Под парусами. Свободные
Шрифт:
– Я завелся. Зря. Сейчас прошло, - как гром среди ясного неба.
Ни извинений, ни пояснений. Олег опять стоял у входа. Будто и не уходил.
– Ты зачем вернулся?
– Поехали. Отвезу домой, - он достал из кармана ключи.
– Я никуда не поеду, - Аля попятилась.
– У Вити еще интервью не закончилось.
– Витя может хоть до посинения давать интервью. А у тебя ноги болят.
Девушка нервно сглотнула.
– Поехали, говорю. Нечего над собой издеваться.
– Олег, нет!
– запаниковала. На миг забыла даже о ноющих ногах.
– Я поеду потом, с
– Со мной только что собак не фотографировали. Хватит. Отскалился свое. Едем.
И он сделал шаг вперед, выражая всем своим видом, что готов увести ее даже против воли.
– Ты точно псих.
– В курсе.
– Стал вплотную к ней. Грудь касалась груди.
– Мне в последнее время часто об этом говорят.
– Только в последнее время?
– В последнее особенно! – приподнял бровь. – Так как: сама дойдешь или тебя на руках до машины нести?
Ультиматум прозвучал более чем серьезно. В надежде ускользнуть, Александра ухватилась за край шатра и только наклонилась, как Сафронов ловко забросил ее на плечо.
***
Машина оказалась неподалеку. Только это и спасло от позора. Как Аля ни упрашивала, а на землю Олег отпустил ее только на стоянке. Чувствуя себя извращенцем, он наслаждался каждой секундой ее беспомощности и искренне жалел, что организаторы предоставили команде парковку так близко к причалу. Еще б метров сто, а лучше километр. И без свидетелей.
Удовольствие закончилось слишком быстро. Его очаровательная жертва вновь стояла на своих двоих. Красная то ли от злости, то ли от смущения, она сверлила его взглядом и в любую секунду была готова удариться в бега.
– Догоню и отшлепаю! – угадав мысли, как ребенку, погрозил пальцем Олег.
Предупреждение подействовало. С неохотой, поражаясь самой себе, но Аля смирилась. Не сделав ни единого шага в сторону, ждала, пока ее похититель откроет дверь машины. С ужасом думала о предстоящей поездке. Он, она, замкнутое пространство и огромный город, в котором так легко было бы затеряться. Волнение зашкаливало.
Олег чувствовал ее страх как свой собственный. Но делал то, что делал. Не думая, не анализируя. Словно именно это было естественным – заботиться о ней, оберегать, быть рядом.
– А ты уверен, что она заведется и поедет?
– Аля с надеждой посмотрела на старый форд. Безумно хотелось, чтобы тот подвел своего хозяина.
– У меня всё ездит, и, - усмехнувшись, - все заводятся.
Щеки девушки запылали еще ярче. И Олег довольно улыбнулся сам себе.
– Залазь, - пресекая ее попытку сесть на заднее сиденье, мягко подтолкнул к передней пассажирской двери.
Ехали молча. Отправив сообщение Виктору, Аля отвернулась к окну и считала минуты до окончания поездки. Сафронов же не спешил. Изображая самого добропорядочного водителя, до зеленого цвета на светофоре стоял на каждом перекрестке. И будто не был никогда гонщиком, тащился со скоростью ленивого велосипедиста. Ехал совсем не в сторону квартиры Виктора. Вез к матери. С этим тоже пришлось смириться. Она готова была ехать куда угодно, лишь бы пытка поскорее закончилась. Лишь бы не чувствовать, как внутри все обрывается от каждого его взгляда, и
***
Родной двор встретил их тишиной. Разъехавшиеся на выходные по дачам соседи пока не вернулись, а собачникам еще рано было выгуливать своих питомцев. Все как вымерли. Ни прохожих, ни детей на качелях, и даже широкая деревянная лавочка сегодня пустовала.
– Спасибо, что подвез, - стило Олегу заглушить двигатель, Аля тут же схватилась за ручку двери.
– И все? – Сафронов испытующе посмотрел на нее из-под ресниц. Перехватил за руку.
– Я не знаю, что еще сказать, – она опустила глаза.
– Можно и без слов.
– Нет…
– Ты его так любишь? – зло.
– Нет. Черта с два я в это поверю! Ты кота бездомного любишь больше, чем его!
– Нет! Пожалуйста.
– Она прижала ладонь к его губам. Саму трясло как в лихорадке.
– Поехали со мной. Сейчас. Подальше отсюда.
Он провел губами по ее тонким пальцам. Как пес потерся колючей щекой.
– Не могу, - прошептала.
– Тебе это не нужно. Мне это не нужно. Мы не можем так просто...
– Столько лет прошло, а ты не изменилась. Все такая же правильная и честная.
– Я... – Аля отвернула лицо. Ненавидела себя в этот миг. Не хотелось быть правильной и честной. Устала.
– Витя - мой будущий муж. Я люблю его. И лучше нам больше не видеться. Никогда. Пожалуйста, ведь...
Олег смотрел на нее и не слышал слов. Проходили мимо. Вместо них он видел блестящие глаза, раскрасневшиеся губы, затравленный взгляд. Если так должна выглядеть счастливая невеста, то он - веселый клоун. С улыбкой от уха до уха. Даже заплаканная из-за потери фотоаппарата его фея выглядела счастливее. Даже когда убегала от него в последний вечер. А сейчас - потерянная. Испугавшаяся, и явно не его.
Строганова хотелось стереть в порошок. Удалить из ее памяти любое упоминание о женихе. Прижать дрожащую к себе и не отпускать. Пока не успокоится. Пока не поймет, как сильно ошибается. Если бы не слезы в серо-голубых глазах, так бы и сделал. Слезы сломили. Подкосили всю решимость. Вместо слов положил руку ей на затылок и насильно притянул к себе.
– Умоляю... – Аля сразу поняла, что произойдет.
– Нет.
Но тщетно. Этот их второй поцелуй ничем не напоминал первый. Тогда с гор сошла лавина. Сейчас обоих затягивало в трясину. Против воли, вопреки всем доводам рассудка проваливались в поцелуй с каждым мгновением все глубже. С его злостью. С ее отчаянием. Александра сопротивлялась, как могла. Упиралась изо всех сил. Боролась с Олегом, с собой. И проигрывала.
***
За одно мгновение поцелуй превратился в секс. В безумие губ, языков, ладоней. В откровенную близость, которая была доступна только двоим. Спятившим. Отчаявшимся. Губы скользили по губам, узнавая. Как слепые, пальцами ласкали лица друг друга, запоминая. Дышали одним дыханием и еще глубже тонули. В собственную бездну. Туда, откуда не существовало пути назад, и любая надежда была миражом.
Казалось, прошла вечность.
Аля вырвалась из объятий с глухим стоном. Следом за короткой вспышкой, ослепившей обоих, пришло холодное осознание реальности.