились. Это было невероятное ощущение от крепкого поцелуя в полёте.
– Я люблю тебя, – прошептала Мейфенг.
Они ещё долго летали над лесом, наслаждаясь друг другом, как вдруг услышали громкие людские крики.
– Помогите! Кто-нибудь, спасите!
Валентин и Мейфенг насторожились и спустились ниже к лесу, чтобы разглядеть, откуда же доносятся эти жуткие крики. Они летели между густыми деревьями в поисках, звавших на помощь людей, но пока ещё никого не видели, только слышали душераздирающие вопли. Люди кричали так отчаянно, что Валентин уже нёсся как ветер. И вдруг они вылетели на болота, где развернулась страшная картина. В трясину затягивало телегу вместе со старенькой лошадкой, в телеге виднелись пожилой мужчина, чуть поодаль шли круги в тёмной воде, видимо кого-то уже засосало. На берегу стояла женщина лет тридцати вся в грязи и отчаянно держащая длинную ветку, которую пыталась кинуть мужчине. В телеге ещё сидело двое маленьких ребятишек с насмерть перепуганным видом. Все кричали и плакали. Трясина безжалостно затягивала их. В воздухе стоял запах страха и смерти. Валентин быстро опустил Мейфенг на мокрую землю рядом с болотом и сразу же кинулся вытягивать телегу, он схватился за оглобли, рывок, телега не двинулась с места, ещё рывок, снова ничего. Граф понял, что лошадь слишком тяжела и уже почти полностью ушла в болото, вытащить всех вместе не получится, и он размахнулся и со всей силы ударил кулаком по оглоблям, они треснули пополам. Мужчина с детьми замерли от страха и напряжения, смотря с ужасом и надеждой на Валентина. В этот момент он поднатужился и с большим усилием, медленно вытащил грязную и скользкую телегу с людьми из трясины, с которой стекала липкая тина и грязь. Граф тяжело поднялся в воздух, держа обеими руками сломанную телегу с людьми, и осторожно вынес её на ту сторону берега, где бегала туда-сюда рыдающая женщина – мать детей, судя по всему. Он опустил телегу рядом с ней, и она сразу же кинулась обнимать своих детей, а мужчина, карабкаясь в грязи и тине, кое-как из последних сил вылез из неё, и тут же упал на колени, у самых ног графа, и стал благодарить их спасителя и судьбу.
– О, господин, благодарю вас, вы спасли нас: меня и моих внуков, я всю жизнь буду молиться за вас и вашу молодую жену графиню.
– Это мой долг, беречь своих людей, – помогая подняться пожилому мужчине с земли, спокойно произнёс Валентин. Мейфенг молчала с восхищением глядя на мужа, немного подрагивая от волнения и холодного болотного воздуха. Валентин, заметив это, подошёл к ней, обнял её. Как вдруг они услышали жалобное ржание лошади, все устремили взгляды на несчастное животное, оно уходило в зловещее болото. В эту секунду её голова скрылась полностью в трясине и по ней пошли мрачные круги.