Почти совершенство

Госс Джеймс

Но все же он продолжал идти. Вниз по улице Святой Марии, которая все еще была переполнена завсегдатаями клубов, устало слоняющимися вокруг. Он озадаченно посмотрел на часы: было то ли еще утро, то ли уже вечер, он так и не смог разобрать. Они будто вышли из клубов и, не потрудившись дойти до дома, просто остались на улице. Они стояли довольно спокойно, только немного пошатывались из стороны в сторону, будто все еще танцевали.

Время от времени бутылка падала на землю, и он слышал, как

она катится по дороге.

Он пробирался сквозь толпу в поисках рыбного ресторана.

Его взгляд поймала Брен, такая старая, такая усталая.

— О, мы не закрываемся, пока есть работа, дорогая, — сказала она. — Патрик все еще на кухне, — ее взгляд не был одобрительным. — Не отвлекай его. Он готовит наггетсы.

— Но он в порядке? — спросил Янто.

Брен даже не моргнула.

— Конечно. А что с ним могло случиться?

Янто прошел в заднюю часть магазина, где стоял Патрик, опорожняя огромный мешок замороженных куриных наггетсов в глубокую фритюрницу. Он повернулся и улыбнулся ей.

— Это была долгая ночь, — сказал он.

— Очень долгая ночь, — согласился Янто.

— А потом пришла ты, — вздохнул Патрик. — Честно говоря, все, чего я сейчас хочу — это хороший сэндвич с беконом, чашечку чая и завалиться в кровать.

— Я тоже.

— Правда? — Патрик удивленно поднял бровь. — Обычно красивых женщин сложнее заполучить.

— О, — вздохнул Янто. — Я на самом деле ничего такого не имел в виду.

— Конечно нет, — ухмыльнулся Патрик и вытер руки о фартук. — Во всяком случае, ангел-хранитель, я все еще жив. Что, я думаю, означает, что мы сможем сходить на то свидание.

— О, — сказал Янто. — Неплохо подмечено.

— Может завтра после работы? — он посмотрел на Янто почти умоляюще.

— Конечно, — сказал Янто слишком быстро.

— То есть?

— Спасибо, что назвали меня красивой.

Телефон Янто зазвонил. Это была Гвэн, и она была взволнована.

— Хорошо, — сказал Янто. — Я буду через десять минут, честно.

Он повесил трубку и повернулся к Патрику.

— Мне пора. Прости. Так ты собираешься жарить свои наггетсы или как?

Эрик не настроен танцевать

Его разбудило чье-то хныканье.

— Привет, — сказал Джек

— Ты жив? — удивленно спросил хныкающий

— Всегда, — ответил он, и это показалось ему смешным на минуту

— Перестать! Хватит смеяться! Пожалуйста! — умалял хныкающий. — Ты хохочешь уже минут десять. Пожалуйста, перестань

Ландо, может чуть больше, чем на минуту

Но он же Капитан Джек, с ним всегда должно быть весело

Он пораздумал, не открыть ли ему глаза, но решил, что это слишком тяжело

И ему очень надо было в туалет

Надо

срочно с этим что-то делать

И все же попытаться открыть глаза

Возвращаться к жизни всегда тяжело

Опять началось хныканье

Глаз наконец-то открылся

И зажмурился

Слишком яркий свет…. Ну давай, Харкнесс, посмотрим, где мы есть

О

Плохи дела

— Привет! — сказал он хныкающему. — Ты Эрик, так?

Ди-джей из клуба посмотрел вниз (наверх?) на Джека. Он пытался не плакать, шмыгал при этом носом, как ребенок.

— Да.

— Капитан Джек Харкнесс! — Джек любил свое имя, хоть оно было и не его. Оно всегда светилось в темноте, ведя его вперед, подсвечивая дорогу к запасному выходу. — Я бы пожал тебе руку, но если она у меня все еще есть, я определенно не могу ею двигать.

— Ты спасешь нас?

— И опять, я бы пожал плечами, если бы мог. Как долго мы здесь?

— Восемь часов, думаю. Из них ты не шевелился четыре.

— Хорошо отсчитываешь время, малыш.

— Мне больше нечего делать.

— Эй, хочешь почитать? У меня в кармане пальто номер «Метро». Я бы дал его тебе, если бы мог шевелиться, и если бы на мне была одежда.

— Ну спасибо, — сказал Эрик. — Могу оставить для тебя объявление в колонке «Я вас видел». «Я видел вас замурованным в стену. Во вторник. Вы посмотрели на меня. Может, выпьем вместе?»

Джек засмеялся.

Эрик бросил на него строгий взгляд, и он замолчал.

— Как долго я смеялся на этот раз?

— 87 секунд.

— Это уже мания. Любопытно.

— И очень раздражает.

— Кто бы говорил, плакса.

— Эй, мне вообще-то очень больно.

— Понимаю.

— Понимаешь? Я совсем не могу двигаться.

— Понимаю.

— Я не чувствую своих ног.

— Это потому что у тебя их нет.

Упс. Это было бестактно.

Хныканье и крики.

— Я в том смысле, что мне не видно. Хватит плакать. Это стена, они просто замурованы в стене. Возможно, они целы и невредимы. Это выглядит хуже, чем есть на самом деле. Похоже на цемент, но стена живая. Она дышит и… пахнет мясом. Я думаю, все с тобой в порядке. Я возможно в еще худшем положении.

Теперь Эрик засмеялся.

— А ты сам не видишь?

— Нет. Я и шеей не могу пошевелить.

— Капитан Джек Харкнесс, вы просто голова. Ну и совсем немного торса.

— Грудь? Никогда особо не любил свои груди, но раз уж это все, что осталось….

Внезапная мысль. Нужда пописать — реальная или мнимая? Возможно, мне надо просто расслабиться и посмотреть, что произойдет. И опять, вдруг результат будет тоже иллюзорным.

Я не только голова, я в стене.