Поцелуй теней
Шрифт:
Есть старая пословица: не становись между фейри и его магией. Роан был в объятиях возлюбленной, и это была не я. Может быть, мы никогда не свидимся, а он не попрощался. Если бы мне было нужно что-то, что он мог бы дать, мне достаточно было бы пойти к морю и позвать его – он придет. Но любви он дать мне не сможет. Я любила Роана, но не была в него влюблена. Тем лучше для меня.
Я лежала одна на смятых простынях, глядя в черные окна.
– Сколько мы спали?
– Сейчас восемь вечера, пятница.
Я соскочила
– Боже мой!
– Я так понял, это нехорошо – тебе оставаться п городе после темноты.
Я посмотрела на него.
Он стоял у двери, возле выключателя. В темноте не очень было видно, но, кажется, он был в одном из обычных своих костюмов – безупречно сшитом, изящно сидящем и элегантном. Но ощущалось в нем какое-то напряжение, будто он хотел сказать что-то другое, более прямо, или, быть может, он что-то знал. Что-то не слишком хорошее.
– Что случилось?
– Пока ничего, – ответил он.
Я уставилась на него:
– А почему ты думаешь, будто что-то должно случиться?
Вопреки моим усилиям голос мой прозвучал подозрительно.
Джереми рассмеялся:
– Ты не волнуйся, я никому не звонил, но полиция уже наверняка всем позвонила. Не знаю, от кого ты скрывалась все это время, но если от слуа – Воинства, – то ты в серьезной беде.
Слуа – грубое название низших фейри Неблагого Двора. Вежливое название – Воинство. Грубое название первым пришло на ум. Ну ладно. Только другой неблагой может сказать "слуа", чтобы это не прозвучало смертельным оскорблением.
– Я – принцесса Неблагого Двора. Чего бы мне от них прятаться?
Он прислонился спиной к стене:
– Да, в этом и весь вопрос, не правда ли?
Даже сквозь темноту комнаты я ощущала тяжесть его взгляда, его напряженность. Среди фейри невежливо задавать прямые вопросы, но он – он очень хотел задать. Этот непроизнесенный вопрос завис между нами в воздухе, как нечто осязаемое.
– Беги-ка в душ, как хорошая девочка. – Он поднял с пола сумку. – Я тебе одежду принес. Фургон ждет внизу, там Утер и Ринго. Отвезем тебя в аэропорт.
– Помогать мне может оказаться опасно, Джереми.
– Тогда поторопись.
– У меня нет с собой паспорта.
Он бросил на кровать завернутый в бумагу пакет. Тот самый, который лежит у меня в машине под сиденьем. Мои новые документы, новая личность.
– Как ты догадался?
– Ты прячешься от человеческих властей, своих... родичей и их прислужников уже три года. Ты не дура. Ты знаешь, что тебя найдут, но у тебя есть план, как скрыться. Я бы посоветовал в следующий раз хранить тайные бумаги где-нибудь в другом месте. Под сиденье я заглянул почти сразу.
Я посмотрела на пакет, потом на Джереми.
– Это не все, что там было.
Он распахнул пиджак, как манекенщик на подиуме, демонстрируя безупречную плавную линию рубашки и галстука. Но на самом
– Еще одна коробка обойм есть среди твоих вещей.
Он положил пистолет на заклеенный пакет и обошел кровать, так что теперь она стояла между нами.
– Кажется, ты нервничаешь, Джереми.
– Разве у меня нет для того оснований?
– Ты нервничаешь из-за меня. И я не думаю, что на тебя произвела впечатление королевская кровь.
Он поднял левую руку.
– Скажем так: Слезы Бранвэйн очень медленно выветриваются. Прими душ.
– Я больше не чувствую силы этих чар.
– Рад за тебя, но поверь мне насчет душа.
Я посмотрела на него:
– Тебя волнует, что ты видишь меня голой.
Он кивнул.
– Приношу за это свои извинения, но именно поэтому Ринго и Утер остались в фургоне. Чистая предосторожность.
Я улыбнулась ему и поймала себя на том, что хочу подойти к нему ближе, сократить эту тщательно соблюдаемую дистанцию. В этом смысле я не хотела Джереми, но позыв увидеть, насколько я его могу очаровать, присутствовал темной мыслью. Это не похоже на меня – искать край с друзьями. С врагом – может быть, но не с другом. Было это остаточным побуждением от прошедшей ночи, или Слезы подействовали на меня сильнее, чем я думала?
Я не стала размышлять на эту тему, а повернулась и пошла в ванную. Быстрый душ – и ехать в аэропорт.
Через двадцать минут я была готова, хотя волосы еще не до конца просохли. Я оделась в темно-синие слаксы, изумрудно-зеленую кофточку и темно-синий жакет под цвет штанов. Джереми еще выбрал черные чулки и туфли на низком каблуке. Так как никаких других туфель у меня не было, то и не важно. Но все остальное...
– В следующий раз, когда будешь собирать мне вещи для бегства от смерти, прихвати пару кроссовок. Туфли, даже йа низком каблуке, для этого не созданы.
– У меня никогда не было с ними проблем, – возразил он, сидя на кухонном стуле с высокой спинкой.
Он сидел свободно откинувшись, и даже этот стул казался удобным, когда на нем сидел Джереми. Какое-то было в нем излишнее самообладание, такая напряженность, что трудно было бы говорить о кошачьей грации. И все же чем-то он напоминал кота, свернувшегося на стуле. Только коты не позируют. Они такие, как есть. А Джереми явно позировал, стараясь изобразить непринужденность и легкость.
– Извини, что забыл твои карие контактные линзы. Хотя это и не проблема, мне нравятся глаза нефритово-зеленые, поражающие. Подходят под цвет кофточки, хотя слишком по-человечески. Я бы еще больше добавил рыжего в волосы, сделал их менее темными.