Почти всё о зомби
Шрифт:
– Иветта, – сказал доктор Стаменов, – мне нужна ваша помощь, но учтите, это связано с риском.
– Я готова, – ответила девушка, – что мне делать?
Игорь быстро объяснил ей, что произошло и каков его план. Они спустятся на лифте этажом ниже, и пока Иветта будет ждать его, придерживая лифт открытым, он попытается найти в отделении Светлану.
На сборы ушло немного времени. Стаменов взял в руки топор, который прихватил сегодня утром с собой из машины. Они вызвали лифт, и доктор не без колебания нажал кнопку шестого этажа.
– Давайте заблокируем дверь каким-нибудь предметом, и я пойду с вами, – предложила Иветта.
– Это исключено! – отрезал Игорь. – Я не могу подвергнуть вас такой опасности.
Двери лифта открылись, и доктор осторожно высунул голову наружу. В поле его зрения не попало ничего подозрительного, но это могло быть всего лишь видимостью, за которой таилась реальная угроза. Он прислушался к тишине, царившей в отделении, но не услышал ни звука. Тогда он решился выйти из лифта, как вдруг девушка схватила его за руку и прошептала:
– Я с вами, доктор, и не вздумайте спорить! Я вас не оставлю.
Подобный героизм со стороны хрупкой длинноногой красавицы смутил Стаменова, и он решил, что вступать в пререкания по этому поводу бессмысленно. Неподалёку на полу валялся опрокинутый стул, и доктор поставил его между дверьми лифта. Иветта самоотверженно шла впереди, подняв ствол дробовика; доктор, озираясь кругом, следовал за ней с топором. Это не было трусостью с его стороны, просто на тот случай, если его верный оруженосец в юбке вдруг начнёт палить картечью по возникшей впереди цели, будет меньше риска, что его зацепит шальной дробиной. Однажды Стаменов своими глазами увидел, как Иветта пользуется карабином. Она отнюдь не была изнеженной барышней, не умеющей обращаться с оружием, но в тот момент в обуявшей её истерии девушка не успокоилась, пока не истратила весь запас патронов, что у неё был, всего на одного единственного зомбаря, рваные останки которого после этого расстрела было жутко созерцать.
В отделении царил беспорядок, указывавший на те драматические события, происходившие здесь совсем недавно, когда заражению подверглись несколько человек. Можно было ожидать, что кое-кто из них всё ещё скрывался здесь в поисках своих жертв, но, как ни странно, никого не было видно. Одно из окон в коридоре было разбито, и осколки стекла в изобилии валялись на полу – именно из него вчера выпрыгнул самоубийца, о дальнейшей судьбе которого доктору ничего не было известно. Зачастую многие инфицированные оживали после самых тяжёлых травм, что называется, несовместимых с жизнью, и успешно продолжали своё демоническое существование в облике зомби. Потому-то несчастного и отволокли сразу в карантин, не теряя времени.
Параграф 31. Лечебно-охранительный режим в медицинском изоляторе (карантин).
Лечебно-охранительным режимом в медизоляторе называют комплекс профилактических мероприятий, направленных на обеспечение максимального психического покоя потенциальных зомби.
Также медицинский персонал обязан помнить о клинической гигиене, включающей в себя регулярное применение гигиенического душа, ношение опрятной одежды, снабжённой латами и щитками, обеспечивающей защиту от зомби, занятия физической культурой, спортом и бодибилдингом, периодическую стрижку волос и ногтей, трёхуровневую обработку рук, включающую двукратное намыливание рук, дезинфекцию 70 градусным спиртом или раствором хлоргексидина и, наконец, одевание стерильных перчаток. Метод трёхуровневой обработки рук применяется, как правило, перед вскрытием зомби, поскольку оперировать его бесполезно.
Медперсонал обязан помнить, что работы по дому и саду, а также расправу над бушующими зомби вне пределов больницы или карантина, следует выполнять в кожаных перчатках. Это стильно, удобно и надёжно. Медперсонал никогда не должен забывать о стерильности. Стерильность превыше всего!
Отделение по-прежнему не подавало признаков жизни. Стаменов с Иветтой осторожно обследовали палату за палатой, но везде их взору представала одна и та же картина – пустые койки, тумбочки, неряшливо брошенные на пол личные вещи, ампулы, шприцы и кое-где осколки битого стекла. Казалось, эта часть больницы полностью вымерла. Однако Стаменов не решался повысить голос, чтобы позвать Светлану – это могло привлечь внимание, возможно, затаившихся ходячих мертвецов.
Понемногу они приблизились к операционному блоку. Жестом Игорь указал на санпропускник, предлагая проверить и его. За ним находились помещения операционной. Ещё оставалась надежда, что они найдут Светлану там, хотя в этом лабиринте комнат и подсобных помещений могла скрываться и реальная опасность. Тут они не могли чувствовать себя относительно уверенно, например, как на открытом пространстве обширных коридоров, и оба одновременно почувствовали сильный прилив адреналина.
Иветта бесстрашно перешагнула порог санитарного пропускника, оказавшись в комнатке со шкафчиками для переодевания. Бардак здесь был похлеще, чем в некоторых палатах – на полу валялись обрывки окровавленной одежды и несколько белых халатов с багровыми пятнами. Кровавые следы на полу вели в душевую, откуда доносился какой-то шум. Заглянув туда, доктор с ассистенткой обнаружили на редкость неприятную и отталкивающую даже для врачей картину – пол, выложенный плиткой, был залит лужами крови, которую частично смывал поток горячей воды, бившей из душевой лейки. Душевая комната напоминала парилку, обволакивая всё вокруг клубами белого пара. Доктор Стаменов закрыл вентиль, перекрыв воду, и едва не поскользнулся на ещё не запёкшейся крови, которая здесь обильно покрывала не только пол, но и кафельные стены.
Они поспешно перешли во вторую комнату пропускника, где было уже чуть более чисто и прилично, чем в первой. Тут так же не было ни души, но неожиданно Игорю показалось, что в глубине оперблока раздался чей-то вполне осмысленный мужской голос, а затем ещё один, более похожий на женский.
– Там кто-то есть, – прошептал он Иветте, и девушка, кивнув, шагнула в полутьму следующего помещения.
Предоперационная была погружена в пугающий непроницаемый мрак, и они быстро прошли мимо в направлении операционной, откуда лился слабый голубоватый свет ультрафиолетовых бактерицидных излучателей и доносились приглушённые голоса.
Заглянув внутрь, Стаменов увидел картину, которую можно было бы вполне ожидать при иных обстоятельствах или в более мирное время, но только не сейчас. Посреди комнаты над операционным столом, освещённым бестеневыми лампами, склонился хирург, делая последние стежки шва на ране неподвижного пациента. Рядом с ним стояла его ассистентка, – видимо, старшая медсестра. Оба были строго одеты, как и подобает при операции: в стерильных белых халатах, масках, резиновых перчатках и с бахилами на ногах.
Заметив двоих гостей, вооружённых карабином и топором, хирург с медсестрой уставились на них, совершенно забыв о человеке, лежавшем на столе. Впрочем, на человека это было мало похоже, – скорее, на какие-то останки. Стаменов обратил внимание сразу на несколько существенных деталей, в которых на первый взгляд не было ничего шокирующего, но почему-то вселило в него нешуточную тревогу – это была женщина средних лет и у неё отсутствовали обе руки. Эти две ампутированные конечности лежали тут же на соседнем передвижном столе. Хирург, по-видимому, заканчивал операцию, обрабатывая культи этих рук.