Почтальон смерти
Шрифт:
— Это Лефортово. Вход для заключенных находится здесь, — Назырбек показал тупым концом карандаша на две параллельные черточки на плане Лефортовского СИЗО. — На улице Энергетической есть жилая девятиэтажка. Там вторая проходная. Для посетителей… В проходной установлены видеокамеры. Дежурный следит за всеми перемещениями в этой части тюрьмы…
— Я навел справки, — оборвал собеседника Муса, засовывая руки в карманы брюк. — Убрать его в Лефортово не получится. Где будет проходить суд над Валакумовым? Тебе удалось что-нибудь узнать?
— Да.
Назырбек
— Собирайся, поехали, — скомандовал киллер.
Боевики поднялись со своих мест. Через пять минут они уже неслись по Кольцевой автодороге к зданию суда, где должен был состояться процесс над Николаем Валакумовым.
— Кстати, Муса, — привлек внимание спутника Назырбек, управлявший автомобилем. — Есть еще вот что. В Назрани у Валакумова был свой эмвэдэшник. Большая шишка. У нас есть подозрения, что после ареста Валакумова этот неверный вряд ли станет помогать Гамзало. И покрывать его он тоже не станет. Его придется убрать…
— Это Гамзало велел тебе говорить со мной об этом? — спросил Муса.
Назырбек отрицательно покачал головой.
— Нет…
— Если будет распоряжение Гамзало, я уберу его. А так, Назырбек, нет.
Одного слова Мусы было достаточно, чтобы Назырбек отказался от идеи привлечь его к ликвидации милиционера. До суда ехали молча. Расадулаев остановил машину неподалеку от здания, где должен был состояться процесс над Валакумовым.
На протяжении последующих четырех часов боевики наблюдали за входом в здание суда. Старая двухэтажная постройка сохранила свой исторический облик. Будучи построенным некогда одним московским купцом, сегодня особняк уже был основательно разрушен временем. Въезд во двор судебных корпусов был перегорожен лесами. Единственный вход в здание теперь располагался со стороны улицы. Подсудимых привозили на больших грузовиках в сопровождении конвоя из семи-десяти вооруженных охранников с собаками.
— Пойди купи газету с объявлениями, — скупо распорядился Муса. — Начинай искать квартиры в этом районе.
С этими словами он вылез из машины и обошел близлежащие дворы. Особенно его интересовал дом, расположенный непосредственно напротив здания суда. На одном из подъездов Муса сорвал отпечатанное на компьютере объявление о сдаче квартиры. Тут же достал мобильник и набрал указанный номер.
— Да, — ответил приятный женский голос.
— Вы сдаете квартиру?
— Да, но вообще-то ее вчера смотрели… В общем, я ее уже сдала…
— Люди уже въехали? — настойчиво продолжал выспрашивать Муса.
— Нет пока, но… — Женщина была сбита с толку таким напором.
— Разрешите, я посмотрю ее. Я заплачу вам больше. Какой номер квартиры?
— Семьдесят семь.
— А как вас зовут? — вкрадчиво поинтересовался чеченец.
— Лида.
Сомнений в том, что женщина назовет ему свое имя, Муса не испытывал. Он прервал связь. На то, чтобы подняться на четвертый этаж, ему потребовалось всего несколько
— Лида?
Он остановился на пороге квартиры. Перед ним была миловидная молодая женщина. Однако, увидев перед собой кавказца, Лида застыла на месте.
— Можно, я посмотрю вашу квартиру? — Муса, заметив замешательство хозяйки, взял инициативу в свои руки.
Он решительно шагнул в коридор, так, что женщине ничего не оставалось, кроме как пропустить незнакомца внутрь.
— Проходите, проходите, — засуетилась Лида. — Посмотрите, конечно, но я вам говорила, что я ее уже сдала… Мне даже как-то неудобно перед вами. Те люди опять звонили. Они все решили. Они ее снимают… на полгода…
— За сколько вы сдали квартиру? — Муса по-хозяйски скинул в прихожей обувь.
— За семьсот долларов…
— А можно посмотреть кухню?
Не дожидаясь ответа на поставленный вопрос, Муса прошел по чисто вымытому полу в коридор.
— Кухня вон там… Маленькая, правда, — Лида указала налево. — А здесь спальня…
Муса пошел налево. Кухня действительно была маленькая.
Он подошел к окну и с удовлетворенным видом кивнул. Окно было новое — герметичный, без форточки стеклопакет. Внизу, через дорогу, не более чем в двух сотнях метров располагался двухэтажный дом с обшарпанной штукатуркой. Здание суда.
Мусе не потребовалось много времени, чтобы убедиться, что позиция идеально соответствовала его задаче. Ошибки быть не могло. Муса, обученный в лагерях боевиков в Чечне, выбивал, что называется, из ста сто. Он не сомневался, что огневая точка — окно интересующей его квартиры — была выбрана им правильно.
— Я заплачу вам больше… Сколько вы хотите? — Муса слегка дотронулся пальцами до нарядной занавески.
— Но… Люди хотели. Мне как-то неудобно…
— Я заплачу вам тысячу, — категорично отрезал он. — У нас на Кавказе не принято торговаться с женщиной.
Муса полез во внутренний карман куртки.
— Вот, тысяча, — он выложил из бумажника десять стодолларовых купюр. — Берите!
— Но…
— Вы зачем квартиру сдаете? Чтобы заработать деньги? Так? Я предлагаю вам вместо семисот долларов — тысячу. Я снимаю вашу квартиру. Если товар хороший, его надо покупать. А у вас действительно хорошая квартира.
Муса пристально посмотрел на Лиду. Женщина все еще колебалась.
— Но они хотели сразу на полгода… — она попыталась привести новый аргумент.
— Я заплачу вам за три месяца вперед. Вас это устроит?
Лида только развела руками. Муса без колебаний вынул из бумажника еще две тысячи долларов и, выложив деньги на стол, убрал бумажник обратно в карман.
— Ну, ладно, — сдалась хозяйка. — Телефон в комнате, холодильник с морозилкой… Работает постоянно. Можете пользоваться. Свет в ванной и в туалете гаснет сам. Что еще?.. Да вроде бы все. Если что, звоните… А, ключи! — Лида пошла в коридор, но на полпути остановилась. — Да, кстати, мы договор на аренду…