Почти Целитель

Андрей Коткин

— Вася, а пошли на Байкал вблизи смотреть. Говорят, это самое большое озеро на всей планете.

— А и пойдем. — Согласился друг, которому тоже надоело заключение в купе с редкими короткими прогулками за продуктами на станциях.

Сильный ветер, волны с шумом бьющие о каменный пирс причала, словом, погода не для длительных прогулок, но все равно приятно вдохнуть свежий воздух после спертого воздуха их купе.

— Вась, если это, конечно, не страшный секрет,… тебе духи тоже добавили Характеристики?

— Ну, распространяться я бы об этом не стал, но да, прибавили. В первый раз редкого духа охоты удалось заполучить. Он на 25 процентов увеличил

прирост Меткости и Маскировки, а еще добавку очков опыта от охоты прибавил на такой же процент. В следующие два раза, правда, все много скромнее было: по два Духа и Интеллекта всего прибыло. Теперь еще три года ждать, когда в следующий раз шаман духа на меня приманить сможет. А у тебя как?

— Интеллект плюс пять, Дух плюс два, да еще единичка Ловкости. — Ответил откровенностью на откровенность Лудильщиков. — Это что, и мне можно будет через три года снова к шаману наведаться?

— Тебе — скорее всего через пять. Он камлал на меня в последний раз два года назад, перед самым поступлением в училище. Тоже надеялся после учебы лишнего духа в помощники заполучить, но вот такое ограничение…. Однако, общаясь с тобой, я все больше убеждаюсь, что ты точно марсианин! Ни разу не слышал, чтобы за один раз столько Характеристик привалило.

Еще минут пять, полюбовавшись на буйство стихии, вернулись в купе.

— Как бы продукты экономить не пришлось, с этим нежданным штормом. — Посетовал Василий перед самой посадкой в вагон.

К счастью, пробушевав двое суток, шторм затих, и их поезд загрузили на паром.

Деньги на серебро удалось разменять в Чите. Ипполит Львович, тот самый попутчик, чиновник из Читы, помог. У него приятель в Читинском Коммерческом банке работал. Банк тот совсем недалеко от вокзала находился. Воспользовались длительной стоянкой поезда, в Чите их паровоз углем бункеровался и воду для котла восполнял взамен истраченной, сходили. Василий пятьсот рублей обменял, Лудильщиков столько же. Могли бы больше, но серебро металл тяжелый, итак по две трети пуда на брата вышло, как бы не развалился старый чемодан от такой нагрузки. Придется, скорее всего, еще мешки покрепче искать под такую кассу.

Следующая долгая стоянка выдалась во Владивостоке. Господа офицеры даже небольшую экскурсию по городу успели совершить. Впрочем, большой экскурсии совершать было абсолютно некуда. Весь город представлялся большой, хаотично разросшейся деревней, почти сплошь состоящей из скромных деревянных строений. Даже Сарапул выглядел поприличнее. А еще по улицам сновало множество китайцев, словно это вовсе не рассейский город, а самый, что ни на есть, маньчжурский или китайский.

Ну, а потом они, и в самом деле, поехали по территории Китая. Сначала на Мукден, а потом и в направлении Мирного и Порт Артура. Еще очередные попутчики в купе просветили ребят, что только за малым железная дорога, по которой они ехали до Владивостока, не прошла по Маньчжурии от самой Читы. Царь Павел Второй только в самый последний момент спохватился, что не стоит столь важное для страны и дорогостоящее сооружение подвешивать на тонкую нить мнимой благожелательности азиатов, всех до одного националистов самой высшей пробы.

Так вот, с опозданием на двое суток и добрались к обеду второго сентября до цели своего путешествия, до Порт Артура.

На вокзале, после выгрузки с поезда, поинтересовались у первых встреченных офицеров, как им добраться до штаба Воздухоплавательного флота. Разъяснили. Причем в двух вариантах: первый подробный, куда пойти, где свернуть, названия улиц.

Тут вообще все близко. Русская часть города занимает только небольшой клин территории от порта к центру, остальное — типичный китайский город, живущий практически своей жизнью. И второй вариант объяснений дороги до штаба: просто выйти на улицу и свистнуть рикшу. На русской территории все рикши, китайцы, неплохо понимают русский язык, хотя самих их русским понять подчас затруднительно, слишком сильный и непривычный акцент.

Все же сошлись на рикше. Самим разгуливать по городу, отыскивая нужное здание, сейчас не к месту, и так опоздали к назначенной дате прибыть, должны-то были приступить к службе еще накануне. Хорошо еще додумались у администрации вокзала справку стребовать об опоздании их поезда, а то вообще непонятно чем бы им это опоздание грозило.

— Господа офицеры, попрошу предъявить ваши командировочные предписания! — Встретил их дежурный поручик на входе.

Предъявили ему то, что в училище выдано было.

— Сейчас вам нужно будет пройти к контр-адмиралу Беренгарду, в кабинет нумер восемь, но вообще, по правде говоря, я вам сильно не завидую. Вы последние из вашего училища на службу прибыли, да еще опоздать умудрились больше, чем на сутки. Готовьте вазелин, господа.

Так и направились Иван с его другом в указанный кабинет, недоумевая, при чем здесь вазелин.

— О! Явились орлы! — Встретил их с порога господин контр-адмирал. — А на х… вы мне тут нужны, такие красивые? Мне тут летуны требуются, а не барышни, что словно на свидании себя ждать сутками заставляют. — Минут пять их песочил, не позволяя вставить даже слова в свое оправдание. Причем, к концу речи цензурными словами, которые можно было без стыда произнести перед дамами, оставались только предлоги в, через и на. Наконец, поток красноречия иссяк, выдохнул устало:

— Короче так, на боевые дирижабли таким опоздунам вход заказан, будете на маломерках наблюдательную службу нести. Отправляйтесь в одиннадцатый кабинет к капитану первого ранга Оболмасову Сергею Львовичу. Он теперь ваш непосредственный командир.

И пошли они, гневом начальственным палимые, куда их адмирал послал, а господин контр-адмирал Беренгард, едва за его новыми подчиненными закрылась дверь, открыл дверцу поставца, достал начатую бутылку коньяка и набулькал себе в стакан на два пальца. Эк, он этих салаг на место поставил. С одной стороны, прочим пример показал, каково оно, традиции и предписания нарушать, а с другой, закрыл две вакансии, по поводу которых Оболмасов ему всю плешь проел. Опять же не абы каких обормотов на это место отправил, а уже получивших какой-никакой опыт полетов наблюдателями, и даже благодарности от предыдущего командования имеющих.

Капитан первого ранга Оболмасов, в отношении свежеиспеченных офицеров оказался полной противоположностью его начальнику, контр-адмиралу Беренгарду. Принял парней если и не ласково, то точно уважительно. Рассказал об условиях предстоящей службы, описал опасности, которые могут их на этой службе подстерегать. В первую очередь, конечно, погода. Над океаном она совсем не чета той, с которой имели дело молодые офицеры во время своей практики на суше. Ну, и цели, на которые заточено флотское наблюдение, а дирижабли — наблюдатели летали в первую очередь в интересах морского флота, тоже сильно отличаются от контрабандистов, скрывающихся по лесным балкам. Одним словом, наука для недавних офицеров во многом новая, и нарабатывать ее молодым людям предстоит, начиная уже с завтрашнего дня.