Под куполом
Шрифт:
— Делай что хочешь. Только поторопись. Мы здесь как в западне.
— Сделаю все, как смогу быстро.
Но у него, казалось, ушла вечность на нарезку свинцовых пластин, и она с трудом сдерживала себя, чтобы не высунуться в окно и не спросить: «Ты с рождения заторможенный или стал таким, когда вырос?»
Молчи. Он только вчера потерял любимого человека.
Да, если не поторопиться, она могла потерять все. На Главной улице уже появились люди, направляющиеся к шоссе номер 119 и молочной
— Проезд автомобилей по шоссе запрещен! Если вы не больны, то должны идти пешком!
Тибодо хватило ума, чтобы что-то унюхать. Вдруг он вернется и обнаружит, что минивэна нет? Куда он отправится ее искать?
Тем временем Терстон нарезал пластины из рулона свинцовой ленты. Повернулся, и Линда решила, что он закончил, но нет, лишь на глаз замерил ветровое стекло. Начал вновь резать ленту. Может, хотел свести ее с ума? Глупая идея, но, оказавшись в голове, она никак не желала уходить.
Линда невольно вспомнила, как Тибодо терся о ее зад. Его щетину на своей щеке. Пальцы, мнущие ее грудь. Тогда она приказала себе не смотреть на то, что осталось на ее джинсах, когда сняла их, но ничего не смогла с собой поделать. В голове сверкнуло: «мужская слюна», и после короткой, но яростной борьбы ей удалось удержать завтрак в желудке. Картера бы порадовало, если б не удалось.
Пот выступил на лбу Линды.
— Мамочка! — Голос Джуди раздался прямо над ее ухом. Линда непроизвольно вскрикнула. — Извини, я не хотела тебя пугать. Могу я что-нибудь съесть?
— Сейчас нет.
— Почему этот человек продолжает так громко говорить?
— Сладенькая, сейчас я с тобой говорить не могу.
— Ты грустишь?
— Да, немного. А теперь сядь на место.
— Мы едем к папочке?
— Да. — Если только нас не поймают, а меня не изнасилуют у вас на глазах. — А теперь сядь.
Терс наконец-то шел к автомобилю. Спасибо Богу за маленькие радости. Тащил столько квадратных и прямоугольных пластин, что их хватило бы, чтобы облепить танк.
— Видишь? Уже и гото… ох, дерьмо!
Дети засмеялись, звуки эти отозвались в голове Линды сердитым жужжанием.
— Четвертак в ругательную копилку, мистер Маршалл! — воскликнула Джанель.
Терс в смущении опустил голову. Увидел ножницы для резки металла, которые засунул за ремень.
— Мне надо вернуть их на прежнее место, под коробку…
Линда выхватила ножницы, прежде чем он успел закончить фразу, подавила желание проткнуть ими впалую грудь — выдержка у меня феноменальная, подумала она — и вылезла из машины, чтобы положить их на место.
И тут к минивэну подъехал автомобиль, блокируя выезд на Западную улицу, единственный из этого тупика.
2
На
Против потока двигался один Картер Тибодо. Широкими шагами шел посреди улицы, то и дело отталкивая тех, кто попадался на пути. Он добрался до «хаммера», залез на пассажирское сиденье, вытер со лба пот.
— Ух, кондиционер — то, что надо. Еще нет и восьми утра, а температура никак не ниже семидесяти пяти градусов. И воздух пахнет, как гребучая пепельница. Простите, что выражаюсь, босс.
— Удача тебе улыбнулась?
— Если бы.
— Можешь чем-нибудь похвастаться?
— Скорее нет, чем да. Я разговаривал с патрульной Эверетт. Бывшей патрульной Эверетт. Остальные слиняли.
— Она что-нибудь знает?
— Нет. Док с ней не связывался. И Уэттингтон относилась к ней, как к грибу. Держала в темноте и кормила дерьмом.
— Ты уверен?
— Да.
— Ее дети с ней?
— Да. И хиппи тоже. Тот, что подлечил вам сердце. Плюс двое детей, которых Младший и Френки нашли у пруда. — Картер сложил два и два. — Его телка убита, ее муж в бегах, скорее всего он и Эверетт к концу недели будут трахаться, как кролики. Если вы хотите, чтобы я еще раз заглянул к ней, то я с удовольствием.
Не отрывая рук от руля, Большой Джим покачал одним пальцем, показывая, что в этом нет необходимости. Сейчас его занимало совсем другое.
— Посмотри на них, Картер.
Тот и не мог не смотреть. Людской поток с каждой минутой становился все гуще.
— Большинство из них доберутся до Купола к девяти, а их ёханые родственники появятся только в десять. Самое раннее. К тому времени они устанут, и их начнет мучить жажда. К полудню те, кто не удосужился принести с собой воду, будут пить коровью мочу из пруда Олдена Динсмора. Бог их любит. Бог должен их любить, потому что большинство людей слишком тупые, чтобы работать, и слишком трусливые, чтобы воровать.
Картер расхохотался.
— С такими нам приходится иметь дело, — продолжил Ренни. — Толпа. Гребаные отбросы. Что им нужно. Картер?
— Я не знаю, босс.
— Конечно, ты знаешь. Им нужна еда, шоу Опры, музыка кантри и теплая кровать, чтобы заниматься этим делом после того, как зайдет солнце. И воспроизводить таких же, как они. И ты только посмотри: идет еще один представитель этого племени.
Чиф Рэндолф поднимался на холм и вытирал ярко-красное лицо носовым платком.
А Большой Джим только разошелся. Читать лекции он обожал.