Поцелуй змея
Шрифт:
Она, наконец, осознала, что он имел в виду.
— Я снова знаю, кто я, — прошептала она.
И я возьму на себя ответственность за эту новую жизнь, какой бы короткой она ни была.
***
Закинув рюкзак Карлинг на плечо, Рун забрал свою спортивную сумку из основного здания и спустился по крутому склону на пляж ждать Карлинг. Соленый ветер кружил над водой. Прохладный влажный воздух приятно обдувал его разгоряченную кожу. Сняв через голову остатки разорванной футболки, Рун бросил их на песок рядом с остальными вещами и водонепроницаемым
Внутри что-то свербило. Ему казалось, что он в полшаге от черты, отделяющей логику от иррациональности. Причем непонятно, с какой именно стороны от этой черты он находился. И ему очень не нравилось, что Карлинг сейчас далеко. Разве она не понимает, насколько уязвима, когда с ней случается эпизод? Его бросило в пот от одной лишь мысли, что обморок может застигнуть ее прямо посреди оживленной городской улицы. Да, она считалась одной из самых опасных не только среди Ночных Созданий, но и среди представителей любых Древних рас. Вот только именно сейчас она была еще и самой беззащитной. Ничего не стоило ударить ее ножом меж ребер, пока ее тело оставалось неподвижным и не могло защитить себя, а разум застрял где-то в параллельном времени.
И раз эпизоды так влияют на него, когда он рядом с Карлинг, то кто или что еще может попасть под их воздействие? Какие еще существа или Силы могут просочиться в ее разум, или в прошлое, или в… ту непонятную хрень, которая происходит с ней, и наткнуться там на маленького храброго, очень свирепого и одновременно до боли хрупкого тигренка, каким была Карлинг в своем детстве?
Разве ты не изучаешь возможности своих врагов? Мимоходом брошенная фраза словно подняла на поверхность подводную часть айсберга, все те невидимые расклады напряженностей между магическими Силами, участвующими в игре. Рун подумал о черной магии, про которую упоминала Карлинг, о той голодной Силе, что питалась душами своих жертв, равно как и душами тех, кто эту магию практиковал. В голове всплыл образ, как вокруг юной Карлинг спиралью закручивается зловещее нечто, напоминающее черный дым. От этой картинки его снова бросило в пот.
Он больше не намерен держать данное ей слово. Резко повернувшись с намерением сейчас же пойти и разыскать ее, он издалека заметил Розвен, спускающуюся по крутой тропе вдоль утеса. На ней был гидрокостюм, ее светлые волосы собраны на затылке в привычный тугой хвост, а в руках она несла какие-то вещи. Оказалось, что это пара водолазных ласт, темный непромокаемый мешок и молчаливая поникшая тушка Распутина. Холодным раздраженным взглядом она бегло окинула обнаженный торс Руна, затем сваленные в кучу сумки и зависла на потертом кожаном рюкзаке Карлинг.
— Карлинг уходит? — поинтересовалась она.
— Мы собираемся в город, нужно кое-что выяснить, — ответил он.
И в тот момент, когда Рун собрался спросить, что с Распутиным и почему он так странно неподвижен, она швырнула все, что было у нее в руках — Распутина и остальные вещи — на землю. Вер метнулся вперед, поймав пса до того, как тот упал в песок.
— Что, черт возьми, ты творишь?
Вампирша игриво приподняла уголок губ.
— Расслабься. Маленький говнюк сейчас под заклинанием стазиса. Он все равно ничего не почувствует.
Рун осмотрел собаку в своих руках. Под густой шерстью спряталось обмякшее, но все еще теплое тельце. Пес не дышал, но Рун почувствовал его жизненную силу, неровное свечение, словно светлячок трепыхался под его пальцами. Какой-то незнакомый железный ошейник висел на нем и фонил магией. Рун осторожно пошевелил одной из его лап. Плоть под его пальцами оказалась податливой, а хрупкие мышцы на кости легко сгибались. Пес, возможно, не почувствовал бы удара, но стазисное заклинание никак не спасет от травм при падении.
— Как долго он может оставаться в таком состоянии? — спросил он.
— Ну, около суток, может, больше. До тех пор, пока магия на ошейнике не исчерпается и его не нужно будет снова заряжать. Это то самое заклинание, которым Карлинг погрузила Тьяго в стазис, когда тот истекал кровью и был почти покойник. Собака же ничего не ощущает. Ему сейчас просто отлично, и это даже удручает.
Он обратил внимание, что осматривает одну из искривленных лап Распутина. Наклонившись, он осторожно уложил собаку на песок.
Затем резко повернулся и с рычанием кинулся на Розвен. На ее лице отразился шок. Девушка попыталась отскочить назад, но куда ей было тягаться с ним в скорости?
Вер сжал в руке ее тонкую шею, приподнял вампиршу над землей и ощутимо встряхнул. Ее тело рывком дернулось назад и опять вперед. Глаза вспыхнули раскаленной до красна ненавистью, а рот широко раскрылся, обнажая клыки. Когти она тоже выпустила и впилась ими в его предплечье, оставляя глубокие борозды. Кровь Руна густо окропила песок.
Не обращая на раны ни малейшего внимания, он снова тряхнул Розвен, приблизив ее к себе.
— Повзрослей уже, наконец, чокнутая капризная сучка!
Но она еще сильнее вонзила в него свои когти. Рун почувствовал момент, когда они царапнули кость в его руке.
— Я отдала ей все, — прошипела Розвен.
— Да нихрена ты не отдала, — раздраженно отозвался он, швырнув ее на землю с такой силой, что не столько услышал, сколько ощутил под пальцами, как у девицы внутри что-то хрустнуло. С ее губ сорвался сдавленный крик. Розвен выгнула спину дугой, пытаясь вывернуться из его хватки. — Заткнись. Ничего с тобой не случится, ты скоро исцелишься. Чего не скажешь о Распутине, который запросто мог бы сломать себе шею, когда ты бросила его.
— Да хорош, — выдохнула она, снова вцепившись в его руку. — Сомневаюсь, что ты переживаешь об этом уродце больше, чем я.
— Я понимаю его лучше, чем ты думаешь. Он альфа-самец. И все его выходки легко поддаются воспитанию при должной тренировке, — он наклонился к ней. — А еще я не шатаюсь по округе, убивая или калеча всех вокруг только потому, что что-то пошло не так, как я хочу. Ты получила розовый листок (Извещение об увольнении. Первоначально печатались на бумаге розового цвета тж. walking ticket;- прим. перев.). Так что прими это и двигайся дальше.