Поцелуй Скорпиона
Шрифт:
— С дурами проще, вот и вся твоя философия.
— С дурами спокойнее, — уверенно заявил Игнатов и кивнул для убедительности. — И хватит об этом. Я прошу тебя, проконтролируй ситуацию с «Украиной». Коляну я не доверяю.
— Да что ее контролировать! Положим всех, и дело с концом. Пока докопаются. К тому же твой Скорпион замнет все дело.
— О господи! — Игнатов взлохматил волосы и обреченно вздохнул. — У меня какое-то нехорошее предчувствие на этот раз. Не нужно никого укладывать. У нас намечаются мирные переговоры. Ты-то должен понять! Пожалуй, я поеду с вами. А то еще натворите дел.
*
Весь вечер Егора
— Я пойду и открою! — Все-таки она должна видеть в нем мужчину.
— Подожди, — шепнула было Лера, но было поздно. Каменев твердо решил доказать ей, да и себе тоже, что он не из трусливого десятка, поэтому ринулся в прихожую, не слушая ее предостережений.
Сочтя, что вопрос «Кто там?» в данной ситуации нанесет непоправимый вред его мужскому достоинству, он быстро открыл замок и резко распахнул дверь.
Посыльный на лестнице никак не ожидал столь странного клиента. Он дернулся, икнул, перевел испуганный взгляд с возбужденного лица Егора на большой конверт, еще раз сверил адрес и, наконец, спросил дрожащим от волнения голосом:
— Валерия Хворостовская?
— Я похож на Валерию Хворостовскую?! — взревел Каменев.
— Не очень, — выдавил из себя посыльный и снова икнул.
— Я Хворостовская. — Лера вынырнула из-за плеча Егора, на ходу одергивая кофточку. Он понял, что она только что спрятала за пояс джинсов пистолет, и неестественно дернулся. Какой же он идиот! В самом деле, вместо посыльного за дверью мог оказаться кто угодно! Да ему просто чертовски повезло, что он не получил автоматную очередь в грудь. Мужик! Дерьмо ты, а не мужик!
— Билет компании Air France вы заказывали?
Она почему-то смутилась, слегка улыбнулась посыльному и, быстро расписавшись в его бумагах, взяла конверт.
— Билет? — удивленно спросил Егор, когда они снова остались вдвоем.
— Я заказала его давно и дала оба адреса на всякий случай.
— А куда ты летишь? — Ему захотелось умереть. Он уже почти умер, даже начал чувствовать некоторые признаки трупного окоченения в области сердца.
— В Париж, — она вдруг усмехнулась как-то неуклюже и не к месту. — Господи, Егор! Это не то, что ты думаешь! Просто так по-дурацки получилось — я сначала заказала билет, потом поменялись
— Не похоже, чтобы ты экономила каждую копейку, если забываешь аннулировать заказ авиабилета на международный рейс. — Он медленно повернулся к ней спиной и побрел обратно в комнату.
Перед глазами у него, как живой, предстал ненавистный образ Гриши Вульфа и зашипел в ухо: «Ты думаешь, она на твоей стороне? Она тебя кинет!» Наконец-то ему стало все понятно. А он-то, дурачина, имел наглость рассчитывать на счастье! Лера же сказала сегодня: «Если что случится, я хочу на тебя рассчитывать». Вот и случилось. Она укатит в Париж как раз в тот момент, когда он с идиотским усердием примется исполнять ее поручение. Именно он в ее игре жертвенная пешка, которую подставляют, чтобы заманить противника в безвыходную ситуацию, а потом объявить шах и мат. Когда он приведет Семина, Климова и Бодрова в указанное место, Лера будет уже далеко. Лера будет пить кофе в каком-нибудь уютном кафе на Монмартре или Пиккадилли, и плевать она хотела на его переживания, на его любовь, да и на него самого!
Он резко обернулся:
— Поэтому я должен был сам решить, куда мне деть Гришины деньги? Ты хочешь просто заплатить мне за услуги?
— Что?! — Она сузила глаза.
— В Париже эти тысячи тебе больше пригодятся!
— Значит, ты мне теперь не веришь…
Он ухмыльнулся:
— Знаешь, меня больше всего поражает тон, которым ты это говоришь. Обиженная добродетель! Ты еще скажи, что открыла мне всю душу, а я, подлец эдакий, видите ли, так и не поверил! Да я ничего, совсем ничего о тебе не знаю! Я не знаю, питаешь ты ко мне какие-либо чувства или нет, но ты двигаешь меня как фигуру в своей очередной шахматной партии. Кто я — король, ферзь? — Он скривился и протянул: — Не-ет! Я пешка, всего лишь пешка…
— Можешь взять этот билет и засунуть его себе… — она запнулась, — и порвать его на части! На! — Лера протянула ему конверт.
— Ну, вот еще! Лишать тебя столь потрясающего исхода партии. Ты была права, ты никогда не касаешься грязного дела своими руками, это работа для мужчин — низменных существ вроде меня, ведь так?!
Она закрыла глаза и глубоко вздохнула, после чего заговорила тихо и спокойно:
— Егор, я даже не хочу обсуждать эту тему. Мне не нужен этот билет. Он лишний… Я не очень поняла, что ты сейчас хотел сказать, но я по-прежнему с тобой. Я никуда не лечу.
— Позвольте на этот раз не поверить вам, сударыня! Я слишком долго бродил рядом, довольствуясь лишь собственными догадками. Я так больше не могу! На меня за последние полгода свалилось слишком много — когда жил с Мариной, думал, что пасть ниже просто невозможно, и вот пожалуйста, — он развел руками, — теперь я полное ничтожество. Позволил распоряжаться собственной жизнью и не задаю лишних вопросов. Все. Баста!
— Задай свои вопросы!
От этого неожиданного предложения Егор оторопел и выпалил первое, что пришло в голову. Собственно говоря, главное, что никак не выходило из его головы, несмотря на все его старания:
— Ты по-прежнему любишь своего Костю?!
Он замер, ожидая ответа. Лера вздрогнула, посмотрела куда-то в угол и тихо, но уверенно произнесла:
— Нет.
— А почему?
— Потому что разлюбила.
— Но такого парня невозможно разлюбить!
Тут, видимо, ее чаша терпения треснула. Она впервые за все время их знакомства покраснела. Не в том смысле, что щеки подернулись легким румянцем, нет — она покраснела, как вареный рак, сжала кулаки, а на глазах ее навернулись настоящие слезы!