Поцелуй змея
Шрифт:
В комнате все еще звучали эмоциональные отголоски агрессии и злости. Словно животное в клетке, Рун рыскал по кабинету. Лицо застыло, глаза поблескивали беспокойством молниеносно сменяющихся мыслей. Комната под его длинными, быстрыми шагами казалась куда меньше своего размера. Он сдвинул тяжелую связку кедровых поленьев, чтобы проверить под ней, потом тщательно изучил пол до шкафа с картотекой и пространство между столом и стеной.
Карлинг прочистила горло и хрипло спросила:
— Что, черт возьми, ты делаешь?
Рун обернулся.
— Как ты?
— Я в порядке, — ответила она. Что довольно нелепо, учитывая происходящее. — Выглядишь так, словно потерял что-то.
— Искал свой нож. Он был в этой комнате, а теперь не могу найти его. — Вер изучал ее лицо с особенным вниманием, что ощущалось почти как физический контакт. — Не помнишь, может видела его где-нибудь?
Карлинг нахмурилась.
— Конечно, я помню, что видела его. Ты перерезал им бечевку. Почему ты спрашиваешь?
— Сегодня был богатый событиями день, — заметил Рун.
— Это не совсем ответ на мой вопрос, — произнесла Чародейка.
— У меня нет ответов, — сказал мужчина и вцепился в ручки ее кресла. — И при этом слишком много вопросов. Помнишь, как ты ушла?
— Точно, — пробормотала Карлинг. — Конечно, помню. — Она замолчала, разглядывая его и думая о воспоминании, в которое вернулась, провалившись в глубокое забытье, — в один из самых болезненных, травмирующих и переломных моментов своей жизни. Похитив из родной деревни, работорговцы оставили ее нетронутой, ее девственность уцелела, ее обучали, чтобы потом, в нужный момент, преподнести в дар важному божеству.
Через несколько лет он спустился на землю — огромный, темный и ужасающий бог, внезапно решивший рассмотреть белые стены Инбу Хедж и свой народ. В итоге, его не заинтересовали ни город, ни преданные ему жрецы, ни посвященный ему культ. Преподнесенная в жертву Карлинг тоже не прельстила божество. Он ушел, а девочка была наказана.
Даже после долгих веков она так и не смогла забыть свист хлыста, с кристальной ясностью ощущая, как он извивался в воздухе и вонзался в ее плоть, причиняя дикую, невообразимую боль. Тогда она даже не могла кричать, ей просто не хватало дыхания.
И в тот ужасный момент, принося с собой смерть и спасение, в помещение ворвался огромный золотой монстр, ревя в такой агонии, словно это его пороли хлыстом.
Мир пошатнулся. Карлинг раскрыла рот, пытаясь сформировать слова.
— Боги, ты вся дрожишь, — прошептал Рун. — Поговори со мной.
— Я пытаюсь, — прохрипела она. Вампиресса схватила его за сильные, загорелые запястья. Кажется, он был единственной твердой константой на земле. — Я в-вижу ты вернулся во второй раз.
Он повернул руку и сжал ее запястья.
— Да. Можешь сказать, что с тобой случилось? Там был еще один Вер, по крайней мере, он был там перед тем, как появился я. Знаешь, кто?
Другим Вером был Тьяго, который, по иронии судьбы, даже не помнил, что произошло, ведь для него тот инцидент был не важен. Он не узнал, как ей аукнулись последствия его равнодушия.
Она покачала головой. Карлинг была так долго зла и обижена на Тьяго, но на этот раз она была совершенно искренна:
— Это неважно. Это был просто любопытный Вер, который быстро осмотрелся и тут же ушел. Жрецы, конечно, хотели, чтобы он остался, — именно поэтому отдали меня ему, но он не был в этом заинтересован.
Что-то непредсказуемое и острое скользило в его львиных глазах.
— Значит, он больше не вернулся.
— Нет, — сказала она. — По крайней мере, пока я жила в городе.
— Хорошо. — Казалось, Рун слегка расслабился. — То… что произошло… чувствовалось также реалистично для тебя как и в первый раз, когда я появился?
Вокруг снова все задрожало. Чародейка резко кивнула.
Он сильнее сжал ее запястья, когда произнес:
— И для меня тоже. Карлинг, мне нужно взглянуть на твою спину.
Она уставилась на него.
— Зачем?
Красивые, чистые линии его лица заострились от эмоций, буйствующих в тяжелом послеполуденном воздухе.
— Я должен увидеть твои шрамы. Это важно.
Недоуменно пожав плечами, женщина наклонилась вперед и изогнула голову. Она прикрыла полами кафтана грудь, позволяя Руну спустить ткань со спины. Легчайшим прикосновением Вер сдвинул на одну сторону ее волосы. Он обращался с ней так нежно, словно она из хрусталя и стоял на коленях перед ней так близко, что Карлинг позволила себе наклониться чуть ниже и положить щеку на его широкое плечо. Мужчина поглаживал ее затылок, спуская кафтан вниз.
Она почувствовала, как он стал тяжелее дышать. Его пальцы дрожали на ее обнаженной коже. Карлинг подняла голову, чтобы посмотреть на четкие, худощавые черты его профиля. Она была так близко, что видела тонкие морщинки вокруг глаз и ощущала как задвигалось его горло, когда он сглотнул.
— В чем дело? — спросила Чародейка.
Она вытянула шею, чтобы взглянуть через плечо и смогла увидеть лишь концы длинных белых извилистых шрамов, пересекающих ее спину, словно пара белых змей, обвивающих посох. Карлинг жила с этими шрамами тысячи лет. Она знала их, как свои пять пальцев. Она никогда не забудет ту ночь, когда это произошло, или то как Рун ворвался в покои, предотвратив третий удар…
Она напряглась. Нет. Не тысячи лет. Это случилось несколько минут назад, этим днем. Что было до того, как вмешался Рун? Что на самом деле произошло с ней четыре с половиной тысячи лет назад?
— Произошло что-то еще перед тем, как ты появился, — прошептала она. — Я не помню. Я не помню, что на самом деле произошло со мной.
Перед тем, как Рун ворвался в покои, жрец стоял над ней в ярости. Он размахивал хлыстом. Он ударил бы ее еще раз, если бы Рун не убил его одним диким ударом.