Под прикрытием
Шрифт:
Мнётся и кряхтит, не решаясь спросить:
– Ээээ… Аааа…
– Пока могу пообещать только комнату и паёк совслужащего на общих основаниях - а, там – видно будет, - кинув взором с ног до головы, смеюсь, - или, у Вас имеются более выгодные варианты?
Застенчиво улыбается:
– Увы! Так что, из-за отсутствия не «выгодных» - а хоть-каких-либо вариантов, вынужден принять ваше предложение…
– Вот и отлично! Представьтесь, пожалуйста…
– Певницкий Аристарх Христофорович.
– Свешников Серафим Фёдорович, - протягиваю и крепко пожимаю ему руку, -
Гордо встряхнул тот давно не мытой, седой гривой:
– Спросите любого театрала в Нижнем Новгороде - меня всяк знает!
– Понятно… Ну, ничего – сделаем. Если, конечно, найдём с Вами общий язык…
Вернувшись после этого мероприятия «к родственнику», я первым делом провёл «экзекуцию» - построил свих понурых «агентов» во дворе, хорошенько отчитал их на «командно-матерном» за вчерашнее поведение и пообещал всевозможные кары в случае рецидива.
Через полчаса закончив, я обрадовал подчинённых:
– Сегодня я возможно ночевать не приду - но чтоб к утру, каждый из вас был «как пролетарский штык»!
Василию Афанасьеву вручил пятьсот рублей из оставшихся и, поручил заняться «режиссёром»:
– На твою полную ответственность, товарищ старший агент по охране грузов! Помыть в бане этого гражданина, обеспечить чистым исподним, а его одежду прожарить от насекомых, постирать и привести в порядок… Обратно, он поедет с нами.
– Будет исполнено! А разрешите спросить…
– Театр будем в Ульяновке мутить.
– «Театр»?! – наделано обрадовался то и тотчас пообещал, - самолично до кожного скрипа отдраю и собственные подштанники с рубахой подарю!
***
Поймав извозчика и поторговавшись изрядно скинув цену, я отправился в губернскую НКВД ставить на учёт наше единственное волостное автотранспортное средство. Долго я ходил там по кабинетам и ничего не смог вразумительного ни от кого добиться, а все мною спрошенные не могли понять – чего я от них хочу. Как я понял - никакой автоинспекции ещё и в помине нет, специальный учёт автомобилей ещё не ведётся - просто они приписаны к определённым ведомствам и всё…
С одной стороны – всё просто замечательно, с другой стороны – некоторые мои далеко идущие планы рушатся. Одно радует: в здешней лавке - что-то типа знакомого мне «Военторга», был как раз завоз знаков воинского различия. Поработав хорошенько локтями, я стал обладателем «кубиков» на петлицы себе и «треугольников» для всего отделения охраны Афанасьева. К сожалению, на весь отряд охраны Ульяновского полустанка знаков различия не хватило – эти чуть не отобрали, когда не признали во мне местного…
После небольшого скандала, решил что пора закругляться. Отдал бумаги, что товарищ Кац доверил мне передать «из рук в руки» в вышестоящую губернскую инстанцию - минуя уездную и, вышел вон. Это его дела – какие-то мелкие подковёрные интриги и, меня они не касаются.
В глубокой задумчивости, я решился прогуляться до следующего намеченного «пункта» пешком - благо в НКВД
Были кой-какие «долгоиграющие» задумки, поэтому снял с моей гимназической фуражки звёздочку, отстегнул кобуру от такого же – гимназического ремня с пряжкой и положил в вещмешок, а «наган» засунул слева сбоку за пояс шаровар под гимнастёрку…
Огляделся, похлопал – вроде сильно заметно не торчит.
Рисунок 21. Беспризорные дети 20-х годов.
УЖАС!!!
Прошёл было мимо, но затем остановился как вкопанный.
Хм… А, почему бы и нет?! Так, все «главные герои» в эту эпоху делали – даже Остап Бендер и, мне не грех. Возвращаюсь и обращаюсь к всем разом:
– Эй, мелкие!
Десять-пятнадцать детских рыл с волчьим «интересом» в глазах, не совсем дружелюбно уставились на меня:
– Катись мимо, фраер ушастый!
Показываю сложенную меж пальцев купюру и, взгляды стали менее враждебными:
– Что хотел дяденька? Зарезать насмерть кого, или так – напугать просто?
Делаю слегка приблатнёный вид и с соответствующим тоном:
– Среди вас есть какой-нибудь босяк, разбирающийся в автомобилях или вы все без исключения из сельской местности? Хотя бы, различающий модели?
Переглядываются меж собой в забавном изумлении на чумазых – детских, но тем не менее - ожесточённых не по-детски лицах. Поломала их видать жизнь, вдоволь поизгалялась над неокрепшими душами!
Наконец, из всей ватаги выходит поигрывая ножичком… Я бы не сказал, что особо «мелкий»! Ниже моего «среднего» роста, конечно - но вполне долговяз. Насчёт возраста не скажу – уж больно трудно его определить более-менее точно.
Этот, видать вожаком среди них числится - по его манере держаться заметно.
Подходит вплотную… Я напрягся внутренне – место, я бы не сказал, что слишком людное… Вдруг, долговязый беспризорник неуловимым движением прячет «перо» в лохмотья и протягивает относительно чистую руку, даже с аккуратно чем-то выравненными - а не просто обрезанными кое-как или обкусанными ногтями:
– Барон!
Крепко пожимаю ему кисть – тот, аж сморщился на мгновение:
– Поп!
Беспризорник, второй раз за время нашего с ним короткого знакомства, обалдел: