Под акацией Запада
Шрифт:
— Я часто думаю о жертве Серраманна, он отдал свою жизнь, чтобы спасти меня.
— Все твои близкие поступили бы, как он, Рамзес. А как могло быть иначе, раз ты наш проводник перед загробным миром?
Посаженная в первый год царствования Рамзеса в саду фиванского дворца смоковница стала великолепным деревом, дающим благодатную тень. Под его кроной Рамзес слушал, как его дочь играет на лютне в сопровождении пения синиц.
Как всегда, во всех храмах Египта жрецы очищались водой
Дочь Рамзеса и Нефертари положила лютню к подножию смоковницы.
— Ты царица Египта, Меритамон.
— Когда ты так говоришь со мной, отец, значит, ты готовишься нарушить мой душевный покой.
— Старость гнетет меня, Меритамон. Бакхен следит за процветанием Карнака, и его день насчитывает больше обязанностей, чем часов. Ты, моя дочь, стань хранительницей Храма Миллионов Лет. Благодаря его магии я и твоя мать победили злосчастье. Сделай так, чтобы праздники и ритуалы происходили в нужное время, чтобы энергия Дома Рамзеса продолжала излучаться.
Меритамон поцеловала руку царя:
— Отец, ты знаешь, что никогда нас не покинешь.
— К счастью, ни один человек не минует смерти.
— Разве фараоны не восторжествовали над ней? Хотя она нанесла тебе очень тяжелые удары, ты противостоял ей, и я думаю даже, что ты ее приручил.
— Последнее слово за ней, Меритамон.
— Нет, Твое Величество, смерть упустила возможность тебя уничтожить. Сегодня твое имя высечено на всех памятниках Египта, и твоя слава распространилась за его пределы. Рамзес больше не может умереть.
Мятеж ливийцев был подавлен, в Египте царил мир, слава Рамзеса не переставала возрастать, но неотложные дела продолжали накапливаться на столе Амени. И ни главнокомандующий Меренптах, ни верховный жрец Ка не могли решить проблему, над которой бился личный писец царя. Сам визирь отказался ему помочь. К кому же обратиться, если не к Рамзесу?
— Я не упрекаю Твое Величество за путешествия, — заявил Амени. — Но когда ты далеко от столицы, неприятности имеют обыкновение накапливаться.
— В опасности наше благосостояние?
— Я продолжаю думать, что в монументальной архитектуре малейший изъян может повлечь ее разрушение.
Я не работаю над грандиозным, но над прорехами обыденного.
— Ты меня избавишь от длинной речи?
— Я получил жалобу от правителя города Сумену в Верхнем Египте. Священный колодец, который снабжает местность водой, высыхает, и местные жрецы признали себя неспособными помешать этой катастрофе.
— Ты отправил туда специалистов?
— Уж не обвиняешь ли ты меня, что я плохо исполняю свои обязанности? Целая армия специалистов потерпела неудачу. И вот я вожусь с этим упрямым колодцем и встревоженным населением!
Толпа домохозяек собралась на берегу одного из каналов, орошавших поля города Сумену. После полудня они приходили сюда мыть посуду. Женщины болтали, обменивались секретами, сплетничали и не отказывали себе в удовольствии покритиковать такого-то или такую-то. Лучше всех в городе был подвешен язык у хорошенькой жены столяра по прозвищу Брюнетка.
— Если колодец высохнет, — сказала она, — нам придется покинуть город.
— Это невозможно! — возразила служанка, — моя семья живет здесь уже много поколений, и я не хочу, чтобы, мои дети росли в другом городе.
— А как у тебя это получится без колодезной воды?
— Должны вмешаться жрецы!
— Они потерпели неудачу. Даже самый ученый из них не способен предотвратить это бедствие.
К группе женщин подошел слепой и хромой старик:
— Я хочу пить… Дайте мне воды, пожалуйста.
Вмешалась энергичная Брюнетка.
— Больше не надоедай нам, бродяга! Зарабатывай себе на жизнь, и у тебя будет что выпить.
— Удача мне изменила, я изможден болезнью, и…
— Слышали мы эту сказку! Проваливай, или мы забросаем тебя камнями.
Слепой отступил, разговоры возобновились.
— А мне вы дадите воды?
Женщины обернулись на вопрос пожилого мужчины. По его величественной осанке в нем легко было узнать важную особу.
— Господин, — сказала Брюнетка, — мы готовы вам услужить.
— Почему вы прогнали этого несчастного?
— Потому что он ни на что не годный человек и постоянно нам надоедает!
— Вспомните Закон Маат: «Не смейтесь над слепыми, не потешайтесь над карликами, не обижайте хромых, так как мы все, здоровые и калеки, в руке Божией, пусть никто не останется обездоленным и лишенным забот».
Пристыженные домохозяйки опустили глаза, но Брюнетка взбунтовалась.
— А кто вы собственно такой, чтобы говорить с нами в таком тоне?
— Фараон Египта.
Потрясенная Брюнетка спряталась за юбки своих товарок.
— Порча воздействует на главный колодец Сумену из-за вашего презрительного и презренного отношения к этому несчастному; вот заключение, к которому я пришел, пробыв здесь несколько дней.
Брюнетка бросилась к ногам Рамзеса:
— Если мы изменим свое поведение, этого будет достаточно, чтобы спасти колодец?